Сандей Аладжи предложил использовать свой искин в качестве корабельного, однако капитан не оценил такого щедрого жеста. Гуни также запретил подключать нестандартное изделие к коммуникационной сети судна. Алекс согласился с таким решением – глупо доверять носитель эмоционально нестабильному искусственному существу.
Выполнив два коротких прыжка до Имадана, «Фенир» начал разгон, а Алекс направился в медотсек – предстояло установить новые импланты. Следующим пунктом в программе числилось посещение системы Кагам, где назначена встреча с кораблем заказчика.
– Теперь твой индекс интеллекта превысит четыреста единиц. Точное значение узнаешь через пару дней, – обрадовал землянина доктор.
– А от чего зависит количество дроидов, которыми я могу одновременно управлять? – Этот вопрос последнее время все больше занимал мысли инженера.
– Не могу точно ответить на твой вопрос. Но я знаю, что индекс интеллекта должен прямо влиять на быстродействие нейросети и объем информации, который она одновременно обрабатывает.
– Аладжи говорил, что его предел – три робота, хотя у него триста сорок единиц. Ренье мог управлять четырьмя дроидами, а его индекс интеллекта был чуть больше, чем четыреста.
– Четыреста пятьдесят шесть, насколько я помню. Он все свои деньги вкладывал в модификанты и оборудование, – уточнил Торн.
– Тем более не понимаю: у меня выходило управлять шестеркой роботов с индексом, равным двумстам пятидесяти. Правда, потом болела голова, но это неважно.
– Режим прямого управления мало кто использует. Вероятно, эти возможности зависят от свойств мозга или организма в целом. Вот, например, «Зайд-4М»: он допускает управление в прямом режиме, однако за четыре года работы я не использовал эту функцию ни разу. – Доктор похлопал по корпусу операционного комплекса.
– Понятно. Сплошные вопросы – и ни одного ответа, – пробормотал Алекс, направляясь в рубку.
Сандей Аладжи дремал в кресле – инженер заметил улыбку на его лице; похоже, он сейчас общался со своей неуравновешенной подружкой Франсин. Алекс решил расспросить террориста позже и направился к себе в каюту.
Каслия тихо сопела на кровати, на столике рядом стояла статуэтка священного урша – видимо, ее поставила Хитоми. Каноническое изображение крысы с большим мешком за спиной оставило Алекса равнодушным. Он собирался намекнуть узкоглазой, что оширские культурные ценности для граждан федерации Нивэй совсем не подходят.
Мерцающая иконка уведомляла о завершении загрузки базы «Многозадачность»; Алекс вытащил пластинку из контейнера и вставил в коммуникатор другую.
– «Боевые дроиды» третьего ранга. Начата загрузка данных, расчетное время проведения – 16 стандартных часов 8 минут». – Инженер подтвердил выбор, а затем направился в столовую. Похоже, сейчас на корабле наступил тихий час, но он успел выспаться во время замены имплантов.
В столовой витал какой-то сладковатый дым, от которого у парня закружилась голова. Малик, смуглокожий пилот с отсталой планеты Рилат, спал на полу в обнимку с замысловатым аппаратом, похожим на кальян. Он подергивал конечностями и нечленораздельно мычал.
Алекс знал, что рилатцы употребляют некую траву, что называется Им-Шури. Вообще-то это было дерево, но рилатские дикари просто не давали ему вырасти. Хуже всего было, что Малик плохо влиял на окружающих: глядя на него, они тоже приобщались к отраве.
Землянин неодобрительно покачал головой, подумав о том, что дикарь-торчок будет первым кандидатом в пилоты истребителя без спасательной капсулы. Затем Алексу пришла в голову мысль пожалеть бойца и навсегда отучить боевого товарища от инопланетной дури, применив шоковую терапию.
Например, можно было собрать аппарат по земной технологии и напоить дикаря отборной самогонкой. Илья постоянно говорил, что все герои прочитанных им книжек сразу же делали подобное устройство и с его помощью достигали немыслимых высот. К сожалению, кроме того, что там должен быть какой-то змеевик, инженер больше ничего не мог вспомнить – курс химии он благополучно пропустил мимо ушей. Логичней использовать пищевой синтезатор и гнать огненную воду напрямую, однако в памяти этой модели не нашлось ничего похожего.
Получив поднос с оширскими блюдами, напоминающими рисовую кашу с кубиками-тефтелями из мясных зверей, Алекс занял свободный столик – он собирался ознакомиться с информацией, что обнаружил на внешнем хранилище покойного пилота.
Изучив несколько инфопакетов, инженер понял, что содержимое блока забито непонятной внутренней документацией некоего подразделения, занимающегося охотой за головами. Шесть пилотов на разнотипных истребителях добирались до цели, используя какую-то старую развалюху в качестве носителя.
В списке из двух сотен разыскивамых лиц, подлежащих ликвидации, числился и террорист Сандей Аладжи: за его тушку Храм Гулгры предлагал шестьсот тысяч кредитов, а за живого – в два раза больше. Видимо, любители откусили больше, чем смогли проглотить, – все неудачники превратились в замороженный фарш в кабинах своих жестянок.
Как эта компания находила свои цели, непонятно – часть документов имела сложные многосимвольные идентификаторы, которые, видимо, как-то расшифровывались специалистами. Некоторые пакеты запаролены, и Алекс сделал вывод, что все покупки разыскиваемых тщательно анализировались. Система ретрансляторов отслеживала абсолютно все – похоже, некоторые имели к этим данным доступ.
Инженер за десять часов успел восстановить арварский истребитель – «Фенир» получил еще одну боевую единицу. Капитан успел пополнить команду пилотов тремя новичками – Алекс подумал, что восстановленную машину получит кто-то из них. Гуни сообщил, что он решил таким образом проводить естественный отбор, воспитывая из зеленых салаг матерых убийц и головорезов. Алекс считал такой подход неправильным, однако держал свои мысли при себе – у Анара Гуни намного больше опыта в таких делах.
Немного прояснило ситуацию объяснение Таниз: специалисты просто не захотят летать на устаревших машинах, и пока корпорация не может позволить себе оплату их услуг. Со звеном Найсори сложилась иная ситуация – женщин как-то подставили, сильно понизив их рейтинг, после чего с ними мало кто хотел иметь дело; поэтому они согласились на предложение корпорации «Гакора».
Носитель выскочил из гиперпространства на окраине системы Кагам, крейсер Зигги уже находился на орбите единственной обитаемой планеты. Корабля заказчика пока не наблюдалось, и «Фенир» направился к ближайшей пустотной платформе, производившей заправку, – перед рейдом следовало пополнить запасы топлива.
Голубоватый шарик управлялся неким религиозным орденом, что назывался «Церковь Завета». Развитие здесь остановилось на уровне земного средневековья, наука находилась под запретом, а нейросети имелись только у членов правящей верхушки – они ни в чем себе не отказывали. Судя по тому, что планета имела три станции и несколько военных баз Содружества, дела у местных заправил шли неплохо.
В местной инфосети Алекс обнаружил объявления местных автонов – так называли владетелей-священников. Те продавали свою паству оптом и в розницу. Правда, такие предложения маскировали под долгосрочные рабочие контракты на девяносто девять лет.
За скромную сумму в двести сорок тысяч кредитов Содружества желающие могли купить боевой отряд из пятидесяти пяти молодых мужчин. Слабый пол тут ценился гораздо меньше – за такое же количество местных женщин продавец хотел всего сто шесть кусков. Видимо, у местных число пятьдесят пять считалось священным, поскольку все предложения были кратными ему.
Гуни посмеялся, когда Алекс предложил ему купить маленькую армию и воспитать из аборигенов настоящих бойцов – для него эти дикари не имели никакой ценности. Как объяснил капитан, низкий индекс интеллекта делал их применение невозможным. Ограниченность представителей здешнего населения тщательно культивировалась местными автонами. Самых умных разбирали на органы или жгли на кострах. По мнению Гуни, логичней набирать «мясо» из преступников, но с подобным контингентом он связываться категорически не хотел.
Вскоре Тхама оповестила капитана о появлении нужной метки – корабль заказчика только что вошел в систему.
Судно «Спираль Нисси» напоминало раздутую рыбу, у которой вместо хвостового плавника имелись четыре двигателя в кормовой части. Немного портили впечатление яйцевидные контейнеры, находящиеся на внешней подвеске под брюхом «морского гада». Две батареи пульсаров и ряды створок пусковых ячеек намекали, что судно вполне может за себя постоять. Пятнистую тушу зализанных очертаний окутывало еле заметное силовое поле – корабль создавал впечатление хищника и совсем не походил на гражданское корыто.
