– Хорошо. Что делать мне?
– Нужно положить песиголовца рядом с Сергеем.
Святогор одной рукой схватил Тварка за шкирку и водрузил на стол.
– Что насчет других песиголовцев? – спросила Седая. – Они не ворвутся сюда, пока мы будем делать операцию?
Старик покачал головой.
– Нет. Я с ними разобрался. Два часа у нас точно есть.
– Отлично. Тогда приступим. Нужно извлечь сердце и легкие…
– Ну, это не проблема…
Святогор вынул кинжал и вспорол грудь Тварка. Бесцеременно выломал ребра…
– Да у него сердце в полтора раза больше, чем у человека…
– Это не важно. Структура такая же… Дальше я сама! Дай мне скальпель…
Прекратите! ПРЕКРАТИТЕ НЕМЕДЛЕННО!
Сергею казалось, что последние слова он смог произнести вслух. Полная чушь, конечно, – у него ведь не было легких…
Действие крови песиголовца подошло к концу. Сознание незаметно ускользнуло, и он погрузился в туман. Пушистый белый туман, который заволок все вокруг – так, что не стало видно ни пещеры, ни Святогора, ни Седой, ни безголового тела Тварка. Сергей плыл в этом тумане, сам не зная куда, а его тело было абсолютно невесомым. Его ничего не тревожило. Какая прекрасная безмятежность…
Лишь изредка откуда-то издалека долетали странные обрывки фраз.
– Нужны нитки… и игла…
– …операция окончена.
– …Я такого не ожидала… начались осложнения…
– …срочно нужна клиника.
– …уже идет седьмой месяц… надежды никакой…
– …жизнь в нем поддерживается только с помощью магии и аппарата искусственного кровообращения. Сам по себе он уже просто овощ…
Сергею начала являться Настя. Сначала она лишь на мгновение появлялась из-за облаков тумана – и тут же испарялась. Затем стала задерживаться подольше, улыбаться ему, махать рукой. Сергей пытался с ней заговорить. У него не получалось, однако он не оставлял надежду, что однажды она ему ответит. Он обнимет ее, поцелует, и они уйдут куда-то в царство грез, в царство вечного счастья.
Но ничего подобного не случилось. Туман внезапно исчез, сон кончился, и он обнаружил себя лежащим на кровати в неизвестном помещении.
Сесть удалось только с третьего раза. Жутко хотелось пить. Он попробовал встать, но не смог.
– Святогор! – позвал он.
Странное дело – он говорил в полный голос, но с его губ сорвался еле слышный шепот.
Но все-таки сорвался!
Сергей вдруг разом вспомнил все, что происходило в последний раз, когда он был в сознании. Он рывком расстегнул больничную пижаму у себя на груди.
И увидел паутину жутких шрамов. Кожа была буквально склеена по кусочкам.
Но она была.
Сергей приложил руку к груди. И почувствовал, как внутри бьется сердце.
Сердце! У него было сердце!
Значит, Седой удалось сделать пересадку ему органов песиголовца, как она хотела. Против его воли, но она это сделала. Теперь он будет жить дальше. Неизвестно зачем, но будет.
Сергей снова попытался встать на ноги, но они предательски подкашивались. Тогда он принялся разминать обессиленные конечности. Он массировал мышцы до тех пор, пока ему наконец-то не удалось подняться.
В комнате, где он находился, кроме кровати, не было никакой друггой мебели. На стенах ни обоев, ни штукатурки – просто голая кирпичная кладка. С потолка сиротливо свисала лампочка на проводе. В воздухе витал едва уловимый запах плесени, пыли и затхлости – так пахнет в старых, плохо проветриваемых помещениях, за которыми у хозяина нет возможности или желания следить.
Однако неказистость комнаты с лихвой компенсировалась тем, что в ней было окно. Деревянное, из грубо отесанных, не покрытых краской досок, с мутным запыленным стеклом и паутиной в углу. Но все же это было окно, и через него пробивались яркие лучи солнца.
Сергей подошел и жадно прижался к стеклу. За окном простиралось бескрайнее поле, покрытое ослепительно сверкающим снегом. Снежинки – крупные, как бабочки, – кружились в воздухе.
Какая красота!
Сколько Сергей простоял у окна, он не помнил. В какой-то момент понял, что еще чуть-чуть – и упадет. Голова кружилась, жутко хотелось пить.
Держась за стену, он подошел к двери, открыл ее – и оказался в узеньком коридоре. Такие же кирпичные стены, как в его комнате, такая же лампочка. Он сделал несколько шагов – и оказался в ванной. Открыл кран, жадно стал пить. Его жутко сушило – так, что, казалось, он мог бы выпить и Киевское море.
Послышался скрежет ключа в замочной скважине. Святогор!
Сергей вышел в коридор и увидел мага с пакетом продуктов. Святогор посмотрел на него, улыбнулся:
– Я знал, что ты очнешься, сынок!
Последовало крепкое рукопожатие с дружеским похлопыванием по спине.
– Как ты себя чувствуешь?
– Словно я мумия, и две тысячи лет пролежал в гробнице.
Святогор хмыкнул.
– Ну, сынок, так-то оно почти и есть. Ты был без сознания два года.
Сергей в шоке уставился на него.
– Два года?!
– Если быть точным, два года и три дня. Непростое было время… Идем на кухню, перекусим, и все расскажу.
Кухня оказалась под стать остальным помещениям. Ни обоев, ни кафельной плитки, из мебели – только стол и два стула, вместо газовой плиты – кирпичная печь, вместо холодильника – небольшой погреб в углу. Рядом с погребом стоял горшок с пирожатником – растением, которое плодоносило пирогами и которое раньше стояло на балконе квартиры Святогора.
Старик разжег печь с помощью заклинания – огонь жарко запылал, сковорода раскалилась на глазах, старик кинул на нее принесенные из супермаркета говяжьи стейки.
– О смерти Насти я узнал из газеты, – произнес он. – Есть такая газетенка для магов – «Зеркало шаманов».
– Прости, Святогор, я не мог тебе сообщить. Я…
– Сынок, брось! Я прекрасно все понимаю. Я сам чуть с ума не сошел, когда прочитал ту проклятую статью… – Голос Святогора дрогнул. – Я ведь любил Настю, любил отеческой любовью. Когда мы познакомились и она стала моей ученицей – в моей жизни появился лучик света, который спас меня, старика, от одиночества. Она была чудом! Чудом, которого не стало…
Святогору потребовалось несколько минут, чтоб взять себя в руки.
– Я пытался связаться с тобой. Не получилось. А потом увидел вторую статью, в которой говорилось, что тебя обвинили в убийстве Насти и отправили на каторгу.
– Ты сразу понял, что я…
– Ну, я же не идиот, сынок! Я видел, как ты любишь Настю, я знал, как она любит тебя. Ты бы никогда… Боже, какого черта мы вообще об этом говорим! Тебя подставили, тут сомнений не было. И я решил выяснить, что к чему.
Святогор перевернул стейки на сковороде. Достал из погреба банку с солеными помидорами и кастрюлю с картофельным пюре. Разложил все по тарелкам. Затем, щелкнув пальцами, подогрел пюре с помощью магии – так, что над блюдом взвился белый пар.
– У меня есть кое-какие связи, – сказал Святогор. – Я тысячу раз пытался узнать, кто стоит за убийством Насти…
– И? – подался вперед Сергей.
– Ничего, – покачал головой старик. – Ни малейшей зацепки. Тогда я решил использовать свои связи по-другому – чтоб вытащить тебя.
Сергей вдруг спохватился, что до сих пор не поблагодарил старика за освобождение.
– Святогор, спасибо тебе…
– Сынок, перестань! Будто я мог поступить иначе. Теперь, когда не стало Насти, ты единственный близкий человек у меня в жизни… Ладно, обойдемся без соплей.
Он отвернулся снять мясо с огня, но Сергей успел заметить, как в глазах старика блеснули слезы. Чтобы отвлечь его от грустных мыслей, он стал расспрашивать дальше:
– Но как у тебя получилось попасть к песиголовцам?..
– Деньги и связи делают чудеса. В подробности вникать не буду… Если вкратце, я здорово отвалил одному пареньку, который управляет телепортом каторги.
– Погоди-погоди… Это он отвечает за склад, с которым связаны телепортационные сумки всех каторжников?
– Ага. Дело в том, что тут систему можно использовать не только для дистанционной доставки чаролита. Я смог настроить телепортационный центр так, чтобы он по моей команде мог перенести меня в любую точку подземного городка песиголовцев. Отлично получилось!
– Так вот почему в тот день телепортационные сумки работали со сбоями! – вспомнил Сергей.
– Что, правда? – Святогор не на шутку удивился. – А я думал, что не оставляю никаких улик! Повезло, что меня не вычислили…
– Как ты узнал, что я у Тварка?
– Расспросил его помощника.
– Расспросил? Как? С помощью какого-то колдовского гипноза?
– Ага. Есть такой вид колдовского гипноза – называется ломание пальцев… Хочешь еще стейк, сынок?
– Нет, спасибо… Наелся до отвала.
– А чай, кофе? Покрепче ничего не предлагаю – после двух лет комы лучше воздержаться…
– Хм… Пожалуй, черный чай.
Святогор наколдовал две чашки с горячим напитком. Сорвал с пирожатника два плода – регбийных мяча – и вынул из них с десяток теплых булочек с маком.
