– Ты ревнуешь? – Титов легким поцелуем касается мочки уха, а у меня стая мурашек по спине прокатывается.
– А есть повод? – я снимаю сковороду с огня и выключив газ, крутанулась в руках Богдана к нему лицом.
– Нет, Настя. Мне кроме тебя никто не нужен, – между поцелуями горячо шепчет Богдан.
А я закатываю глаза отдаваясь блаженству, которое вызывают во мне страстные губы Титова.
– Если ты не прекратишь, то останешься без завтрака, – обещаю ему.
Обвиваю руками его шею, откидываю голову назад, открывая шею, для поцелуев Богдана.
– Мой самый лучший завтрак – это ты, Настя.
Титов подхватывает меня под бедра и перемещает на столешницу, устраивается между моих ног. Прижимает к себе. И я в полной мере чувствую его желание.
– Я против Богдан, – выдыхаю стон, – Нина Алексеевна может спуститься в любую минуту.
Ласки Титова тут же оборвались.
– Черт. Я совсем забыл, – с досадой проговорил Богдан и помог слезть мне со стола.
– Кстати, а ты уже подыскал ей санаторий? – бросаю на Титова быстрый взгляд.
Прошло уже две недели с того момента, как Нину Алексеевну отпустили из-под следствия и арестовали Светлану, их горничную.
Женщина правда до последнего почему-то настаивала на том, что мужа убила она. Но адвокат предоставил неопровержимые доказательства, ввиду чистосердечного признания самой Светы. Теперь девушку ждет в скором времени суд. Какой грозит ей срок, я не знала. И не хотела знать. Да и вообще знакомство с Дмитрием Титовым я старалась забыть как страшный сон.
– Да, сегодня Лена уже должна оплатить бронь. А завтра поеду туда с матерью.
Отвечает Титов. А я закончив печь блинчики, ставлю тарелку перед Богданом и подаю ему кофе и кленовый сироп.
– Я уверена, что после лечения, Нине Алексеевне станет легче, – сжимаю, пальцы Богдана.
Богдану пришлось позавчера забрать Нину Алексеевну к нам домой. Женщина позвонила ему среди ночи и пожаловалась на то, что ее преследует муж. Она боится засыпать. Боится, потому что думает, что он заберет ее с собой.
Богдан сразу же после разговора с матерью связался с охраной, дежурившей в доме Титовых и попросил доставить Нину Алексеевну к нему в дом.
– Я уверен в этом, – грустная улыбка тронула губы Богдана, – надеюсь врачи вытащат ее из этого состояния.
– А твой “друг” который разграбил фуры вышел с тобой на связь? – в ожидании смотрю на Титова.
– Это гиблое дело, Настя У нас нет никаких доказательств. Те фото, что дал мне отец – бессмысленны. Трупы водителей мы так и не нашли. Так что не факт, что фото были сделаны, конкретно для меня. Мне нужно разобраться с этим самому.
– А ты же сегодня должен встречаться с Никольским? – неожиданно вспомнила, что именно на сегодня назначена встреча.
– Да. Продам ему свои акции. Не хочу больше в этом вариться, – покачал головой Титов.
– Я думаю твой отец был бы недоволен, – зачем-то говорю Богдану, хотя я очень рада такому решению.
– Его больше нет, – холодно отвечает Богдан и встает из-за стола, – его бизнесом я заниматься не хочу. И тянуть эту лямку всю жизнь будет для меня обременительно. Поэтому мне плевать, пусть там хоть в гробу перевернется. Ничего не изменить я принял решение. Тем более, я хочу как можно больше времени уделять тебе и дочке, – в глазах Богдана вспыхивает лукавый блеск.
Но я с твердым намерением выпроваживаю любимого с кухни. Не хочу, чтобы он опаздывал. Я провожаю Титова до выхода.
– Я буду с нетерпением ждать тебя, – обнимаю его за шею и подставляю губы для поцелуя.
– Я на это надеюсь, – Богдан мягко касается моих губ своими, – уже скучаю по тебе.
Глава 25
Месяц спустя.
У меня не получается сдержать громкого всхлипа разочарования. И я зарываюсь лицом в ладони, громко рыдаю, заливая слезами разложенные на столе документы.
Совсем скоро замечаю, как от влаги растекается синяя краска штампа. Где четко пропечатано “ОТКАЗ”.
Я несколько недель назад узнала, что моя Лизонька снова в детском доме. Та пара, что забирала ее, внезапно отказалась от моей крошки. Узнав, что малышке в детстве проведена операция на сердце. Уж, каким таким образом директриса сразу их не поставила в известность не знаю, но я была так счастлива, что у меня появился шанс. И я не могла не попытать удачу и снова попробовать подать документы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Богдану я об этом сказала лишь тогда, когда уже все документы были отправлены. Боялась, что Титов заартачится, будет противиться. А тут я его просто поставила перед фактом, хотя прекрасно знала, что поступаю в корне не правильно. Но поступаться своей мечтой, я тоже не была готова.
Лиза выросла на у меня на глазах. И я с самого ее рождения верила, что смогу ее забрать и это лишь вопрос времени. И никто, никакие обстоятельства не могли повлиять на мое решение, даже любовь к Богдану и Вероники, не на грамм не уменьшил мой пыл, забрать мою девочку из детского дома.
Я с надеждой ждала того дня, когда придут документы. Я верила, что директриса наконец-то сжалиться надо мной и отдаст мне мою Лизочку.
Но когда мне позвонил курьер и спросил о том, когда я буду дома, чтобы получить пакет документов: сердце предательски екнуло. Я уже тогда почувствовала подвох…
И вот теперь я в этом убедилась воочию.
– Оу, это что за кисельные реки? – слышу голос любимого.
Я так погрузилась в оплакивание своего очередного “ОТКАЗА”, что даже не слышала, как вернулся Богдан.
– Извини, – вытирая тыльной стороной ладони глаза, собираю подпрыгивающими пальцами документы.
– Почему моя, принцесса расстроена? – вскидывает брови Богдан пересекая в миг разделяющее нас расстояние.
– А почему ты так рано дома? – смотрю на часы, потом на Богдана.
– Хотел тебе сделать сюрприз, – Титов целует меня в висок, а сам косится в бумаги.
– Снова отказ, – разочарованно вздыхаю и собираю в кучу документы, – сейчас я тебе приготовлю что-нибудь вкусненькое, – стараюсь спрятать за суетой, душащее меня огорчение.
– Насть, – сцепляет пальцы на моем запястье Богдан, – а почему отказ?
Я замираю на месте. Отвожу в сторону взгляд.
– Ну, – подначивает меня Титов.
– Потому что у меня нет мужа, – смущение заливает меня до корней волос.
Богдан молчит. А я на него посмотреть не могу. Понимаю, как глупо выгляжу со стороны. И чем больше затягивается молчание, тем сильнее мне хочется провалиться сквозь землю.
– Богдан, – дергаю руку, но Титов, даже и не собирается отпускать.
Я в какой-то момент улавливаю перемену в его поведении. И в тот момент, когда оборачиваюсь к нему, чтобы посмотреть в чем дело, на мой безымянный палец Богдан надевает кольцо.
Шок. Недоумение. Растерянность. Все эти чувства обрушиваются на меня ледяным потоком. Я ловлю ртом выбившийся из легких кислород.
– Эй, Настя, – дергает меня на себя Богдан.
И я оказываюсь зажата в кольце его рук.
– Богдан, что это? – высвобождаю руку и выставляю вперед растопырив пальцы.
– Ну, намек на предложение выйти замуж, – улыбается Богдан, – согласна?
Я снова перестаю дышать.
Я. Замуж. За Титова?
Боже! Мое сердце разрывается на части, то ли от радости, то ли от счастья. А может и от того и другого одновременно.
– Настя?! – отстраняя меня от себя, заглядывает мне в лицо Богдан и видимо то что видит на нем, трактует совершенно не правильно. – Но если тебе нужно время…
– Богдан! – я кидаюсь ему на шею и сжимаю так сильно, что чувствую, что вот-вот его задушу в своих объятиях. – Я согласна!
***
Солнце слепит глаза. Я морщась смотрю в чистое голубое небо и не могу сдержать улыбку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мне кажется, что в этот миг я самая счастливая девушка на планете.
– Принцесса, ты забыла кое-что, – окликает меня Богдан и я поворачиваюсь на его голос, не скрывая своей радости.
– И что же? – хитро щуря глаза.
