у тебя нет никакой одежды, а разгуливать по дому голышом ты не станешь.
С любовью, твой Ретт”
Я фыркнула и развернула сверток. Бывшая подружка, значит? Да и черт с ней. Не думала же я на самом деле, что он столько времени хранил себя для меня? Бред, и только.
Бывшая Ретта одевалась со вкусом. Ее платье из зеленой плотной ткани приятно холодило кожу, не липло к ногам и не сползало с плеч. Теплые белоснежные гольфы тоже оказались впору. А еще одежда пахла чистотой – наверняка мисс Спринт заботливо постирала ее.
На миг промелькнула мысль, что Ретт, увидев меня в платье своей бывшей девушки, вдруг вспомнит о ней. Но он и так не забывал, раз сообщил в записке, кому одежда принадлежала. Да и деменция его еще не нагнала, что уж.
Горделиво вскинув подбородок, я отправилась хозяйничать на кухню. Ретт будет не против, я уверена, а мне впервые за много лет захотелось побыть настоящей хозяюшкой в доме, где я живу с любимым мужчиной.
Такого опыта у меня еще никогда не было.
Глава 23
Ретт, наверное, спал. За те два часа, что я провела на кухне, он ни разу не спустился на первый этаж. Да и я не слышала его шагов наверху. Мне бы и самой отдохнуть не помешало, но радость от осознания, что я наконец-то дома, не позволяла мне заснуть. Я боялась, что всё это просто сон: и наше спасение, и поезд в Лэстен, и сам Лэстен, и Ретт с его домом. Чудесным домом!
Стол накрыла уже ближе к обеду. Нервно прохаживалась по кухне, неуверенно заглядывала в шкафы. В них оказалось так пусто, что меня одолевали сомнения насчет постоянного проживания Ретта в этом доме. Скорее, он сюда приезжал изредка. Или же его домработница каждый раз покупала свежие продукты? Обед пришлось готовить практически из ничего: муки хватило на оладьи, овощей и мяса на картофельное пюре и гуляш.
Ретт спустился, когда еда еще не успела остыть. Я видела на его лице неподдельное счастье, и то, как он на меня смотрел… С любовью.
— Я должна поехать домой, — сказала я, не желая откладывать этот разговор.
Ретт кивнул, расстелил салфетку на коленях и предложил мне сесть за стол. Я послушалась, но тут же вскочила – не могла найти себе места.
— Я поеду с тобой, и это не обсуждается.
— Ретт… Мне было бы легче поговорить с Дерелом наедине, понимаешь?
— Он может обидеть тебя. Я не хочу этого допустить.
— Не обидит. Поверь мне. Дерел слабак и никогда не поднимет руку на женщину.
Ретт задумчиво прожевал кусочек оладушка.
— Я подожду тебя в машине у дома, — не желал сдаваться он. — Если ты не выйдешь через полчаса, то я войду в квартиру. Ладно?
— Спасибо. Поедем сейчас?
— А обед?
— Да, точно, — я рухнула на стул. Нетерпеливое ожидание съедало изнутри, но я старалась не показывать свое состояние Ретту. Улыбалась, даже пыталась поесть, но кусок в горло не лез. От волнения желудок скручивался в узел, а противное, липкое ощущение страха ворочалось в груди змеей.
Дерел ничего со мной не сделает, я знала это. Он и вправду слабый, а еще трусливый.
Залитые солнцем шумные улицы Лэстена радовали глаз. Я с восторгом наблюдала за прогуливающимися людьми, улыбалась деткам. Живые ребятишки с хохотом носились вдоль оживленной дороги, обкидывались снежками. Снег уже не растает до самой весны, но скоро станет сухим и рыхлым, а в снежки нужно играть сейчас, пока он мокрый.
Румяные красавицы столпились у салона красоты, дожидаясь спешащую к ним подругу с полными пакетами в руках – накупила платьев или туфель, кто знает. Не с рынка же она торопится с такими сияющими глазами.
На перекрестке Ретту пришлось затормозить, чтобы пропустить несколько кебов и три автомобиля. Пока мы стояли, я через стеклянную дверь любовалась гостями кондитерского магазина, заполнившими зал.
— Они такие… живые, — пробормотала я с улыбкой.
Ретт усмехнулся:
— Еще бы. Но я понимаю твои ощущения, сам чувствую то же самое. Мы пробыли в Саруэле две недели, показавшиеся вечностью.
— И нет холода, чувствуешь? От тех людей… то есть, призраков, исходил холод. Я чувствовала его, но не обращала внимания.
— Забудь о них, Ада. Очень прошу.
— Не могу. Я… Ретт, я хочу написать книгу о том городе, о людях, его населявших, и о нас. Конечно, преподнесу ее как выдуманный роман, изменю имена и даты.
— Хорошая идея.
— Ты так считаешь?
— Да. Большинство книг, написанных о призраках и других потусторонних созданий – не выдумка. Просто людям проще верить в фантазии авторов, нежели распознать в тексте призыв раскрыть глаза и увидеть то, что никому не доступно.
— Я читать не любила, — вздохнула я. — Будь я заядлым читателем, то, наверное, поняла бы, что передо мной призраки, гораздо раньше.
— Возможно. Но всё это уже в прошлом.
Автомобиль остановился у трехэтажного многоквартирного дома в небольшом дворике. Я нашла окна своей квартиры и долго всматривалась в них. Дерел убрал цветок с подоконника. Почему?
— Я быстро соберу вещи, сообщу Дерелу о своем желании развестись, и попрошу съехать. Подожди меня здесь, пожалуйста, как обещал.
Ретт дотянулся до моих губ и нежно поцеловал.
— Я люблю тебя, Ада.
— А я тебя.
Дом, в котором прошли мое детство, юность и часть взрослой жизни, всегда был тихим. Я не знала своих соседей – почти никогда никого из них не видела. Все сидели по квартирам, либо выходили на работу рано утром, а возвращались поздно вечером.
Я поднималась по лестнице медленно, прислушиваясь к своим шагам. Мне пришлось надеть ботинки Ретта, и шагать в них быстро не получалось. Его пальто так же было мне велико…
Я что, предстану перед Дерелом в таком виде?
Эта мысль посетила меня уже тогда, когда я вошла в квартиру.
Я осмотрелась с тоской: повсюду пыль, разбросанные вещи. Заляпанное жирными пальцами зеркало на стене, спертый воздух и вонь табака.
Из комнаты доносился храп. Дерел храпел, только когда напивался…
С пьяным говорить не хотелось, но развернуться и уйти я бы уже не смогла. Я должна забрать вещи, иначе рисковала вообще никогда сюда не вернуться.
Взгляд наткнулся на фотографию родителей, висящую на стене. Я шагнула к ней, кончиками пальцев погладила стекло.
