class="p1">— Погода прекрасна для прогулки, не считаешь?
— Вот и прогуляемся. До дома.
Спорить он не стал. Я шагала быстро, не глядя по сторонам. Любоваться зимним городом, пусть он и был сказочно прекрасен, не хотелось. Моя жизнь закончится в этом очаровательном городишке, когда закончится еда. Вода есть и ее хватит надолго, а вот без еды человек способен прожить недели три… Или даже меньше. Я точно не знала и узнавать не собиралась. Надеялась просто заснуть в одну чудесную ночь, а наутро не проснуться.
Какой кошмар! Я стала мечтать о легкой смерти! Не о будущем с Реттом, не о наших детях, не о книге, которую напишу. А о смерти!
Эта мысль резанула по сердцу лезвием. Слезы я сдержала – не было смысла плакать. Душу затягивала чернота и пустота, эмоции словно парализовало. Я почти ничего не чувствовала, или же просто запрещала себе чувствовать.
Даже приготовила ужин. Хороший ужин, не экономя продукты. Запекла утку с яблоками, потушила картофель с говядиной. На десерт испекла шоколадные кексики.
Какая разница когда закончится еда? Она все равно закончится. Может быть, я поступала неправильно, но предпочту голодать последние три недели до того, как моя душа отправится в загробный мир, нежели изнывать от голода ближайшие четыре месяца, питаясь маленькими кусочками.
Ретт придерживался такого же мнения, судя по тому, что не стал говорить мне об экономии.
Мы довольно весело провели время за ужином. Выпили два чайника чая, наелись досыта, поболтали о пустяках. Мы даже любовались заснеженным садом, улыбаясь друг другу.
Потом перебрались в гостиную, затопили камин. Расположились на диване под пушистым пледом и так крепко обнялись, что стало жарко.
Я заснула руках Ретта, понимая, что когда буду умирать, мне не будет страшно. Главное, чтобы он был рядом.
Проснулась среди ночи от громкого шума с улицы. Растерянно осмотрелась, потерла глаза, прогоняя дремоту. Огонь в камине давно погас и воздух остыл.
Ретт беспечно дрых, уткнувшись лицом в подушку.
Громкий, слабо узнаваемый звук, затих…
Двигатель. Это двигатель!
Словно в подтверждение моих мыслей в окно ударил столп света, и тут же раздался голос, усиленный рупором.
Глава 22
— Выходите из дома по одному с поднятыми руками!
Я толкнула Ретта, и только тогда он проснулся. Прищурился от ослепляющего света, мягко отстранил меня и сел.
— Что за?..
Всё тот же голос оборвал его, повторяя:
— Вы окружены! Выходите из дома с поднятыми руками! Сопротивление бесполезно!
Громко. Очень громко.
— Кто это, Ретт? — прошептала я.
— Наши, — счастливо выдохнул он. — Это за нами, Ада.
— Но почему нужно поднимать руки? Он сказал, что мы окружены!
— Так положено. Они не знают, кто в доме. Одевайся, скорее.
Я натянула чулки и платье, пригладила волосы. Отыскала пальто, обувь и шарф. Готовая к выходу подождала Ретта, и мы вместе двинулись в холл.
— Вы окружены! Сопротивление бесп…
Незнакомый мне мужчина осекся, когда открылась дверь и на пороге появились мы с Реттом. С поднятыми руками, как и было сказано.
— Детектив Уилсон, немедленно отойди от призрака! — скомандовал кто-то в рупор. — Я активирую аннигилятор!
Я замерла, как кролик перед удавом. Что? Какой еще аннигилятор? Какой еще призрак? Это я-то призрак?!
Ретт выступил вперед и закрыл меня собой. От яркого света прожектора я почти ослепла, приходилось прикрывать глаза ладонью.
— Хем, ты дурак? Убери фонарь, пока я не засунул его тебе в…
— О-о-о, — протянули с той стороны прожектора. — Впечатляет. Ребята, детектив Уилсон жив-здоров!
Ослепительный свет прожектора наконец исчез, сменившись тонким лучом фонаря.
С военного грузовика спрыгнул высокий, статный мужчина. Кажется, Ретт назвал Хемом именно его.
Мимо нас в дом пробежали военные в форме, в броне и с автоматами наперевес. Стук их тяжелых ботинок потом еще долго отдавался гулом в моих ушах.
— Ты в порядке? — спросил Ретт, приобнимая меня за плечи.
— О, так девица не призрак! — возликовал Хем. — И в самом деле... Какой румянец, какие глаза! Так вот почему ты исчез! Мы-то думали, тебя нужно спасать, а ты, значит, просто устроил себе отпуск в компании красавицы! Завидую, дружище!
— Заткнись, — с раздражением бросил Ретт. — Ада, знакомься – это Хемдан Трикс. Мой, скажем… отчасти коллега по-другому ведомству.
— Ага, — подтвердил Хем. — Простите, если напугал, мисс. Собирайте вещички, и мы уберемся отсюда как можно скорее. Местечко вы себе для отпуска выбрали ну, прямо скажем, так себе! Гилборнов мы, кстати, нашли. Это ты их… так? Приковал к решеткам, ни еды, ни воды. Я не впервые видел, как рыдают взрослые мужики, но чтоб при этом бились в истерике!
Ретт кинул на коллегу предупреждающий взгляд, и проводил меня в спальню. Военные шарили по дому, ничуть не заботясь о его сохранности. Где-то что-то жужжало, гремело и стучало. Со всех сторон разом доносились тяжелые шаги. Особняк Жаккарда рисковал претерпеть изменения в интерьере, пока люди в черном обыскивали его на наличие призраков.
Собирать вещи было незачем: чемодан не был разобран еще с того дня, как мы с Реттом думали, что поезд придет.
Мы спустились через минуту. Внизу сразу три человека из спасательного отряда выносили из кухни припасы, которые еще оставались в кладовой.
— Что вы делаете? — поинтересовался Ретт.
— Это все отправится в лабораторию, — отрезал один из мужчин. — Будем изучать воздействие мира мертвых на органические вещества. Вам двоим тоже придется пройти обследование.
Я похолодела. В голове роились самые мрачные мысли. Ретт тоже нахмурился и недобро уставился на мужчину.
— А если мы откажемся?
— Разберемся, — так же недобро бросил мужчина. — Шагаем. Давайте-давайте, на выход!
Пока мы шли по заснеженным улицам и широким дорогам к вокзалу, грузовик тащился за нами. На перроне появились еще несколько спасателей – они вели закованных в наручники Гилборнов. Контрабандисты радостно скалились. Похоже, эти двое радовались спасению больше нас.
А я вот теперь была совсем не уверена, радоваться или нет. Если энергии мира мертвых собирались препарировать в лабораториях, то собственное будущее уже не казалось мне таким радужным.
Неужели все так и закончится? Или я сбегу прямо сейчас, останусь здесь и умру от голода, или меня вывезут, но прямиком в объятия спецслужб и в их лаборатории?
— Ретт, — полушепотом пробормотала я.
— Успокойся. Никто не отправит нас
