Это постановление открыло широкие возможности для научно-технических творческих центров молодежи, организаций, контролируемых лицами из комсомольской элиты для коммерческой и внешнеэкономической деятельности[89].
Затем следует третий удар по экономике и бюджету страны. За короткое время создается более тысячи коммерческих банков, куда приходят работать люди с целью обогащения и вывода средств из-под контроля государства[90]. В 1989 году было создано 43 банка, в 1990 году 224 банка, в 1991 году 1357 банков. Госбанк СССР сообщает в правительство о нарастающих проблемах в связи с созданием более тысячи коммерческих банков за короткий срок, которые, получая государственные кредиты, занимаются не тем, что предусмотрено Законом и что записано в уставах этих банков. В мае 1991 года из правления Госбанка СССР поступает письмо в правительство следующего содержания: «Анализ балансов отдельных коммерческих и кооперативных банков за истекший год говорит о том, что значительное количество банков еще не успело набрать требуемую сумму уставного фонда, так как были образованы в последние 5 месяцев. Однако некоторые из них уже начали проводить активные кредитные операции. Это является явным нарушением предписания Госбанка СССР и уставов самих банков. Особое беспокойство вызывает нарушение отдельными коммерческими и кооперативными банками показателя максимального размера кредита одному заемщику»[91].
Министр внутренних дел Бакатин 13 июля 1990 года направляет записку заместителю председателя комиссии Ю. Маслюкову. В этой записке говорится, что ограничение государственного контроля в кредитно-финансовой сфере вызвало рост взяточничества и махинаций в финансовой сфере[92].
Однако председатель правительства не соглашается с мнением Госбанка СССР и министра внутренних дел. В письме в ЦК КПСС от 17 июля 1988 года Рыжков, Председатель Совета Министров СССР, высказывает на этот счет свое мнение следующим образом: «Мировой опыт показывает, что у нас мало банков, и их сеть не может удовлетворить потребности народного хозяйства. Первый заместитель Председателя Совета Министров СССР Маслюков Ю. Д., Председатель Госснаба СССР Воронин Л. А. вносят в ЦК КПСС предложения о мерах по развитию и углублению радикальной экономической реформы и устранению недостатков, выявленных в ходе её осуществления»[93].
Однако позже, когда Н. Рыжков теряет руководящее кресло и в своих воспоминаниях говорит о сопротивлении, которое оказывал Госбанк СССР развитию сети коммерческих банков в конце 1980-х годов[94].
На фоне нарастающих проблем в снабжении потребительскими товарами начинается рост цен. За три года пятилетки 1986–88 год выросла эмиссия денег. В 1986 году она была 3,9 млрд. рублей, в 1988–11,8 млрд. рублей. По состоянию на 1 января 1986 излишек денег в обращении достиг 20 млрд. рублей. По оценке дефицит государственного бюджета в 1985 был 18 млрд. рублей, но уже 1988 году достиг 90,1 млрд. рублей. Госдолг в начале 1989 года составил 312,4 млрд. рублей, а в конце 1989 он увеличился до 400 млрд. рублей, что равнялось 400 % ВВП. По оценкам Госбанка СССР с 1985 по 1990 денежные доходы населения увеличились на 52,8 %, а розничный товарооборот возрос только на 42,5 %. В результате количество денег к концу 1990 превысило уровень 1985 на 0,95 %. При увеличении спроса на сахар объем самогоноварения по сравнению 1984 году вырос в 6 раз. Это было следствие антиалкогольной политики. Руководитель страны был вынужден признать, что в хозяйственной политике допущены серьезные просчеты. Финансовые проблемы, как и проблемы политического характера, свидетельствует о наступившем кризисе в системе управления государства[95]. Они показывают неумение людей, занимающих места в высшем эшелоне власти, реально оценивать сложившуюся ситуацию, и о незнании этими людьми, какие радикальные меры по изменению критического положения в стране следует принять. Все они сигнализируют президенту СССР о возникших конкретных проблемах, но ничего не предлагают. Снова и снова мы видим традиционные или «одабрямс», или что-то надо делать. М. С. Горбачев, который владел весьма ограниченными знаниями в любой сфере жизни страны, в 1989 году воспринимался народами Советского Союза как говорящий манекен. Изменения системы управления народным хозяйством, которые Горбачев пытался реализовать, оказали лишь ограниченное влияние на реалии экономической жизни. Граждане Советского Союза были убеждены в том, что провозглашенные реформы не более чем показуха, не имеющая никакого отношения к экономике страны. Директора предприятий утверждали, что предоставленные им права формальность. Руководства предприятий, трудовые коллективы понимали, что в случае невыполнения на местах указаний против них могут быть предприняты меры наказания рублем[96].
Интересную оценку сложившейся в то время ситуации дает Заместитель Председателя правительства СССР Л. Абалкин: «С одной стороны, все выступавшие требуют самостоятельности, отмены диктата министерств и ведомств, снижения доли госзаказа. И одновременно в один голос настаивают на гарантированном материальном снабжении. После моего избрания заместителем Председателя Совета Министров я часто сидел рядом с Николаем Ивановичем Рыжковым и видел, в каком положении он оказался. К нему подходили десятки депутатов с письменными и устными просьбами обеспечить поставки, гарантировать материально-техническое снабжение и так далее и тому подобное. Хотя все должны бы ясно понять, что коль скоро вы отвоевали у правительства госзаказ, с помощью которого оно собирает ресурсы, то вы не имеете права требовать, чтобы оно вас снабжало. Ведь это связано напрямую»[97].
Любые проводимые реформы должны были базироваться на реальных потребностях и возможностях государства и людей. Государство должно было эти реформы финансировать, а те, кто их исполнял, понимать, зачем все это делается. Иначе терялся смысл в реформах. Понимая, что промышленность страны нуждается в серьезной модернизации, правительство начинает в массовом порядке закупать новейшее оборудование и технологии. Но закупает оборудование Министерство экономических связей, сотрудники которого не могут знать все тонкости производства. Директора и специалисты высокого уровня к закупкам не привлекаются. В результате оборудование поступает некомплектно, стоит месяцами под открытым небом, что-то в нем портится, а что-то разворовывается. Выброшенными на ветер оказываются миллиарды денег, потому что никакая модернизация не происходит. И жизнь людей к лучшему не меняется. Более-менее просчитанные объемы закупок новейших технологий и оборудования в прежние годы с приходом Горбачева на пост главы государства приобретают характер хаотичности. Массово закупается все что нужно и не нужно. Вполне естественно, валютные средства становятся все более дефицитными. Если раньше Советскому Союзу любой международный или западный банк давал любые кредиты, не задумываясь о последствиях, поскольку СССР вовремя и в полном объеме рассчитывался, Горбачеву в кредитах отказывают, и начинается дефицит платежей. Вполне понятно, что невозврат полученных кредитов и невыплаты по ним процентов влекут за собой огромную инфляцию. Госзнак не успевает печатать новые купюры, а люди, получая эти деньги, не в состоянии что-либо на них купить, ибо импорта нет,
