type="note">[103].
Экономика Советского Союза вышла на стабильный рост, который продолжался до 1985 года. Известно, что за эти годы ВНП США прирастал в среднем на 3,19 % в год. Военные расходы Америки составляли 5 % ВНП. Чтобы обеспечить эти расходы экономика США должна была прирастать на 8,62 % в год. Этот показатель близок к ФРГ и Японии, где прирост составлял 8,71 и 8,57 %. В СССР в это время тратилось 15 % на оборону. Реально же общий ВНП в Советском Союзе составлял 5 % в год. Тем не менее, экономический прирост поддерживался на уровне 23,5 % против 8,6 % у США. Советский Союз, таким образом, имел реальные возможности прироста в экономике и улучшения жизни населения. Но для этого надо было грамотно управлять экономикой. Мы делали дотации на продукты питания и бытовые изделия, а прилавки были пустыми. Из Советского Союза иностранными фирмами вывозилась масса всего произведенного нашей экономикой. Например: иностранцы скупали алюминиевые изделия по дешевке, прессовали их в брикеты, вывозили за рубеж и там на этом зарабатывали 500 %. Вагонами вывозили майонез и другие продукты.
В экономической чехарде бесспорно виновен Горбачев. Однако приложил руку к разрушению экономических связей между предприятиями и председатель Кабинета министров Н. Рыжков. Всеобщая экономическая безграмотность и принятие необоснованных управленческих решений со стороны высших руководителей государства способствовали падению уровня производства и другим негативным явлениям.
Валютная трясина
Советский Союз все больше нуждался в свободной конвертируемой валюте. Президент и Советское правительство пытаются решить все проблемы страны за счет импортных закупок, но денег нет, и западные банки отказываются предоставлять Советскому Союзу валютные кредиты. В августе 1989 года Председатель правления Внешэкономбанка пишет в правительство письмо, в котором сообщает, что возрастающая задолженность Советского Союза все чаще становится объектом пристального внимания западной печати, а действия Внешэкономбанка подвергаются тщательному анализу деловых и банковских кругов. В результате отношение к предоставлению новых кредитов СССР становится все более настороженным.
Из письма председателя правления Внешэкономбанка в правительство в августе 1989 года: «В последнее время представители ряда банков и финансовых компаний на беседах во Внешэкономбанке СССР высказывали соображения о наметившейся тенденции более настороженного отношения кредиторов к предоставлению валютных средств Советскому Союзу. Более того, некоторые банки ФРГ (ДГ-Банк, Вестдойче Ландесбанк, Норддойче Ландесбанк и др.) стали отказываться от предоставления новых кредитов на импорт товаров инвестиционного назначения, мотивируя это тем, что лимиты на Внешэкономбанк СССР для этих операций якобы уже исчерпаны. При этом имеются заявления, из которых можно заключить, что кредитный риск на СССР рассматривается уже как повышенный»[104].
На заседании Комиссии ЦК КПСС по вопросам международной политики в марте 1989 года сообщается об отрицательном сальдо платежного баланса в свободно конвертируемой валюте, которое увеличилась за последние два года больше, чем в два раза. В то же время отмечается, что медленно идет обновление и расширение номенклатуры машин и оборудования, которые поставляются на внешний рынок. За период с 1986–88 гг. поступило более миллиона претензий в связи с низким качеством советских товаров. На экспорт недопоставлено продукции на 16 миллиардов рублей. А экспортный план 1988 года выполнен только на 54 %. На уплату процентов уходит около 2 миллиардов рублей, а это больше чем вся выручка, получаемая от экспорта нефти. Так же возник дефицит товарного баланса с Чехией, Румынией, Венгрией. На заседании комиссии В. И. Гостев говорит о критическом уровне государственного долга. Дефицит платежного баланса составляет 11 миллиардов рублей против 1 миллиарда в 1986 году. Комиссия также констатирует, что резко снизились цены на поставляемую экспортную продукцию. Цена нефти, например, упала со 125 долларов за тонну до 45 долларов. Это привело к потере 40 миллиардов валютных рублей[105].
Вместо того, чтобы принять решительные меры по повышению качества импортируемых товаров и привести экспорт до планового, правительственные чиновники лишь изумляются тому, что Внешэкономбанк СССР прекратил платежи фирмам за поставку товаров черной металлургии. Зам. Министра Внешнеэкономических связей А. И. Качанов констатирует, что просроченная задолженность за поставку этой продукции выросла до 223,3 млн. рублей. Кроме того, до конца квартала надо оплатить 313,7 млн. рублей. Долг по платежам за отгруженную импортную продукцию в первом квартале составляет 537 млн. рублей[106].
Возникает парадокс: ведомства едва не в ультимативной форме требует выделения валютных ресурсов для выполнения импортных контрактов. Однако валюты нет. И правительство ищет возможности получения новых кредитов у различных зарубежных банков и финансовых организаций. Те ведут переговоры, что-то обещают, но денег не дают. Примером тому являются договоренности с крупнейшим английским банком «Нэшнл Ветминстер» о кредите на сумму 300 млн. долларов США. Попытки возобновить переговоры не увенчались успехом. Договор о кредите так и не подписывается.
Переговоры о кредитах и о выпуске Внешэкономбанком долговых обязательств ведутся с Мидланд Банком, Дойче Банком во Франкфурте-на-Майне с Морган Гренфелл и с рядом американских и западноевропейских финансовых компаний, о выпуске займов в общей сложности в объеме 2 миллиардов инвалютных рублей, но Внешэкономбанк везде получает отказ. Нет больше доверия ни Горбачеву, ни союзному правительству во главе с Рыжковым. Казалось бы, чтобы покрыть острый дефицит в иностранной валюте, надо озаботиться повышением качества экспортируемой продукции, увеличением объема ее продаж, но Горбачев и союзное правительство становятся на опасный путь увеличения задолженности государства и ее зависимости от иностранных банков и финансовых организаций. Уже открыто правительствами западных стран даются указания Советскому Союзу политического и экономического характера. Вот что по этому поводу пишет Заместитель Министра Внешнеэкономических связей А. Качанов Первому заместителю Председателя Совета Министров СССР Л. Воронину (октябрь 1990 г.): «Предоставление кредитов со стороны большинства западных стран увязывается, как следует из информации совпослов, со скорейшим принятием в Советском Союзе реальной программы перехода к рыночной экономике и подписанием Союзного Договора с четким распределением компетенции центрального правительства и союзных республик». На лицо — реализация директивы президента США[107].
Выступая в июле 1990 года в городе Железноводске, М. Горбачев говорит о необходимости пролонгации советских долгов, что вызвало среди участников финансовых рынков панику[108].
Опытный финансист Председатель Правления Госбанка СССР В. Геращенко пытается предостеречь союзное правительство о последствиях официальной постановки вопроса по реструктуризации задолженности страны. В. Геращенко в письме на имя Заместителя Председателя Совмина СССР Ситаряна дает скорее всего единственно правильную рекомендацию: «В ходе реализации намеченного комплекса мер по радикальному выправлению валютного положения страны Госбанк СССР совместно с Минфином СССР мог бы провести переговоры с центральными банками ряда западных стран и
