Не сговорившись,
в спорах покидая порт,
вразброд
выходят
иностранные суда.
Одних
ведёт
весёлый
снежный спорт,
других —
самореклама государств.
Европа
гибель
предвещала нам по карте,
мешала,
врала,
подхихикивала недоверчиво,
когда
в неведомые
океаны Арктики
железный «Красин»
лез,
винты заверчивая.
Советских
лётчиков
впиваются глаза.
Нашли!
Разысканы —
в туманной яме.
И «Красин»
итальянцев
подбирает, показав,
что мы
хозяйничаем
льдистыми краями.
Теперь
скажите вы,
которые летали,
что нахалтурили
начальники «Италии»?
Не от креста ль
с шампанским
дирижабля крен?
Мы ждём
от Нобиле
живое слово:
Чего сбежали?
Где Мальмгрен?
Он умер?
Или бросили живого?
Дивите
подвигом
фашистский мир,
а мы,
в пространство
врезываясь, в белое
работу
делали
и делаем.
Снова
«Красин»
в айсберги вросся.
За Амундсеном!
Днями воспользуйся!
Мы
отыщем
простого матроса,
Победившего
два полюса!
Сейчас это стихотворение почти неизвестно: оно быстро утратило актуальность – Амундсена, вопреки обещаниям поэта, спасти не удалось, да и переусердствовал Маяковский с негативными оценками Нобиле. «Фашистский генералишко» стал другом Советского Союза, отдал много сил укреплению его обороноспособности. Через шесть лет Нобиле вспомнит и Марина Цветаева, и тоже в негативном контексте, в своём известном стихотворении «Челюскинцы», она противопоставит его – необоснованно! – начальнику другого ледового лагеря – О.Шмидту:
На льдине (не то
Что – чёрт его – Нобиле!)
Родили – дитё
И псов не угробили
Оценка Цветаевой слишком эмоциональна и необъективна – группа, состоящая исключительно из мужчин, никак не могла родить ребёнка на льдине, а единственная собака в экспедиции Нобиле была спасена первой, вместе с генералом.
Катастрофа «Италии» была отнюдь не рядовым событием, к происходящему было приковано внимание во всем мире. Спасательная операция не имела равных по своему масштабу: в работах участвовали 16 кораблей и 22 самолёта – итальянцы, норвежцы, шведы, французы, русские, финны – в общей сложности около 1500 человек [108]. И все, кроме советских моряков, оказались бессильны – только одного из терпевших бедствие, генерала Нобиле, спас шведский лётчик Лундборг. Все остальные были спасены «Красиным».
В Ленинграде «Красин» встречало около 250 тысяч человек. Тогда стало очевидно, что полярные исследования можно эффективно использовать в пропагандистских целях как внутри СССР, так и для улучшения имиджа страны-изгоя за рубежом – в мире традиционно симпатизировали полярным исследованиям, овеянным славой Нансена и Амундсена. Успех «Красина» стал позитивным противовесом мрачному историческому фону: концу НЭПа, началу коллективизации, развёртыванию массированной кампании по борьбе с «вредителями». С 18 мая 1928 года на первых полосах газет появляются развёрнутые репортажи с процесса по «шахтинскому делу», только в газете «Труд» опубликовано 36 выпусков этого чудовищного спектакля.
Многие из участников событий рассказали о них в своих воспоминаниях. На русском языке изданы книги Р. Л. Самойловича и У. Нобиле, Э. Л. Миндлина и Ф. Бегоунека. Однако большая часть наших современников знакома с историей «Италии» по фильму «Красная палатка». Советско-итальянский художественный фильм был снят через сорок лет после трагедии (1969) Михаилом Калатозовым. Сам факт копродукции с западными кинематографистами в те годы был из ряда вон выходящим. Тем более под руководством мастера, прославленного такими картинами, как «Валерий Чкалов» и «Летят журавли». Найти партнёра в Италии удалось не сразу – тема для итальянцев по-прежнему оставалась чувствительной.[125] В итоге им стала компания Vides Cinematografica. Однако итальянский продюсер Франко Кристальди настоял на том, чтобы значительная часть сценария была написана для его жены – Клаудии Кардинале [225]. В результате в фильме появилась вымышленная романтическая история Мальмгрена и медсестры Валерии. Часть сцен была снята в Риме, а натуру для изображения Кингсбея нашли в Таллине. Часть съёмок проходила в Арктике, однако большинство ледовых сцен было снято в Финском заливе, что, безусловно, было проще и дешевле. В фильме снялся звёздный состав актеров – Ш. Коннери (Амундсен), К. Кардинале (Валерия), П. Финч (Нобиле), Д. Банионис (Мариано), Н. Михалков (Чухновский), Ю.Визбор (Бегоунек), Ю. Соломин (Трояни).
Центральной темой картины стала проблема морального выбора в трагической судьбе итальянского генерала. В фильме, как и в жизни, Нобиле всё время встречается с призраками своего прошлого, всё время доказывает свою невиновность.
Любопытно, что западная версия фильма короче примерно на полчаса. Причина этого ясна – советская версия помимо развлекательной несла пропагандистскую нагрузку, в ней гораздо больше внимания уделено роли «Красина» и советских моряков. Западного же продюсера эта часть мало интересовала, поскольку ничего не прибавляла к кассовым сборам [225]. Различается и музыкальное сопровождение: для русской версии музыку написал Александр Зацепин, для итальянской – Эннио Морриконе.
Создатели фильма далеко не всегда придерживались исторической правды – как в мелких деталях, так и в изображении характеров. Особенно досталось шведскому пилоту Лундборгу (Харди Крюгер), который выведен сущим дьяволом (и в самом деле – что церемониться с бывшим белогвардейцем!), обманом увозящим Нобиле со льдины, чтобы получить вознаграждение от страховой компании. Используя ситуацию, он пытается склонить к близости подругу Мальмгрена Валерию. В фильме немало других несообразностей – начиная с того, что медведя итальянцы едят сырым (в реальности его пожарили), и заканчивая целиком выдуманной сценой, когда радиолюбитель Шмидт бежит по разводному мосту в Ленинграде в попытке успеть на «Красин». Придуман и эпизод, в котором потерпевший аварию Чухновский отказывается передать на ледокол свои координаты – чтобы «Красин» сначала пошёл за группой Мальмгрена. В действительности разногласий между Самойловичем и Чухновским не было – оба руководителя прекрасно понимали, кто и почему должен быть спасён первым. В заслугу создателям фильма можно поставить то, что было нарушено многолетнее табу на упоминание имени расстрелянного Самойловича – ему в фильме уделено довольно много места.
Но ни фильм, ни книги не создают объёмного видения этой истории: за рамками остаются дальнейшие судьбы участников событий. С. Ларьков [73] собрал информацию об экипаже и членах экспедиции «Красина». Он выяснил, что в среднем каждый седьмой участник героического похода был вскоре репрессирован, причём многие – ещё до начала «большого террора». Репрессии затронули не только руководящий состав и журналистов, но и кочегаров, машинистов, повара. Был расстрелян и радиолюбитель Николай Шмидт, первым принявший сигналы терпящих бедствие.
Нелёгкая ноша
За несколько дней до начала экспедиции экипаж «Италии» получил аудиенцию у Папы Пия XI. Это он передал Нобиле воспетый Маяковским «громаднейший крестище», который позже был сброшен на полюсе. При этом Папа сказал, что, как всякий крест, это будет нелёгкая ноша. Тогда Нобиле, вероятно, и не догадывался, насколько нелёгкую ношу ему придётся нести на протяжении жизни.
Поначалу карьера Нобиле складывалась блестяще. Экспедиция «Норвегии» принесла ему славу на родине. Муссолини всячески использовал его успех для укрепления фашистской власти – подобно другим диктаторам, он испытывал симпатию к авиации и авиаторам и видел в ней серьёзный пропагандистский ресурс. Муссолини сопровождал Нобиле во время триумфальных встреч в Неаполе и в Риме. Нобиле в возрасте 41 года был произведён в генералы и принят почётным членом в ряды фашистской партии. Одной из целей экспедиции 1928 года было обессмертить на географических картах имя Муссолини – так Нобиле хотел отплатить ему за поддержку.