его хорошо кормят, но не знает за что. Не любит своих помещиков и не желает их обогащать. Но мы тоже ненавидим своих, но работаем хорошо.
— Позвольте… — раздался новый голос. — Я в оппозиции. Приходилось ли вам видеть в доках, какие товары приходят из России? Отличный лен, пенька для канатов, кожа, отличное зерно. Хорошие канаты… Вы сами говорите, что сидите в кирпичных дворах, джентльмены. А чугун и сталь с Урала идут на арабский восток. Я бывший моряк. Познакомимся, сэр! Рад! В которую сторону вы идете? Идемте все, а то бобби сочтут нас за шайку.
— Там караваны вместо кораблей. Я видел — ослы и верблюды.
— Вы поняли, сэр, о чем мы говорили на митинге?
— Да, благодарю вас, но все же я не все понял. Вот джентльмен объяснил мне.
— Вы не привыкли к лондонскому выговору? Да, у англичан пишется Бирмингем, а выговаривается Манчестер.
— Сэр, теперь вы поняли?
— И я рад, что вам так все ясно. Англия не падает духом. Мы выражали высокое убеждение рабочих мастерской мира. При усилении эксплуатации мы сохраняем интерес к работе. Мастерство — это наше главное сокровище. Порча дела и работа кое-как Пыли бы ужасней эксплуатации для нас самих. Это означало бы деградировать; превратиться в отребье, утешаться ленью и совершать преступления. В борьбе против наших врагов мы, гордясь своим островом и совершенством основных законов, сохраняем любовь к ремеслу, увеличиваем знания, совершенствуем и творим и не позволяем себе впадать в разочарование.
Оратор на сегодняшнем митинге оказался мыслителем.
— Солдату не надоело ружье, — продолжал он, — солдат не может разучиться стрелять или шагать по Африке, по двадцать миль в сутки, а потом делать перебежки и сражаться, стрелять и колоть врага. Вы поняли?
— Да, я понимаю.
— Мы полны решимости сохранять достоинство и не разъединяться.
Рабочие запели песню. Далеко не модный напев, упоминалась гроза и сверкание молнии, а в мелодии чувствовалось спокойствие и стойкость угнетаемых. Если бы они потеряли свои песни, они бы потеряли для себя часть родины и мастерства.
— Но, тихо… Смотрите.
— Что?
Все умолкли. Остановились.
— Тут живет ученый.
Оратор стоял лицом к лицу с Алексеем.
— Как мы образно говорим, если у нас человек научился забивать гвоздь, то он будет забивать его лучше, чем кто-либо другой в целом свете. Нас всему научило море. Корабль, а не верблюд и не осел. Да, теперь нас отгораживают от моря кирпичными стенами и говорят: довольствуйтесь тем, что мы вам привезем из-за морей, мы лучше вас знаем, что вам надо, вы только слушайтесь и работайте, а то выгоним. И не ваше дело, куда идут деньги и на что покупаются товары. Теперь, с ростом цивилизации, мы стали выпускать газету «Пиплз Дейли». Море научило нас драться друг с другом, и мы иногда этим пользуемся. Вы понимаете меня, сэр? Посмотрите, в этом доме светится окно на втором этаже.
В саду, за низким каменным забором горел свет в одном из окон.
— Тихо, — повторил оратор. — Тут работает великий человек, уже сделавший много пользы. Он изобрел полезные устройства для войны. Теперь он трудится, решая новую задачу. Вообразите, идет корабль в Индийском океане или у берегов Гренландии, и вдруг ему с почтовым голубем или каким-то другим способом, это еще не решено, и тут вся загвоздка… приходит… что б вы думали… штормовое предупреждение. Сообщается, что завтра к восьми часам утра ветер будет крепчать и подует столько-то и столько в секунду, волны такие-то, направление такое-то, к полудню будет еще крепче, к вечеру шторм, ночью ураган. Сначала это, как опыт, будет производиться лишь для кораблей каботажного плавания. Ученый хочет заранее определять погоду в океане. А как это передавать кораблям? Если удастся, то он сделает все человечество счастливым. Пока может показаться смешным и сумасшедшим. Но он создал за свою жизнь усовершенствования, которые применены в арсенале Вульвича. Решает, как в будущем, когда улучшатся средства сообщения, человечество найдет способы передачи сведений друг другу. Кстати, вы слышали про Армстронга? Это другой великий изобретатель. Он создает новые виды оружия. Придумал усовершенствованную пушку. К Армстронгу приезжают из Франции и Америки и платят большие деньги. Но он не хочет никуда уезжать, хотя все его зовут к себе, а у нас он живет в одиночестве.
— Вы моряк, сэр, и, верно, не могли не слышать про наше сверхсильное судно, которое ходит слишком тихо и не может конкурировать на коммерческих линиях. Все кричали, ругали строителя, возмущались, затем был принят проект такого гиганта и затрачивались деньги. А теперь оказалось, что оно построено как нельзя кстати, хотя это не сразу сообразили. Этот корабль оказался ценным тем, что ходит тихо, что он гигант, устойчив и на нем самые мощные в мире машины и два пропеллера. Судно в пятнадцать тысяч тонн. Как каждое открытие, было признано не сразу, потребовало времени. Судно с сильными машинами, которое все ругали, как будто, кроме коммерческой скорости, никаких других достоинств на свете не существует, а оно теперь пошло на укладку кабеля по дну Атлантического океана, телеграф соединит Новый и Старый Свет через Атлантику. Этот корабль называется «Великая Британия».
А нот здесь жил… — продолжал рассказывать рабочий, по мере того как все меньше людей оставалось вокруг него и Алексея. Сибирцев услышал имя ученого химика, который еще в конце восемнадцатого века сделал великие открытия. Пришлось учить о нем еще в морском корпусе в Петербурге.
Как оказалось, его дом сгорел, и спутник Алексея сказал, что теперь здесь хотят открыть музей зубов от допотопных чудовищ до современных крокодилов и последнего американского президента, которому жена выбила полчелюсти ухватом. Американцы-демократы свободно высказывают свое мнение и спорят с президентами, не глядя на лица. Как в конгрессе, так и в семейной жизни.
— Но когда-то тут стояла римская баня, и до сих Пор цел прочный античный фундамент. На нем можно вечно строить хорошие здания.
Еще в толпе митингующих Алексей заметил, что от них пахло потом, но в этом климате и при вечных дождях и ветрах такой запах не отвратителен, и отдавало в нем примесью машинного масла и каменного угля. Веяло особым миром, где много работают около машин.
Все распростились и разошлись. Идя переулком к Темзе, Алексей услышал, что его кто-то догоняет.
— Извините меня, — сказал один из его новых знакомцев по митингу, — я понял, что вы хотите купить пароход, у меня на примете есть один корабль, который могли бы продать вам. Могло бы это заинтересовать вас? Корабль еще крепок и машина
