От помятой рубашки несло убойным перегаром. Вот тебе и текила натощак. Поставить себе что ли синтетическую печень? Да ну, мороки с этим имплантом. Обойдусь. Лучше страдать вот так каждый раз, чем принимать постоянный риск быть взломанным и убитым каким-то то там органом.
Видимо, девушка всё-таки заметила, что я очнулся, потому что едва мной была предпринята попытка встать, как она поднялась со стула, схватив со стола стакан со слегка голубоватой жидкостью. Как же я был рад видеть этот цвет воды…
— По глазам вижу, что ты знаешь, что тут, — хмыкнула своим знакомым хриплым голосом Эмма. — Похмелин, в аптечке завалялся. Понятия не имею, зачем я его когда-то купила, но раз есть, то почему бы не воспользоваться, верно?
— Благодарю… — выдал я, отдав уже опустошённый сосуд напарнику. — А ты, смотрю, времени зря не теряешь…
— Не подумай, это не по работе, — вздохнула она, отходя к столу с ноутбуком. — Тренируюсь налаживать общение с людьми. Начальство требует…
— Ага… — хихикнул я, уже встав на ноги. Слегка пошатывало, но вскоре препарат отечественного производства должен был вступить в действие. — Я… Не кричал во сне?
— Тебе горькую правду или сладкую ложь? — улыбнулась девушка, глядя мне в глаза. Карие фонари с убийственной искренностью проникали в самую глубь души.
— Значит, кричал, — кхэкнул я, опираясь рукой на шкаф. — Извини, если разбудил.
— Это я почему-то не поставила будильник на нужное время, — пожала плечами Эмма. — Ты, скорей, одолжение мне сделал. Ванная…
— Первая дверь налево… — покивал я, удаляясь прочь из спальни. Уже на месте нащупал выключатель, и тут же подставил голову под холодные струи из крана.
Какое-то время провёл, приводя себя в порядок. Умывшись и сходив в туалет, я кое-как отстирал рубашку и штаны, не постеснявшись раздеться до нижнего белья прямо в квартире девушки. Да и какая она представительница прекрасного пола, машина же. Чего мне было стесняться? Впрочем, в голове невольно всплыло воспоминание об обнажённых плечах, торчавших из-под голого одеяла. Меня передёрнуло, и, натянув ледяную одежду на себя, я прошлёпал обратно. Паркету конец, но Эмме, вероятно, плевать на пол.
— Быстро ты, — не меняя позы за ноутбуком, протянул напарник. Наушники мёртвым грузом лежали на плечах, а пальцы бегали по клавиатуре со скоростью света. — Если чувствуешь, что в порядке, лучше полежи ещё пару часов. Я разбужу, когда придёт время ехать в бюро.
— Посижу, чего уж тут засыпать, — тяжело вздохнул я, опускаясь на кровать и вызывая через нейроинтерфейс новостной сайт.
Перед глазами заплясали различные заголовки. Статьи громкие, статьи обычные, убийства, изнасилования, воровство… Вот оно. Стрельба в полицейском бюро. Ни один страж порядка не пострадал, ха. Шеф даже успел выступить перед СМИ, правда, смотреть на его красную рожу было слишком больно, поэтому я выключил запись, а следом закрыл и проекцию. Оглядел девушку, всё также сидевшую ко мне спиной. Камуфлированная майка, короткие чёрные бриджи. А она тоже не стесняется, раз так спокойно себя ведёт. Значит, плевать. Пойду дальше рыться в Сети, может, что новенькое и случилось в столице…
Тёмные должны были перегруппироваться. Раз мы взяли всех их агентов, то и план должен был смениться. Сейчас преступные группировки с удовольствием пошли на сотрудничество с полицией, благо, их интересовала своя собственная безопасность. Никому не хочется, чтобы его товарищ вдруг оказался роботом, управляемым коллективным разумом других роботов. Отчасти я понимал криминальных элементов, но простой факт того, что их шаткий союз с бюро продлится совсем недолго, удручал. Мы только-только нанесли первые удары по противнику неизвестной силы, и до сих пор не получили контратаку. Вводить военное положение во всём городе ещё рано, но для меня… Для меня оно будет всегда. В черепушке. В душе. В каждом движении и каждом слове.
Поэтому и пью, чтобы хоть немного отпустило. Хрен его знает, понимает ли это Эмма. Она удивительно хорошо относится к перепившему напарнику, даже похмелин предложила. Где ехидство? Где унижающие фразы, сарказм и глобальный понос чуть ли не всего бюро за некомпетентность? Странно это всё. Если честно, сейчас, глядя в спину слушавшей какую-то громкую музыку девушке, я видел уже не ту опасную тактическую куклу, которую встретил в первый раз возле мастерской. И даже не рационального робота, полностью посвящавшего себя работе. Сейчас, в своей квартире, сидя за стареньким девайсом, она выглядела… Как самая обычная девушка. Разве что кружки кофе рядом не хватало, для полноты картины. А так…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Кровать без простыни, одеяло и подушки тоже без постельного. Да какие там подушки — вместо них используются плюшевые игрушки. Минимализм по всей квартире — один стул, один стол. Думаю, кухня такая же. Типичный образ забитой, общающейся исключительно через Сеть девчонки лет двадцати-двадцати двух. Только камуфляжная одежда развеивала накатившую иллюзию, мигом возвращая меня в реальность. Ёлки, чёрт бы их подрал, иголки. Много же я о Эмме не знал, и вряд ли когда-нибудь вообще узнаю.
— Хватит пялиться, дырку прожжёшь… — рассмеялся напарник, чьи руки на миг замерли над клавиатурой. — У меня здесь камеры по всей квартире, так что можешь не пытаться скрыть свои действия.
— Так и думал… — с улыбкой провинившегося школьника кивнул я. Вся иллюзия рухнула окончательно. — Извини, просто пока что в моей едва-едва восстановившейся голове сидят весьма… Однообразные мысли.
— Ты про свой сон? — вдруг серьёзно спросила девушка, оглядываясь на меня через плечо. — Ну у тебя и кошмары, конечно…
— Что, так сильно кричал? — почесал я затылок, чувствуя себя по-настоящему виноватым перед напарником.
— Нет, я считала мозговую активность, — кашлянула Эмма, вновь возвращаясь к ноутбуку. — Ты был в реальном бою, Джон. Даже ветераны не проживают своё прошлое заново с такой чёткостью. Что это? Третья Мировая? Европейский конфликт?
— Второе… — вздохнул я. — Слышала о роте "Стальных Сердец"?
— Только плохое, — поморщилась девушка. — В хорошем для них смысле. Боевая эффективность на высоте, никакой жалости к врагу… Если гражданских можно так назвать.
— Кому-то же надо было выполнять роль подавления восстаний и сопротивлений со стороны Федерации, — покачал я головой. — Да и в реальном бою в городах они показали себя асами. Я… Встретился с их майором во время Европейского конфликта. Зачищали городок, а он сумел выжить после бомбардировки…
— Полагаю, ты его убил, — донеслось до меня. — Но не сразу. Иначе не было бы повода для крика.
— Я совершил ошибку, — признался я. — Не стал брать заложников, не стал стрелять на поражение при первой встрече… Даже кое-что пообещал ему в обмен на информацию. В итоге оказался окружён и едва не убит, но выкарабкался.
— Многие так погибли, — хмыкнули из-за ноутбука. — Храбрые, самоотверженные, чистые сердца. Искренне верящие, что если доводить каждое дело до конца, а каждое обещание — обязательно сдерживать, то их жизнь будет долгой и счастливой. Миротворцы, ха! Мир их праху. Такие есть даже сейчас, представляешь? На полигонах встречала.
— Глупцы… — подтвердил я. — Что ж, этот момент многому меня научил.
— И как? Всё ещё стремишься сдержать каждое-прекаждое слово?
— Не скажу, — закашлялся я. — Вот проникнемся доверием друг к другу — тогда и…
— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь… — протянула Эмма, и я вздрогнул, услышав знакомую фразу. — Хорошо. Посмотрим, напарник.
Того пацана ты так больше и не увидел, Джон. И спасибо, что заткнул меня в прошлый раз! Уловил сарказм? Молодчина. Я тут распаляюсь, пытаюсь тебе всеми правдами и неправдами намекнуть на правильный путь, по которому ты упрямо отказываешься идти в настоящем, а ты… А ты… Тьфу на тебя, Джон! Ладно. Оставлю тебя тут одного на какое-то время. Приходи в себя и отправляйся на работу. Ты же помнишь, скоро Тёмные ударят в ответ, и их действия будут куда страшнее, чем вскрытие черепушек нескольких десятков человечков. Приготовься прожить болезненные моменты вновь, прямо как в том сне…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
