— Я тебе рассказал больше, чем следовало, — он скинул рубашку.
Мужское тело расчерчивали алые полосы. По венам демона струился адский огонь. Переливался золотым и оранжевым, подсвечивал желтоватыми бликами подтянутую фигуру.
— Ты вернул силы, — Ксюша хотела было сесть, но ей не дали.
Мерцнув, демон переместился к кровати и навис над волчицей.
— Полностью.
— Куда ты попал? — Ксюша не оставляла попыток узнать хотя бы что-то. — Почему так долго не возвращался? Ты искал путь домой? — ее руки легли на мужские плечи и потянули на себя.
— Можно сказать и так, — хмыкнул демон.
— А если ведьма…, — юной волчице было совестно упоминать о своей бабушке, — …если они смогут сделать это еще раз.
Принц чуть расслабил руки, придавил своей тяжестью напряженное девичье тело:
— Этого не будет, — он довольно щурил глаза. Какое же наслаждение наблюдать за эмоциями юной волчицы. Словно открытая книга. Беспокойство. Забота. — Я позабочусь об этом, — прервал назревающие возмущения.
— Ты?.. — широко распахнув глаза, Ксюша шумно задышала, а в уголках глаз вновь блеснули слезы.
— Нет, — Балаам выдержал паузу. — Обещаю, — улыбнулся.
Улыбка демона казалась волчице сейчас обидной, словно он вспомнил что-то очень приятное, что-то по-настоящему ему дорогое. Даже ценное.
Она попыталась вылезти из-под мужского тела, потерпев неудачу, со злым шипением дернулась:
— Отпусти.
— Зачем?
Ксюша не знала, что ответить. Признаться в ревности? Нет, конечно! Об этом чувстве принц Преисподней никогда не узнает.
— Отпусти!
— Чуть позже, — мужские руки подцепили тонкую лямку шелкового топа и чуть приспустили ее.
— Балаам!
— Тысячи лет Балаам, — урчал демон, прикусывая и целуя плечо и шею. — Хотя были и другие имена, не менее звучные, — он перехватил женское запястье. Большой палец поглаживал пульсирующую венку. — Ты просишь от меня то, чего я никогда не сделаю. Я не отпущу тебя, Ксения.
Нежную кожу жгло, несильно, но ощутимо.
— Что ты делаешь?
— Оставляю метку. Даю понять Астароту и другим моим слишком шустрым братьям, что ты только моя.
— Больно, — Ксюша заинтересованно наблюдала, игнорируя неприятные ощущения, как проявлялась черная тонкая линия и расползалась в стороны, образуя овальный рисунок. — Ты поставил на мне печать? — возмущенно поинтересовалась девушка. — Серьезно, печать?! — завитки переплетались и среди них можно было рассмотреть буквы языка Высших демонов. Сотни часов, проведенные перед книгами в библиотеке, дали минимальные знания, но алфавит девушка усвоила.
— Называй как хочешь, — принц Преисподней поцеловал чуть покрасневшую кожу.
— Ты даже не спросил моего разрешения!
— Как же ты прекрасна, — демон улыбался беззаботно и раздражающе.
— Хватит отвечать невпопад!
— Моя волчица, — продолжал Балаам.
— Ты злишь меня. Тебе доставляет это удовольствие?
— Безумное, — росчерки на теле демона вспыхнули ярче и, казалось, его кожа пылала жаром сильнее обычного, обжигая волчицу сквозь тонкую ткань топа и шорт.
А демон довольно хохотал, лениво, с хрипотцой, гладил девушку по волосам, по бархатной коже лица, проводил подушечкой пальца по темным тонким бровям. Наслаждался избранной всей своей демонской душой.
До чего прекрасное создание в его руках сейчас. Очаровательное в своей злости, нежное, красивое, желанное…
"Как думаешь, стоит преподнести Высшим богам подношение, за то, что они даровали мне тебя?" — спросил Балаам без слов.
Ксюша показательно фыркнула и закатила глаза:
— А мне в пору на них обижаться?.. — ответила вслух, поерзав, стараясь отвоевать хоть немного свободы.
"Дерзость тебе идет", — принц продолжал общаться.
— Мне многое идет, практически все, — девушка бросила бесполезные попытки выбраться из-под тяжести мужского тела: старалась испепелить Балаама взглядом. — Я думаю, — произнесла она с вызовом, — что Высшие боги ошиблись. Не могли они намеренно соединить двух существ дразнящих и так яростно ненавидящих друг друга.
И этот вызов нравился демону — милая и совершенно бесхитростная манипуляция:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
"Ксения, кажется ты не знакома со словом "любовь".
— Знакома, — ответила так уверенно, что у Балаама возникли сомнения, возможно, он где-то недосмотрел, не уследил. — А вот ты, великий, могущественный и ужасный принц Преисподней, ты когда-нибудь любил?
"Думал, что любил", — ответил демон без слов, общаясь через связь истинной пары.
Те эмоции, что он недавно считывал с лица девушки, сейчас чувствовал как свои. И все это наигранное и театральное возмущение не скрывало трепета, нежности, чувства счастья, желания, тревоги…
"Но теперь уверен, что, то чувство было далеко от любви, — Баллам целовал мягкие податливые губы. Прихватывал их своими, ласкал их языком. — А полюбил по-настоящему я только дерзкую юную волчицу, — спускался поцелуями по подбородку и шее девушки".
— Лгун, — выдохнула Ксюша, подняв безвольно лежащие до этого руки, вплела пальцы в короткие темные пряди, притягивая мужчину к себе.
"Я с тобой невероятно честен, — принц зубами подхватил кружево топа и потянул вниз, открывая девичью грудь. — Это ошибочное мнение, что демоны любят ложь, — языком обвел розовый сосок, — демоны любят лгать, но не любят, когда лгут им".
— Баллам, — волчица вынырнула из дурмана, — ты в моей голове, — прошептала практические в мужские губы.
— Верно, — демон ответил вслух.
— Но как это возможно?
— Метка.
— Кошмар какой, — расхохоталась девушка. — И вот так всегда ты будешь слышать все мои мысли?
— Есть что скрывать? — уточнил Балаам.
— Конечно! Скажешь, у тебя нет мыслей, за которые тебе будет стыдно? — Ксюша вновь попыталась освободиться.
Демон глумливо хохотнул и спросил:
— Мне? Стыдно? Точно нет. А у тебя? — спросил целуя бархатистую кожу девичьего плеча и спуская вторую лямку топа.
Принц преисподней почувствовал, как нежная кожа девушки вспыхнула.
— Есть, — ответила без вызова, совсем несмело.
— И за что же тебе стыдно, моя госпожа, — демон прервался, хищно облизав губы. — Скажи, — смотрел исподлобья.
— А ты не слышишь, о чем я думаю? — пристальный взгляд Балаама заставлял девушку дрожать, как и его дыхание, что рывками щекотало ставшие невероятно чувствительными соски.
— Нет, так это не работает. Пока не захочешь ко мне обратиться, я не услышу тебя.
— Это немного успокаивает, — она отвела взгляд и чуть прикрыла глаза.
— Так чего же ты желаешь сейчас? — голос демона звучал обволакивающе.
Волчица не понимала, была ли фраза сказана вслух или только для нее. Она молчала. Взгляд темных глаз метался от красивого мужского лица, расчерченного лавой, к широким плечам, груди, задерживался на чем-то над головой демона, но никак не мог сосредоточиться на алых глазах.
Воздуха в груди девушки катастрофически не хватало, и ей приходилось дышать часто-часто — отчего кружилась голова. Или голова кружилась от близости Балаама. От соприкосновения с его твердым горячим телом; от его запаха, что невозможно было спутать ни с чьим другим; от того как он с жадностью смотрел на нее — с желанием обладать полностью, ни с кем и никогда не делить; или от голоса, который вибрировал в его груди и проникал в каждую клеточку тела волчицы.
Зверь же внутри человека наконец успокоился, изредка поскуливая, вспоминая минуты расставания.
— Я желаю… тебя, — произнесла юная волчица трепетно. Прекрасно, едва ли не со стеснением в голосе, отчего теперь жаром обдало Балаама.
— Я исполню твое желание, — заверил демон.
Он не торопился, сейчас ему хотелось продлить момент близости. Ласкать девушку. Медленно доводить до исступления, не давая вынырнуть из дурмана и прийти в себя, и вновь погружать в блаженство, возвращаясь к исследованию совершенного юного тела.
Наблюдать за тем, как Ксюша дрожит от прикосновений; как приливает кровь к ее лицу если его руки задерживаются на твердых сосках, что так и хотелось целовать, втягивать их в рот, играть с ними языком, прикусывать острыми зубами, причиняя приятную боль — было просто прекрасно. То, как юная волчица выгибалась навстречу ласкам, лишала принца Преисподней выдержки, он с рычанием целовал, припадал к губам, спускался влажными поцелуями по шее и груди, не желая пропустить и сантиметра тела.
