на месте, ожидая какого-то развития событий, но ничего больше не происходило. Это было странно, даже слишком странно. Он с сомнением смотрел на пламя, оглядывался по сторонам, прислушивался к звукам и запахам — должно было быть хоть что-то: огонь не льётся с неба просто так.
Спустя какое-то время Лиас всё-таки осторожно сделал шаг к горящему полукругу, чтобы попытаться понять, что это, в конце концов, было такое, когда прямо перед его лицом, вынырнув из языков пламени, распахнул крылья огненный монстр. Лиас отскочил в сторону, вцепившись взглядом в того, кого не почувствовал с такого незначительного расстояния. Даже сейчас как бы он ни прислушивался к ощущениям, птица воспринималась так же, как земля под ногами или лес вокруг. Светлый эльф был в замешательстве, он мог придумать только одно возможное объяснение: она была таким же порождением природы, как и он сам, и, следовательно, единственной причиной, почему Лиас не почувствовал это создание, было то, что оно являлась одной чистой стихией, а в нём сочетались все. Следуя этой логике, они были созданы из одной и той же природной магии, а, значит, не могли навредить друг другу.
Светлый эльф даже представить не мог, откуда среди леса взялась эта птица, но он уже и так потерял с ней слишком много времени. Он попытался обойти живое воплощение огня, но птица его не пропустила. Как бы он ни старался, она преграждала ему дорогу, так что, в конце концов, ему пришлось сдаться и повернуть назад — только тогда птица спокойно полетела следом. Лиас ещё несколько раз пробовал сменить направление движения, но огненное создание начинало пищать, клеваться и угрожать ему острыми когтями, поэтому выбора у светлого эльфа не оставалось. Конечно, птица ничего не могла ему сделать своим пламенем, но зато могла атаковать его физически. А вот он ей сделать не мог ничего — у неё тело состояло из чистой магии — никакими клинками не поранишь.
Часа спустя разочарованный и недовольный светлый эльф вышел на поляну, где спали дроу. Птица — такое восхитительное, чистое создание — притащила его обратно к исчадиям Хаоса — Лиас негодовал.
— Привет, — улыбнулся ему Кьяр, — размялся?
Светлый эльф недавно шёл вместе с гномами, и тогда их ругань казалась ему непристойной и недостойной, но сейчас, когда он услышал эту вроде бы даже беззлобную реплику дроу, ему почему-то вспомнилась именно она.
— Ты хоть оружие в следующий раз возьми, когда будешь пытаться сбежать, — продолжал улыбаться ему мужчина, — без оружия в лес не стоит ходить.
Лиас подошёл к спящему Эмиэлю и, демонстративно схватив свой пояс с мечом и ножами, пристегнул на место. Он ожидал какой-то реакции, но Кьяр только кивнул.
— А если убью? — прищурился светлый эльф.
Они понимали друг друга только по ключевым словам, но, судя по всему, диалог на уровне простых предложений вести можно было.
— Попробуй, — пожал плечами его собеседник, снова не выказав никаких эмоций.
— Кто это? — Лиас указал на севшую возле дроу огненную птицу.
— Феникс, — коротко объяснил Кьяр.
— Твой? — опешил светлый эльф.
Об этих существах Лиас слышал только легенды. Рассказывали, что они живут в жерлах действующих вулканов, но никто не знал, была ли это правда или просто красивая сказка. Но, если тёмный эльф ему не врал, то перед Лиасом сейчас сидело живое доказательство того, что эти создания были вполне реальными. Более того, одно из них служило кому-то из дроу: похоже, эти вероломные порождения бездны каким-то образом смогли приручить даже феникса — Лиас видел это своими глазами, но отказывался верить: он просто не мог этого принять.
— Не мой — Наи. Ты нужен ей, так что не сбежишь, но пробовать можешь сколько душе угодно, — хохотнул Кьяр.
Лиас мысленно застонал от безысходности. От чистой стихии он мог хоть забегаться — толку бы не было никакого. Феникс нашёл бы его где угодно — понимая природу его магии, в этом светлый эльф был уверен. Он и сам мог воспринимать многое за пределами обычного физического измерения, но птица должна была ощущать ещё в разы больше — найти его для неё скорее всего не составляло никакого труда.
Когда солнце начало клониться к закату, лагерь, состоящий из шкур, брошенных прямо на землю и собственно самих эльфов начал оживать.
Иран и Кьяр ушли на охоту, остальные занялись кто чем: Эмиэлем с Наей сражались, Шиин призвал какого-то воздушного дракона и отрабатывал команды. Дракона Лиас тоже не чувствовал, как чужеродную магию, так что выходило, что и он был родом из природы, но после феникса светлый эльф уже ничему не удивлялся.
Аэн, насилуя языковые способности Асина, целый час выяснял у Лиаса, как заботиться о тигре. Но всё что смог им объяснить светлый эльф, это то, что животное ело мясо и что кормить его нужно было раз в несколько дней кем-то большим, или почаще, но маленьким.
— Смотрите, мы поверхностного мутта поймали! — радостно объявил, вышедший на поляну где-то часа через два, Кьяр. — Лиас, как эта тварюга называется?
— Кабан, — отозвался понявший из всей речи только «как называется» и свое имя светлый эльф.
— Отлично, — Иран свалил тушу перед Лиасом, — занимайся!
— Чего? — опешил светлый эльф.
— Вперёд, — Иран бросил перед ним нож.
— Нет, — Лиас упрямо глянул прямо дроу в глаза.
Иран в ответ зарычал и одним движением приставил кинжал к его горлу.
— Я нужен твой предводительнице, — безэмоционально напомнил светлый эльф, — значит, не убьёшь.
— Не убью, но покалечу! — уже замахнувшись своим оружием, взревел Иран. — Больно рожа красивая!
Лиас приготовился к удару, но мужчина внезапно замер, так ничего ему и не сделав.
— Чтоб я больше такого не видела! — зарычала Ная у него из-за спины.
Светлый эльф не видел, что она сделала, но Иран склонил голову и быстро отошёл.
— А ты, — Ная, убирая свой кинжал, посмотрела на Лиаса сверху вниз — в этот момент он впервые почувствовал её подавляющую магическую мощь, скрытую в хрупком теле, — не провоцируй. Идёшь с нами, значит, делаешь то же, что и мы. Разделывай кабана, иначе будешь получать ровно столько еды, чтоб не сдох. Асин, переведи.
