Балазар поравнялся с бегущим Рикто, они следовали за демоном. Но продолжил путь он один, его спутник замер по пути. Впереди дорогу Шейрату перегородил решительный Зебиус, загромождая собой пути для ухода. Но, так же как и остальные, замахнувшись, он застыл на месте. Демон затормозил перед ним, словно задумавшись о чём-то своём. Забыл, что остался ещё один преследователь? Нет, опытный воин не тешил себя напрасной надеждой, он знал - враг поджидает именно его. С громким криком Балазар побежал, выставив свой меч на монстра, оказавшегося в ловушке. Оставалась лишь секунда, и он поразил бы его, но тот вдруг резко развернулся и заблокировал удар своим тёмным клинком. На лице Шейрату играла коварная улыбка. Тот с отчаянием почувствовал, что больше двигаться он не может.
Стемнело. Балазар видел лишь горящие оранжевым огнём глаза Шейрату. Тот ходил по поляне, к каждому воину. После чего раздавался грохот от падения, лязг падающего меча и доспехов, легкий вскрик и тяжёлый вздох. Далее слышны было лишь шаги демона и шорох тела, которое он волок за собой, видимо, в сторону грота. Балазар даже не мог предположить, живы ли его товарищи.
Он сосредоточенно думал, ему необходимо было в тот момент, когда монстр снимал паралич, смертельно поразить его. Но Шейрату, видимо, не торопился уносить командира отряда. Он размеренно тащил за собой одного за другим его воинов, при этом напевая какую-то красивую эльфийскую песню. От всего этого становилось не по себе, страшно было представить, что с ними дальше будет делать это чудовище.
Наконец, горящие оранжевым огнём глаза приблизились к Балазару. Он почувствовал, что снова может шевелиться, но в то же время во всём теле отразилась такая невыносимая усталость, что он просто валился с ног. Он упал на землю и из последних сил протянул руку к стоящему рядом демону. Всё что он смог - схватить его за ногу. После этого его веки сомкнулись, и он уже не мог проснуться.
"С пробуждением, Балазар".
На фоне кромешного мрака были лишь эти ненавистные демонические глаза. Совершив два усталых рывка, он понял, что подвешен в воздухе, судя по звону от движения и боли от впивающихся в тело оков - цепями. Он обречённо подумал, что это конец, но тут же отогнал эту мысль. Он не собирался так просто сдаваться.
- Где мои люди? - прохрипел он, воинственно взглянув в глаза своему врагу.
"Они все здесь, до тех пор, пока сами не захотят уйти".
- Всё так просто? - ответил он недоверием. - Просто взять и уйти? Как?
Демон приблизился, в свете глаз, к своему сожалению, Балазар снова увидел на его лице торжествующую усмешку.
"Ты всегда делишь с ними их беды. Сумеешь ли разделить их страдания? Хватит ли тебе на это сил?"
Воин насторожился. Шейрату отдалился, и в следующее мгновение голубая вспышка озарила всё вокруг. Балазар огляделся, не тратя время попусту, в эти несколько мгновений он сумел заметить всех своих воинов. Поначалу он не понял, почему с обоих сторон по шесть человек, а не пять. Значит здесь были действительно все, и живые, и мёртвые, у Манера были конечности, а на шею Джорена водружена голова. Все они были прикованы к стене, словно марионетки. Это был конец для них всех, к которому командир их так уверенно вёл. Никто не придёт им на помощь, никто не спасёт, они сгинут здесь...
Необычное пламя стало тёмно-синим, почти чёрным, его гарь обжигала лёгкие и опьяняла сознание. Всё вокруг начало плыть, светлеть. Несколько мгновений дымка была бесформенной, после чего начала приобретать очертания.
Уютная комната, наполненная тёплым светом, так похожая на дом, встретила Балазара. Оковы исчезли, он мягко опустился на деревянный пол, тот даже скрипнул под его ногами. Воин осторожно двинулся вперёд, повинуясь какому-то внутреннему побуждению, а не своей воле. Он отодвинул занавеску и оказался перед кроватью, в которой лежала женщина. В ней он узнал свою мать. Она явно была больна, глаза, устало прикрытые, тревожно смотрели на сына. Её тело покрывал пот и мелкие язвы, тяжёлое дыхание с хрипом вырывалось изо рта.
- Балазар, - прошептала она слабо.
Он был шокирован, но тело само уверенно двинулось вперёд, он присел у кровати и взял руку матери. В следующее мгновение он всё понял, когда из его ладоней полился нежный тёплый свет. Разделить их страдания. Это были не его мысли, а страхи Николса.
- Балазар, ты не сможешь вылечить меня, - жёстко сказала она через слабость.
- Нет, мама, не говори так, - с отчаянием прошептал он. Настоящий командир, запертый в своём же иллюзорном теле, напрягся, понимая, что дальше всё будет становиться только хуже. И он ничем не мог помочь, ему жестоко отвели роль наблюдателя.
- Ты плохой паладин, - продолжила обвинять мать сына. - Ты ни на что не способен. Позор для моей семьи.
- Пожалуйста, мама, я всё сделаю, - он начал рыдать, словно мальчишка, но жестокость и отвращение в её лице лишь прибавлялись. К тому же болезнь прогрессировала. Её дыхание стало прерывистым.
- Ты... не только... меня... разочаровал, - она продолжала говорить, ловя промежутки между неконтролируемыми хрипящими вздохами. - твой командир был прав... Ты не можешь меня спасти... потому что не хочешь... Ты не хочешь... Не хочешь...
- Нет, мама, нет! Пожалуйста, не говори так! - кричала его иллюзия, но женщина продолжала упорно повторять одно и то же, словно завороженная уставившись в стену, её глаза уставились в потолок, готовые вылезти из орбит. Слова затихали, словно проглатываясь участившимся хрипом и вздохами. Её тело начало дрожать, Балазар в ужасе отпрянул от кровати.
- Это всего лишь иллюзия, - прошептал он в настоящем, но его никто не слышал. - Прошу тебя, Николс, борись, не верь.
Женщина безжизненно замерла. В доме повисла на мгновение тишина, но её мгновенно разорвал глубокий душевный крик. Душа командира отделилась от тела, в одно мгновение всё изменилось. На кровати была уже не его мать, над ней стоял не он, а рыдающий рыжеволосый парень, душераздирающе кричащий, зовущий её и молящий о прощении. Вопли нарастали в то время, как изображение начало тускнеть, плыть, словно превращаясь обратно в ту дымку, из которой было порождено. Осталось лишь одно - стенания Николса. Оранжевые огни глаз демона ушли в сторону.
"Я могу прекратить это, остановить эту пытку", - вкрадчиво прошептал он, никакие крики не могли заглушить этот зловещий шёпот.
- Не слушай, его, Николс, умоляю тебя! - воскликнул Балазар, понадеявшись, что в реальности сумеет достучаться до своего соратника. Слова мучителя повторялись, их смысл словно убаюкивал юношу, тот от рыданий перешёл к тихим всхлипам, успокаиваясь.
- Прошу тебя, - прошептал он едва слышно. - Я не хочу больше этого видеть, хватит. Я хочу уйти.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
