В дверь постучали.
Джо осторожно приблизился к двери и отворил.
— Гостиничное обслуживание, — сказал бой. — Вы оставляли заказ у портье?
— Ах, да, — ответил Джо и отошел к кровати. Взял купленные в Денвере сорочки и передал их бою. — Сможешь погладить и принести через полчаса?
— Только выгладить? Стирки не потребуется? — осведомился бой, разглядывая сорочки. — Думаю, что успею. Да, конечно. Пожалуйста.
Когда Джо закрыл за ним дверь, Юлиана спросила:
— Откуда ты знаешь, что новую белую сорочку не надевают, не прогладив?
Вместо ответа он пожал плечами.
— Я и забыла, — сказала Юлиана, — а женщине такое необходимо помнить. Когда вынимаешь их из упаковки, они вечно измяты.
— Когда-то в молодости я любил нарядиться и поразвлечься.
— Как ты узнал, что здесь имеется такой вид обслуживания? Я и не подозревала… Неужели ты и в самом деле постригся и выкрасил волосы? Мне думается, что ты блондин и просто снял парик. Правда? Я угадала?
Он снова лишь пожал плечами.
— Должно быть, ты — агент СД, — сказала она. — И только прикидываешься итальянцем и шофером грузовика. Признайся, ты же никогда не воевал в Северной Африке. Я уверена, тебя заслали сюда убить Абендсена. Какая же я дура! — Юлиана почувствовала себя вконец измученной и обессиленной.
После минутного молчания Джо проговорил:
— Собственно, в Африке я на самом деле воевал. Правда, не на батарее майора Парди, а в дивизии «Бранденбург». Вермахт Коммандо. Это мы пробрались в штаб-квартиру британских войск. И я действительно принимал участие во многих операциях. В том числе и под Каиром. Как унтер-офицер имею награду и благодарность.
— Твоя авторучка — это оружие?
Он не ответил.
«Это бомба», — внезапно пришло ей в голову, и она высказала свое предположение вслух. — Бомба-ловушка, взрывающаяся при попытке разобрать ее.
— Да нет. То, что ты видела, всего лишь двухваттный приемопередатчик. Для поддержания постоянной связи. На случай, если планы изменятся. При нынешней неопределенности ситуации в Берлине такое вполне возможно.
— Ты свяжешься с ними перед тем, как это сделать? Чтобы получить подтверждение?
Он кивнул.
— А ты ведь вовсе не итальянец, ты — немец.
— Швейцарец.
— А мой муж — еврей, — сообщила она.
— Меня не касается, кто твой муж. От тебя только и требуется — надеть платье и отправиться со мной обедать. И сделай что-нибудь с прической. Сходи к парикмахеру. Может, салон при отеле еще открыт. Ты могла бы сходить туда, а я тем временем приму душ и дождусь выглаженных сорочек.
— Как ты собираешься его убить?
— Ну прошу тебя, Юлиана, надень это платье! Я позвоню и узнаю насчет парикмахера. — Он подошел к телефону.
— А зачем, собственно, я тебе понадобилась?
Набирая номер, Джо пояснил:
— У нас имеется досье на этого Абендсена. Похоже, ему особенно по вкусу сексапильные брюнетки средиземноморского или ближневосточного типа.
Пока Джо разговаривал с портье, Юлиана прилегла на кровать и, прикрыв лицо рукой, закрыла глаза.
— У них есть парикмахерша, которая сможет тобой заняться, — сообщил Джо, положив трубку. — Ступай-ка в салон, это внизу, на втором этаже. — Он что-тосунул ей в руку. Открыв глаза, она увидела германские банкноты. — Это тебе на прическу.
— Оставь меня в покое. Я очень тебя прошу.
Он взглянул на нее с любопытством и вместе с тем озабоченно.
— Сиэтл выглядит так же, как Сан-Франциско, — еще до того, как там случился Большой пожар, — сказала она. — Взаправдашние старые деревянные дома, каменных почти нет, а холмы совсем как во Фриско. Японцы поселились там задолго до войны. Заняли полностью торговый квартал — дома, магазины. Все такое старое. Это в порту, — я туда как-то приехала с одним моряком. Маленький старичок японец стал моим учителем, я брала у него уроки. Звали его Минору Ишоясу. Кругленький такой, как яичко. Он носил жилет и галстук-бабочку. Его зал размещался над какими-то японскими конторами. На дверях висела старомодная золоченая табличка, и у него, совсем как у дантиста, имелась своя приемная. Я даже помню название разложенных на столике журналов — «Нэйшнл Джиогрэфикс».
Нагнувшись, Джо ухватил ее за руку и насильно заставил сесть.
— Что с тобой происходит? Ты ведешь себя как ненормальная, — сказал он прямо ей в лицо, пытаясь, видимо, что-то прочесть в ее глазах.
— Я умираю, — проговорила она.
— Ну, это всего лишь нервы. И часто с тобой такое случается? Сейчас я принесу что-нибудь успокаивающее из гостиничной аптеки. Может, фенобарбитал? А кроме того, мы же с самого утра ничего не ели. Когда приедем к Абендсену, тебе и делать ничего не придется: будешь просто стоять рядом, а говорить буду я. Тебе только нужно мило улыбаться. Этим ты, безусловно, удержишь его возле себя. Уверен, он и не подумает никуда отойти. Не говоря уже о том, что он впустит нас тотчас, как только увидит тебя и твое декольте. Уверен в этом. Во всяком случае, я на его месте поступил бы так.
— Дай мне пройти в ванную. Я плохо себя чувствую. Ну, прошу тебя. — Она попыталась высвободиться. — Пусти же меня. Мне плохо.
Он отпустил ее руку, и она нетвердым шагом направилась в ванную и закрылась там.
«Я сделаю-таки это», — подумала она. Включила свет и на мгновение ослепла. Зажмурилась. «Однако
вначале необходимо кое-что найти». В шкафчике лежали пакетик с бритвенными лезвиями, мыло и зубная паста. Она вскрыла упаковку с лезвиями и достала одно. Острое-острое.
Ступила под душ. «Господи, совсем забыла про одежду! Все же пропадет». Костюм прилип к телу, волосы намокли. Она оступилась и чуть не упала, но успела наощупь за что-то ухватиться. По чулкам стекала вода. Юлиана расплакалась.
Джо так и застал ее, склонившуюся над умывальником. Она стояла обнаженная, опираясь на руки и стараясь прийти в себя.
— О Боже! — простонала она, заметив рядом с собой Джо. — Не знаю, что и делать. Мой шерстяной костюм совсем пропал. — Она показала на ворох мокрой одежды.
С подчеркнутым спокойствием, хотя его лицо выдавало сильное раздражение, он проговорил:
— Ну и что, ты ведь все равно собиралась переодеваться. — Он вытер ее махровым белым полотенцем и вывел из ванной в теплую, устланную ковром комнату. — Оденься, — попросил он. — Я приглашу парикмахершу в номер. Что ей стоит подняться. — Он снял телефонную трубку.
— Ты принес мне какие-нибудь порошки? — спросила Юлиана, когда он закончил разговор.
— Совсем забыл! Сейчас же позвоню в аптеку. Хотя, постой, что-то у меня есть с собой. Нембутал или еще какая-то дрянь. — Он шагнул к своему чемоданчику и начал в нем рыться.
Спустя минуту протянул ей две желтые капсулы.
— А мне это не повредит? — осведомилась она, неловко забирая их.
— Что-что? — нервно переспросил Джо.
— Я только хотела спросить, — начала она осторожно, — не стану ли я еще рассеяннее.
— Нет, это же изделие «АГ». Средство из Германии. Обычно я принимаю его от бессонницы. Сейчас принесу воды. — Он выбежал из комнаты.
«Все равно что наглотаться лезвий, — подумала она. — Это ощущение будет теперь постоянно разрывать ее естество. Станет вечной ее карой. Жена еврея связалась с убийцей-гестаповцем». — Она почувствовала, как на глаза навернулись слезы. «Это тебе за все, что ты наделала. Ты уничтожена навсегда».
— Пошли в парикмахерскую, — сказала она, поднимаясь, когда Джо вернулся в номер.
— Ты же раздета! — Он вновь усадил ее и безуспешно попытался натянуть белье. — Уже и утешать тебя приходится, — в отчаянии проговорил он.
— От твоих таблеток все внутри горит, — сказала она. — В их состав, наверное, входит какая-то кислота. Все один к одному: теперь меня вечно будет разъедать этот адский раствор.
Джо побледнел. «Наверное, он прочитал мои мысли с помощью потайной машинки», — подумала она.
— Таблетки меня одурманили, — сообщила она, — я от них совсем поглупела.
— Ты же их еще не глотала. — Он разжал ей кулак, и она увидела, что капсулы по-прежнему в руке. — У тебя что-то с головой, — сказал он. — Ты очень и очень больна. Нам никуда нельзя ехать.
— Только не надо врача. Все будет хорошо. — Она попыталась улыбнуться, внимательно следя за его лицом. Необходимо убедиться наверняка, что ее уловка удалась.
— Я не могу взять тебя к Абендсену, — сказал он. — Во всяком случае, пока ты в таком состоянии. Поедем не ранее завтрашнего утра, — если, конечно, ты поправишься. Да, попробуем завтра. Придется попробовать.
— Можно мне в ванную?
Он рассеянно кивнул, настолько озабоченный, что наверняка почти не слышал ее.
Она зашла в ванную и затворила за собой дверь. Выбрала в шкафчике еще одно лезвие и, стараясь незаметно держать его правой рукой, вышла обратно.
