– Смотри не надорвись, Пигмалион.
– А у тебя как? Андрей объявлялся?
Ника вздохнула.
– Звонит каждый день. Он сейчас в Испании, оформляет документы для покупки дома. Приглашает присоединиться…
– Вот это мужик, это я понимаю, – присвистнул Мишка. – Сумел найти в себе силы, чтобы простить все твои фортели!
Ника вытаращила глаза.
– Мои фортели?! А он что исполнил, забыл? Да я чуть не поседела из-за его игрищ!
– Правда? А по-моему, ты и сама слегка развлеклась. С Егором.
– Прекрати, – фыркнула Ника.
– Не понимаю, что ты вообще в нем нашла?! – Мишка нахмурился и потер скулу.
Ника поднялась, подошла к окну и прислонилась лбом к стеклу, по окутанному туманом двору несся на самокате соседский мальчишка.
– У него есть одно достоинство…
Мишка ухмыльнулся.
– Ну, ты прям какая-то сексуальная маньячка!
Ника фыркнула, отвернувшись от окна.
– Я не то имела в виду… – Она улыбнулась, под ложечкой тоскливо засосало. – А еще он всегда умел меня рассмешить… а Андрей вечно грузил.
– Грузил?! Ника, что за слово? Точно из лексикона этого типа! Он дурно на тебя влияет! Тебя срочно надо спасать! – разволновался Мишка. – Умеет рассмешить! Что это за аргумент, вообще?! Скачай себе на планшет шоу Урганта и хохочи целыми днями, зачем от мужа-то уходить? Предпочесть такого, как Андрей, и кому?! Егору! Тебе самой не смешно?
– Очень смешно. – Она провела кончиком пальца по затянувшемуся ожогу на запястье, сморгнула набежавшие слезы.
– Роднулечка, что с тобой? – тихо спросил Мишка. – Ты что же, в него серьезно влюбилась? Ну, тогда… я не знаю… Иди к нему и попроси прощения! – выпалил он.
Ника молчала.
– Эх, роднулечка! Гордость – это неконструктивно. Сколько можно наступать на одни и те же грабли?! Сделай первый шаг, если уж влюбилась.
Она с силой потерла глаза и сердито мотнула головой.
– Влюбилась?! Да что такое эта любовь? Химия, взрыв гормонов, и только! Оправдание для распущенных особ, сказка для малолеток, таких, как твоя Катька. Если не накручивать себя и не придавать значения мелочам, которые ничего и не значат, эту так называемую любовь вполне можно держать в узде! Просто приказать себе забыть, остановиться.
– Ну! О твоем таланте манипулировать людьми известно, но манипулировать своими чувствами…
– Настоящие чувства я испытываю только к Андрею, – отрезала Ника. – Уважаю, ценю и боюсь потерять. И – да, ты прав, отказаться от него было бы верхом глупости. Я вернусь к Андрею. И рожу ребенка. Я очень хочу ребенка. Может, Степка и Егор и случились в моей жизни именно для того, чтобы я это поняла?
– Пап, где Вая?
– Варя уехала. Сколько можно спрашивать?
– А когда она пиедет?
– Не знаю. А зачем тебе Варя, сынок? Разве нам плохо вдвоем?
– Та нет. Хоясо… Она на секйетном задании, да?
– Да.
– А я знаю ее секйет!
– И какой же у нее секрет?
– Она моя мама.
«Приходит – кроткая, царит же – как тиранка,Но раз твоей душе понравилась приманка,Преодолеть любовь душа уж не вольна.
Пьер Корнель», – прочитал Егор и захлопнул книгу афоризмов.
Книженцию забыла в его доме Вероника. Егор как-то захватил «афоризмы», чтобы по дороге выбросить в мусорный бак, но зачем-то в машину притащил. С тех пор эта книга и прописалась на пассажирском кресле.
Он пробежал указательным пальцем по потрепанному переплету, которого касались и ее руки… Отшвырнул чертов фолиант. Мысли, как у подростка. Причем женского пола! И все из-за этой… Аферистка! Продажная шкура! Ладно, хватит о ней, много чести. И так последнее время ни о чем другом не думается, как будто в башку нагадили.
Егор вылез из машины. На стоянке перед домом сталинской постройки сразу заметил «Харлей» Костяна. Егор прищелкнул языком. Крутейший мот, это да, но стоит немерено. Видимо, Костян очень сильно хотел почувствовать себя Арнольдом в роли Терминатора. Он усмехнулся и посмотрел на окна первого этажа. Раньше здесь квартировал салон красоты, а теперь будет их с Костяном ресторан.
Собственный ресторан.
Они планировали открыть пивное заведение на немецкий манер. С простой, хорошей кухней – это Егор брал на себя – и уютным интерьером. Бизнес-ланчи, скидки и прочая «замануха», то есть маркетинговая политика, прилагались. У Костяна была и еще парочка эксклюзивных фишек, о которых он под страхом смерти никому не разрешил рассказывать. Плюс отличное место, считай, в самом центре. Егор был уверен, что дело пойдет.
Внутри работала его отделочная бригада. Взбивали миксером в ведре раствор, шпаклевали стены. На подоконнике хрипело радио.
Егор кивнул ребятам. Молодцы, оперативно делают, месяца за три под ключ сдадут, тьфу-тьфу-тьфу! Он провел рукой по нетронутой шпаклевкой стене. Странно, если не успеют. Да, все-таки как-то это странно… Ведь Полина платила Нике за то, чтобы она за Катькой присматривала. Чтобы они с Егором не замутили, так почему Ника вдруг решила все переиграть и сделать наоборот? Неужели действительно из-за пацана? Ну, вот опять! Когда-нибудь этот вынос мозга закончится или нет?! Егор стукнул кулаком в стену.
– Эй, ты чего, братан?! Решил нишу в стенке экспромтом организовать? Предупреждаю, дизайнеру это не понравится! – Из-за угла вышел Костян в полной байкерской экипировке и со шлемом в руке.
– Орел! Ты бы еще «таблетки»[3] нацепил! – хмыкнул Егор.
Костян довольно улыбнулся.
– Ко мне тут как-то на улице мужик подваливает и спрашивает: «Ты, часом, не наемник?» Нет, говорю. Он так с подозрением: «А похож! Выручай, брат, я тещу хотел заказать».
Егор так и покатился со смеху.
– Отбей!
Костян стукнул по его ладони.
– Ты зачем меня вызвал? – спросил Егор.
– Ну, посмотреть, что да как. Как вообще ремонт продвигается. – Костян смущенно поскреб пятерней щеку.
– Блин! Я должен был догадаться! Как «Харлеем» обзавелся, тебе лишь бы ехать! Куда, когда и зачем – неважно! И по фигу пробки! Но, не поверишь, у других людей тоже дела есть!
– Хорош нудеть, братан! – Костян хлопнул его по плечу. – Мы ресторан открываем, мечта сбывается, надо же получать удовольствие от процесса! Кстати, как ты все-таки решился? Который год тебя обламываю – и все без толку, а тут вдруг сам предложил?
– Один человек мне как-то сказал, что жизнь коротка и надо ловить момент.
Костян недобро прищурился.
– Это какой же такой человек? Артистка твоя невменяемая, сто пудов? – Он взглянул на рабочих, шуршащих шпателями в облаке пыли. – Пойдем-ка подышим.
Они вышли на крыльцо и закурили.
– Егор, давай завязывай! – Костян выпустил изо рта струйку сизого дыма. – Мутная она реально, к тому же актриса, а они все… Ну, подумай ты хоть раз головой!
