бабушки Хильды, примерно триста поколений назад. На это с поразительной ясностью указывает схема, которую я получила от фирмы, которая занимается генеалогическими изысканиями.
Бабушка с отцовской стороны Хильда принадлежала к подгруппе гаплогруппы Н – H1g1. Заглянув в генеалогический список, я обнаруживаю, что на юго-востоке крайними точками, где находятся представители этой гаплогруппы, являются Пелопонесский полуостров на юге Греции и район Афин. Тот же вариант ДНК найден у людей из Македонии, Боснии и Сербии, живущих вдоль путей миграции первых крестьян, перемещавшихся на север, в Центральную Европу.
Когда эта книга еще только задумывалась, я спросила у исследователя Вольфганга Хаака, что он думает по поводу ареала распространения гаплогруппы H1g1. И он тогда назвал эту группу безусловным маркером, указывающим на первую миграцию земледельцев в Центральную Европу.
Результаты последних ДНК-исследований подкрепляют эту теорию.
Сегодня и традиционная археология, и анализы ДНК, проводимые и профессионалами, и любителями вроде меня, указывают на то, что первые земледельческие общины двигались по морю от западных берегов современной Турции в материковую Грецию, откуда потом они направились на север, к современной Венгрии.
Их появление привело к самым масштабным переменам в этом регионе. Жизнь в Европе изменилась до неузнаваемости. После тридцати тысяч лет охотничьего равноправия и кочевой жизни сельское хозяйство принесло в Европу частную собственность, постоянные поселения, где люди жили круглый год, и все усиливающееся классовое расслоение. Короче говоря, то, что многие называют цивилизацией. Этот процесс занял несколько тысячелетий, но первые шаги сделали земледельцы, пришедшие на территорию современной Греции.
В западной части современной Венгрии появилась культура первых земледельцев, так называемая культура старчево. Она имела решающее значение для развития Центральной, Северной и Северо-Западной Европы. Старчевская культура породила культуру ленточной керамики, которая способствовала дальнейшему распространению земледелия и больше тысячи лет доминировала во многих местах Европы, от Франции до северной Польши.
В Венгрии были проведены масштабные ДНК-исследования, которые многое рассказывают о первых земледельцах Европы. Мне предстоит узнать их результаты на большой ежегодной конференции Европейской ассоциации археологов (ЕАА).
Конференция проходит в чешском Пльзене – городе, который славится своим пивом. Это как нельзя лучше подходит тем из нас, кто считает празднества и котлы с пивом важным фактором развития сельского хозяйства и цивилизации.
Конфликты в Пльзене и Майнце
В Пльзене невероятно жарко, хотя на дворе уже сентябрь. Я слишком тепло оделась. Колготки липнут к коже. Ноги отекают от жары, и я незаметно под столом сбрасываю туфли, чтобы пережить вторую половину дня. Я выбрала место в первых рядах, чтобы не пропустить ни слова о новейших результатах ДНК-анализов первых европейских земледельцев.
Мы собрались в одной из аудиторий городского университета. К началу семинара она уже переполнена. Участники приносят стулья из другой аудитории. Люди сидят на полу, теснятся в дверном проеме. Устроители сильно недооценили интерес к ДНК-анализам как новому инструменту исследования.
Солнце ярко светит в окно, и жара в помещении становится все мучительнее. Но это ничто по сравнению с накалом чувств, которые испытывают участники семинара. Тема кажется многим провокационной. Не только в Швеции, но и в Центральной Европе.
«Ну и что, что ДНК-анализ дал эти результаты. Мы же не миграционисты!» – выкрикивает какой-то возмущенный археолог.
Так я впервые слышу слово «миграционист», и совершенно очевидно, что это ругательство. Оно адресовано теории распространении сельского хозяйства с пришлыми земледельцами. Именно той, которую сегодня подтверждает каждое новое ДНК-исследование. Очевидно, полученные результаты кажутся кому-то недостаточно чистыми.
Слово «миграционизм» звучит еще много раз. Мало-помалу я понимаю, что это слово для многих археологов старшей школы имеет неприятную идеологическую окраску: оно ассоциируется с нацистской идеей о расе господ.
Но ничего подобного я не слышу, когда начинаются доклады венгерских ученых. Напротив, руководитель исследования и профессор археологии Эстер Банффи из Будапешта обращает особое внимание на то, как политические силы на ее родине использовали генетику во зло. (Она имеет в виду направленную против цыган и евреев расистскую пропаганду, которая приводит квазинаучные аргументы из области генетики.)
Насколько я могу судить, работа, которую выполнили аспиранты Эстер Банффи в сотрудничестве с немецкими исследователями, – самый настоящий прорыв.
Бледный молодой человек по имени Янош Якуч делает доклад о том, как он собрал ДНК-пробы 700 с лишним скелетов, относящихся к первому тысячелетию земледелия в Венгрии и соседних с ней Сербии и Хорватии. Он объездил множество университетов и музеев, договаривался и организовывал радиоуглеродные исследования. Другие аспиранты тоже рассказывают о своем участии в этом большом проекте.
Главная новость – обнаружение митохондриальной ДНК первых земледельцев, которые около 7800 лет назад пришли на территорию современной Венгрии. Ученым удалось изучить бо́льшую часть собранных Якучем семисот скелетов.
Как я уже говорила выше, почти все изученные останки древних европейских охотников – от Испании до России – принадлежат к разным вариантам гаплогруппы U. Группа U5, которую я унаследовала от матери и бабки по материнской линии, – как раз такая «охотничья линия».
Но у земледельцев, которые появились на территории современной Венгрии около 7800 лет назад, доминируют совершенно другие варианты.
Это гаплогруппы с названиями N1a, T2, K, J, HV, W и X. И не в последнюю очередь Н – группа, наиболее распространенная в современной Западной Европе, к ней принадлежит по материнской линии моя бабка с отцовской стороны. И Н, и К присутствуют, как я уже рассказывала, и в анализах ДНК первых крестьян современной Сирии.
Важнейшие результаты обнаружены при раскопках в Алшоньек-Батасеке. Это юго-запад Венгрии, берега Дуная; раскопки велись в 2006–2009 годах в связи со строительством шоссе. В Алшоньек-Батасеке венгерские археологи обнаружили наиболее масштабные свидетельства, оставленные первой земледельческой культурой Венгрии – старчевской.
Время идет, солнце жарит в окна; то, как накаляется атмосфера в аудитории, можно измерить и термометром, и по высказываниям участников семинара.
Некоторые археологи-традиционалисты вообще ставят под вопрос «миграционизм» и ДНК-анализ как научный инструмент. Одновременно становится ясно, что конфликт существует и между разными лагерями приверженцев ДНК-анализа.
Венгерские археологи и их немецкие коллеги-партнеры используют
