Здесь можно не только познакомиться с историей Кипра, но и понять, как развивалось древнее земледелие.
Можно проследить, как дикие свиньи постепенно превращались в свиней домашних. Как коз сначала отпустили скакать по горам, а потом приручили, чтобы они жили в деревне и давали молоко. Как овец сначала пробовали доить, но потом стали разводить больше для мяса и шерсти. Как трудно было выводить домашнюю корову, в особенности в сухом климате.
Иногда животные погибали от плохого ухода или из-за близкого скрещивания. Едва ли случайно Бог повелел библейскому Ною взять на ковчег по семь самцов и самок от каждого вида животных. Бог дал Ною важнейший совет, как вывести генетически жизнеспособных животных. Чтобы овладеть этим знанием, потребовалось, наверное, не одно тысячелетие.
Иногда люди умирали от лишений: болезней, засухи, голода. По меньшей мере один, а может быть, и несколько раз Кипр становился полностью безлюдным. Такой была жизнь двух первых земледельческих тысячелетий. Бывали откаты назад, бывали успехи. Я бы описала процесс как «два шага вперед – шаг назад». Но что понимать под «вперед» и «назад»?
Важно осознать, что люди не разрабатывали заранее план «изобретения сельского хозяйства». Они решали повседневные проблемы. Методом проб и ошибок определяли, какой метод работает. Изобретение сельского хозяйства – самое важное изменение в человеческой истории – оказалось делом случая.
* * *
Мы снова спускаемся в долину и заходим в то маленькое кафе в Сотире. Теперь стулья пусты. Старики, пившие кофе, наверное, ушли домой обедать. Я думаю о том, что они и другие современные жители Кипра происходят от тех людей, которые приплыли сюда на лодках несколько тысяч лет назад. Может быть, они вообще родня мастерам, жившим в маленьком селении на горе, – первым обитателям Сотиры, что приплыли сюда и стали лепить горшки с красным узором, возводить четырехугольные дома со слегка скругленными углами и хоронить своих мертвых с большими камнями на груди.
Многое указывает на то, что первые крестьяне-гончары выжили и остались на острове и что от сотирской культуры протянулась нить к современному населению Кипра.
Но, конечно, киприоты каменного века в ходе тысячелетий смешивались с другими народностями. На Кипр несколько раз приплывали новые люди. Древние греки, римляне, византийцы, участники крестовых походов, персы, османы, англичане, турки…
Все эпохи, все миграционные волны оставили свои следы. Это видно по кипрской культуре, которая прослеживается и по фасадам домов, и во множестве музеев острова. Учеными был проведен анализ ДНК современных киприотов: почти четверть населения Кипра – носители митохондриальной ДНК гаплогруппы Н – одной из групп, типичных для древних земледельцев, той самой, что была у моей бабушки Хильды.
Еще более важные данные получены при анализе ядерных ДНК. Исследования подтверждают, что современное население Кипра в очень большой степени является потомками первых европейских земледельцев. Но следы ДНК первой волны европейских земледельцев еще отчетливее просматриваются в двух других местах Средиземноморья.
Почти два тысячелетия Кипр оставался западным форпостом первых крестьян. Но около 9000 лет назад земледельцы поплыли дальше на запад, в Средиземное море; их лодки везли груз семян и домашних животных. Свидетельства существования сельского хозяйства начинают появляться вдоль турецкого берега, на Крите и других островах современной Греции, и даже в материковой части Греции.
Через какую-нибудь тысячу лет земледельцы доплыли до восточного берега Италии. Потом их движение на запад вдоль берегов Средиземного моря начало еще больше набирать обороты. 7400 лет назад они достигли берегов Атлантики – территории современных Испании и Португалии.
Ученые попытались реконструировать лодки и представить, как выглядели эти путешествия. Они полагают, что группе из сорока человек требовалось по пять-десять (то есть в среднем примерно семь, совсем как в библейской легенде о Ноевом ковчеге) баранов и овец, коз и козлов, коров и быков, свиней и хряков. Плюс новой колонии требовалось около 250 кг семян. Чтобы перевезти такой груз, требовалось с десяток лодок, или меньшее количество лодок делало больше рейсов туда-обратно.
В путь колонизаторы отправлялись, скорее всего, в конце лета, чтобы успеть посеять семена до зимних дождей. Первые полгода выдавались очень тяжелыми. Скорее всего, люди спасались только молоком от коров, овец или коз. Иначе вообще не понятно, за счет чего они жили первое время.
Согласно анализу ДНК, генетически ближе всего к первым колонизаторам оказались жители острова Сардиния. Это гористый и труднодоступный остров, первые крестьяне могли без помех трудиться здесь тысячелетиями. Культурные установки диктовали людям браки внутри общины. Поэтому генетическое наследие первых колонизаторов в значительной степени осталось неизменным.
Баски, живущие в горах между Испанией и Францией, тоже ведут изолированный образ жизни. Им удалось даже сохранить свой загадочный язык, уже давно вызывающий интерес лингвистов.
Баскский язык принадлежит к совершенно особой группе. Он не относится к индоевропейским языкам, подобно испанскому, французскому, шведскому и большинству других европейских языков. Он не финно-угорский, как финский, саамский, эстонский и венгерский. Он не тюркский и не семитский. Возможно, ему родственны изолированные языки на севере Кавказа и тот язык, на котором раньше говорили в Сардинии. Это спорный вопрос, но, во всяком случае, так утверждают некоторые лингвисты.
Многие языковеды старой школы полагали, что баскский обнаруживает древнее родство с тем языком, на котором говорили европейские охотники до распространения земледелия. Эту теорию вроде бы подтвердили результаты первых попыток проследить историю человечества при помощи генетических маркеров. Среди басков много людей с отрицательным резус-фактором. Этот факт заставил генетиков в 1980-е годы заподозрить, что баски – осколок исконного европейского охотничьего народа.
Но на отрицательный и положительный резус-фактор влияет всего один-единственный ген. Сейчас при анализе ДНК используется несколько тысяч генетических маркеров. В результате такого анализа ученые могут, например, установить, что большинство басков способны нормально усваивать лактозу и, следовательно, могут пить свежее молоко. Эта наследственная способность свидетельствует о долгом сосуществовании с молочными коровами, овцами или козами. Вряд ли это свойство было типичным для древних охотников.
А лингвисты, изучая баскский язык, не обнаруживают в нем никаких особых слов, которые указывали бы на язык доисторических охотников. Зато в нем много старых слов для обозначения типичных крестьянских понятий: корова, бык, теленок, коза, стадо, молоко, масло, доить, пшеница, рожь,
