назад, выбросило к кораблю.
Если, конечно, это можно было назвать кораблём.
То, что увидел Томаш, напоминало убитое космическое чудовище, всё тело которого проели смертельные трещины. Вирт никаких следов жизни не фиксировал — с точки зрения компьютера наблюдаемый Томашем объект ничем не отличался от куска скалы.
Корабль летел в окружении собственных обломков, как предводитель мёртвого роя.
Томаш тут же забыл о тошноте и головной боли. Скрежет, который всё ещё бил в уши, исходил, как ему казалось, от погибшего грузовоза. Не было ни единого сомнения, что живых на борту давно нет. Томаш подумал, что это и не корабль вовсе, а лишь пустая, изуродованная оболочка. Глупо даже надеяться на то, что там осталось хоть что-то работающее.
Они не смогут пристыковаться.
Смотреть на мёртвый корабль больше не было сил. Томаш собирался выйти из вирта, когда на одном из бортов грузовоза вдруг вспыхнули многочисленные дюзы — и из них под огромным давлением стал бить густой белый газ.
Включились маневровые.
Глава 9. Предельное торможение
Воздух в рубке отдавал металлом, как отработанный газ. Томаш старался держаться уверенно и спокойно, делал вид, что всё идёт по заранее продуманному плану, правда, план этот изобретался на ходу, и ноги от волнения подгибались в коленях.
— Скоро начнём тормозить. Сами понимаете, «Припадок» не в лучшем состоянии, поэтому…
Томаш резко вздохнул — воздуха не хватало.
— Насир рассчитает точное время манёвров. Экономить гильзы…
Его перебил надрывный стон переборок над головой.
— Экономить гильзы смысла нет, у нас их ещё навалом, а вот корабль надо поберечь. Насир поставит гильзы на максимально позднюю детонацию, а интервал между импульсами сделает побольше. Оставшуюся разницу в скорости покроем маневровыми.
— Как скажешь, аотар!
Насир уткнулся носом в голографический экран и медленно нажимал длинными пальцами на кнопки. Терминал в ответ издавал протяжные звуки, и можно было подумать, что бакариец сочиняет на синтезаторе заунывную мелодию. Над его головой светился призрачный грузовоз, похожий на обезображенный труп кита.
— Но как этот корабль ещё может маневрировать? — спросила Фён. Она заняла пустующий ложемент рядом с Томашем. — Как там может что-то работать?
— Мы знаем не больше твоего. Выглядит он неважно, конечно, но, тем не менее, придерживается некоего курса. Может, это просто автоматика. Может, их сенсоры так на нас отреагировали. Но, если верить маршрутному анализатору, он идёт на Бакар.
— Маршевому у него, судя по всему, полный елдыш! — вставил Насир. — На такой скорости несколько лет идти будет.
— Да, — кивнул Томаш. — Пять лет и шесть месяцев, если быть точным.
— Но как это возможно? — Фён не отводила взгляд от голограммы. — Кто им управляет?
— Компьютер. — Лада подошла к терминалу Насира, посмотрела на экран и повернулась к Томашу. — Вряд ли мы найдём на борту живых, разве что в медицинских капсулах. Другого варианта протянуть там десять лет нет.
По голограмме прокатилась световая волна — как сканирующий луч, — и на фюзеляже корабля отразились новые, ранее не замеченные трещины.
— Но что с ним произошло? — спросил Джамиль. — Он выглядит просто ужасно! Такое впечатление, что его кто-то обстрелял! Может, была атака террористов?
— Каких ещё террористов? — сказал Томаш. — Вы, идаам, своих соотечественников так называете?
— Но позвольте, — задёргался Джамиль, — я только хотел…
— Поражаюсь я вам, идаам! На Литии, значит, сплошные террористы, а святой Бакар на гражданские корабли никогда не нападает? Вы точно нас ни с кем не путаете? Я бы вам советовал здесь больше таких теорий не выдвигать.
Джамиль что-то невнятно пробормотал и отвернулся.
— На корабль и правда могли напасть, — сказала Фён.
— Не думаю, — покачал головой Томаш. — Он десять лет где-то летал, причём без щитов, а вас потёртости на корпусе смущают.
— Я согласна, — сказала Лада. — На нападение не похоже. Корпус, скорее всего, пострадал от метеороидов, броня лазерами нигде не выжжена, насколько я могу судить.
— Вы, кстати, как к этой посудине стыковаться собираетесь? — спросила Фён. — А если не сработает там ничего?
— Не сработает — не пристыкуемся, — сказала Лада.
— Ещё вопросы есть? — Томаш окинул взглядом собравших в рубке.
Джамиль тут же пугливо втянул голову в плечи.
— Как я уже говорил, — продолжил Томаш, — «Припадок» не в лучшей форме. И, к сожалению, это сложно не заметить. Так что попрошу всех находиться в рубке — здесь у нас самая защищенная часть корабля. Из ложементов не вылезать. Я выдам всем каски — каски тоже не снимать. Всё понятно?
— Каски? — улыбнулась Фён. — Серьёзно?
Под ногами что-то затрещало, и Томаш вздрогнул, представив на секунду, что проваливается сквозь рвущиеся, как ветхая ткань, переборки в чёрное горнило трюма.
— Серьёзно. Ещё как серьёзно!
— Что при торможении-то будет, когда взрывы эти начнут взрываться! — заныл Джамиль. — Корабль и так весь трещит, весь на части разваливается.
— Это мы скоро узнаем, — сказал Томаш.
* * *
Томаш прогнал несколько раз симуляцию торможения, но не увидел ничего нового — компьютер свято верил в то, что «Припадок» без проблем выдержит все перегрузки. Насир тем временем закончил расчёты и включил маневровые двигатели, чтобы развернуть корабль перед сбросом скорости.
— Готовы к торможению, аотар!
— Запускай отсчёт.
Насир поднял руку с таким видом, словно готовился дать команду расстрельной команде, пробормотал что-то на бакарийском и нажал на кнопку.
— Что нас там ждёт? — спросила Фён.
— Могу предположить, — сказала Лада. — Нас там ждёт высокий уровень радиации и надеюсь, самописец для Айши мы достанем быстрее, чем воздух в скафандрах закончится.
— А эта Айша, — начала Фён, — она…
Её заглушил истошный грохот, нарастающий, как взрывная волна. Кто-то вскрикнул — истеричным, срывающимся на фальцет голосом. Томаш вначале решил, что это визжит Фён, но потом увидел Джамиля, который дико таращился в потолок с открытым ртом.
Перед глазами всё тряслось.
Умные ремни обвили грудную клетку, не давая вздохнуть. Каска давила на виски. Глазные яблоки сжимало так сильно, что казалось — ещё немного, и Томаш потеряет зрение.
— Вот же ховадина! — прохрипела Фён. — Что это было?
Насир захохотал.
Гвалт затих, но по стенам корабля ещё проходили частые судороги, как во время агонии.
— Вроде нормально, — сказал Насир. — Как обычно.
— Это у вас так обычно? — Фён закашлялась.
Томаш потянулся дрожащей рукой к терминалу.
— Запускаю симуляцию. Идаам, вы в порядке?
Джамиль не ответил. Он лежал, сложив вместе ладони, и что-то неслышно бормотал.
— Нечасто на этом корабле молятся!
Терминал издал отрывистый гудок — очередная симуляция завершилась. Никаких структурных повреждений.
— Продолжаем, аотар?
— Давай.
Томаш вцепился в подлокотники, подготовившись к новому импульсу.
— А может быть такое, что ваш компьютер неправильно симуляции свои проводит? —
