Брюнетка проводила личный досмотр гостей, а блондинка накалывала пригласительные билеты на короткий боевой дротик.
– Фантасмагория какая-то! – закрутил головой заместитель директора банка. Подойдя ближе, он заметил, что вместо медной таблички «Хоум-Кудесник-Банк» висит треснутое зеркало овальной формы, на котором почему-то губной помадой написано «Клуб «Зазеркалье». Время работы: от полуночи до рассвета. Вход только по пригласительным билетам».
Али-Баба достал из кармана пригласительный и, внутренне робея, приблизился к амазонкам. Брюнетка, сверкнув зелёными глазами, умело провела руками по его костюму, а потом с шумом втянула носом воздух.
– Он пахнет спелым яблоком, – сообщила она напарнице. – У него нет дурных намерений.
– Ваш пригласительный, – произнесла приятным грудным голосом златокудрая охранница и протянула руку с тонким запястьем, на котором болталась добрая дюжина различных по стилю и исполнению браслетов.
Али передал ей свой пригласительный билет, который она тут же наколола на дротик.
– Покажите перстень, – снова потребовала блондинка, и Али поднёс к её глазам растопыренную ладонь правой руки, на безымянном пальце которой тускло отсвечивал старинный золотой перстень.
– Вы можете пройти, – произнесла блондинка и сделала шаг в сторону.
Али хотел перешагнуть порог, но на мгновенье задержался.
– Могу я узнать, что означают браслеты на вашей прелестной руке? – неожиданно для себя задал он вопрос.
– Браслеты? – удивилась белокурая секьюрити. – Ах, эти! – улыбнулась она и тряхнула рукой. – Они у меня вместо скальпов: каждый браслет – это побеждённый мной мужчина.
– В бою или в постели? – не унимался Али-Баба.
– Вам пора! – встряла в разговор брюнетка и открыла входную дверь.
– Да-да, конечно, пора, – смутился Али и шагнул за порог.
Когда он прошёл внутрь клуба, дверь позади него исчезла, а всё окружающее пространство заволокло цветными дымами и неоновыми вспышками. Али покрутил головой и вдруг на месте операционного зала увидел настоящий английский паб.
– Быть такого не может! – сказал он сам себе и вновь закрутил головой. Когда он открыл глаза, то его взору предстало французское бистро. Али тряхнул головой ещё раз и оказался в знаменитом русском ресторане «Яр».
– Надеюсь, Вы закончили выбор интерьера? – прозвучал за его спиной голос. Али обернулся и увидел одетого в чёрный старинного покроя фрак метрдотеля, румяное лицо которого украшали пышные усы и не менее пышные бакенбарды. Вид у гостя был растерянный, поэтому владелец бакенбард милостиво пояснил:
– Наш клуб предлагает посетителям богатый выбор не только блюд и напитков, но и окружающей их обстановки. Нетрудно догадаться, что Вы были немного обескуражены, обнаружив, что знаменитый клуб «Зазеркалье» снаружи напоминает ваш банк.
«Да что там напоминает! – хотелось крикнуть Али. – Кроме вывески здание скопировано вплоть до мелочей!» Но он сдержался и лишь кивнул в ответ.
– Это сделано специально, чтобы гость не чувствовал себя здесь, на чужбине, одиноким и потерянным.
– А разве мы не в Тридевятом округе? – задал Али не самый умный вопрос в своей жизни.
– Нет, уважаемый! – продолжил пояснение метрдотель. – И Вы, и я, и всё что Вы сейчас видите, находится на границе миров – вашего земного и нашего тонкого мира. Можно сказать, что мы находимся в очень узкой полоске пространства, которую некоторые наши посетители изволят величать Безвременьем!
– Кажется, мне надо выпить! – пробормотал Али-Баба. – Иначе я сойду с ума.
– Очень верное замечание, – учтиво поддержал его метрдотель. – Позвольте, я провожу Вас к вашему столику.
– Мне почему-то знакомо ваше лицо. Я Вас раньше мог видеть? – не удержался от вопроса Али.
– Очень даже возможно! Осторожней, здесь у нас ступенька! Так вот, раньше я занимался конферансом в цирке, совсем немного, а теперь меня повысили до должности метрдотеля такого престижного, и, не буду скрывать, в чём-то даже мистического заведения, как клуб «Зазеркалье»!
– Вспомнил! – оживился Али-Баба. – Вы импресарио Луиджи Пинелли из оперетты Кальмана «Принцесса цирка»!
– У Вас отменная память, уважаемый! – произнёс польщённый мэтр. – А вот и ваш столик.
За сервированном на две персоны столиком сидела знатная дама, возраст которой был надёжно скрыт старанием визажистов и блеском драгоценностей. Было заметно, что всем остальным камням незнакомка предпочитает бриллианты.
– Позвольте представить Вас царице сегодняшнего бала, великолепнейшей мадам Третье! – повысив голос, произнёс Пинелли. – Мадам! – продолжил метрдотель. – Позвольте рекомендовать: господин Али-баба!
Сделал он это с изрядной ноткой фальши, как если бы объявлял выход на арену очередного циркача. Видимо, это понял и он сам, потому что смутился и, сославшись на неотложные дела, растворился в неоновом дыму.
– Я рада Вас видеть, – приятным голосом произнесла мадам Третье и, забыв, что перед ней мусульманин, протянула для поцелуя руку. Али не стал демонстрировать приверженность к истокам ислама, а, изящно изогнувшись в полупоклоне, коснулся губами женской руки как раз в том месте, где заканчивалась тонкая белоснежная перчатка.
– Я вижу годы, проведённые в Лондоне, пошли Вам на пользу! – белозубо улыбнулась женщина. – Не удивляйтесь! Я многое о Вас знаю! Вижу, что Вам не терпится узнать, кто я и зачем Вас сюда пригласила. Обещаю, что отвечу на все вопросы, но перед этим предлагаю выпить. Что Вы предпочитаете?
Али-Баба пожал в ответ плечами, так как на богато сервированном столе не было ни одной бутылки с алкоголем.
– Можете не ограничивать себя в употреблении даже самых крепких напитков, – покровительственно произнесла дама. – Сегодня Вы захмелеете ровно настолько, насколько сами этого пожелаете. Итак, что будем заказывать – коньяк тридцатилетней выдержки или бутылку красного вина, разлитого на Корсике как раз в год рождения Наполеона, а может, русскую водку тройной перегонки? Говорят, именно такой напиток предпочитали русские бояре времён Ивана Грозного.
– Если можно, виски, – разлепил губы Али.
Тут же из-за левого плеча появился официант, одетый как половой из русского трактира. В руках полового была обёрнутая в накрахмаленную салфетку бутылка шотландского виски, которую он услужливо представил гостью для обозрения.
– Будучи в Лондоне, я предпочитал «Белую лошадь»! – поморщился Али. – Шотландское виски сильно отдаёт дымом.
Официант в ответ кивнул, и с ловкостью фокусника прокрутив вокруг бутылки салфетку, снова преподнёс её на суд гостя. Али-Баба не поверил своим глазам: в руках полового была откупоренная бутылка «Белой лошади».
– Не удивляйтесь! – снисходительно улыбнулась мадам Третье. – На празднике Восхождения Зелёной Луны желания приглашённых лиц исполняются в мгновенье ока!
В этот момент декольте на её платье стало более глубоким.
– Осторожней в своих желаньях, господин Али-Баба! – недовольным тоном произнесла бриллиантовая красавица. – Я не хочу по вашей милости предстать на обозрение посетителей клуба абсолютно голой!
– Простите! – смутился Али. – Вы правы: с моей стороны это было непозволительным желанием. Ещё раз простите!
– Вы уже прощены, – сменила гнев на милость опытная женщина. – Поэтому предлагаю выпить.
– За знакомство?
– У вас на Земле в ходу такой тост?
– И такой тоже, – улыбнулся в ответ Али.
– Не возражаю, пусть будет тост за наше знакомство, – и женщина подняла высокий хрустальный бокал. – Кальвадос, – пояснила она и пригубила напиток.
– Странный выбор, – удивился Али.
– Согласна, выбор странный, тем более что теоретически у меня должны быть славянские корни и мне бы больше подошла, скажем, болгарская сливовица или русская вишнёвая настойка. Итак, Вы ещё хотите узнать, кто я?
– Горю желанием, – ответил Али и сделал большой глоток виски. Напиток жгучей струёй устремился по пищеводу, и Али почувствовал, как алкоголь моментально всасывается в кровь. Стало легко и немного весело. Ситуация его больше не пугала, а казалась забавной. Захотелось сказать что-то приятное красивой женщине, и он, положив свою ладонь поверх её тонкого унизанного брильянтовым браслетом запястья, томно произнёс:
– Я не знаю, кто Вы и что Вы задумали, но я уже благодарен Вам за сегодняшнюю ночь.
– Не стоит расточать благодарности в самом начале вечера! – рассмеялась собеседница. – Фигурально говоря, Вы ещё только попробовали лёгкие закуски, благодарности я жду после десерта. Однако я довольна, как развиваются события, видимо, я в Вас не ошиблась: Вы умны, хороши собой и предсказуемы, как все мужчины.
– Предсказуемость – это хорошо или плохо?
– Для меня хорошо. С тех пор, как меня вместе с малолетним сыном законопатили в бочку и бросили в синее море, я не люблю сюрпризов. И куда только смотрела Фрекен Бок – представитель Высшего Совета по вопросам детства и материнства?
