достойное упоминания, происшедшее в I в. н. э. до начала Иудейской войны в Иерусалиме, непременно упомянул бы об этом сенсационном двойном суде в 30 г. н. э., если бы таковой имел место. Этот суд также заинтересовал бы его лично. Иосиф Флавий был из знатного иерусалимского рода. Он сам в зрелые годы стал фарисеем. В тот период, когда Иисусу, предположительно, был вынесен смертный приговор, его отец был служащим священником, поэтому можно предположить, что он также мог быть членом Синедриона и участвовать в вынесении приговора.
Более того, сообщения евангелистов сами по себе дают повод к сомнениям. Древнейшая традиция, Марка, ассоциирует с событиями Страстной недели только имя Пилата, но не Каиафы; очевидно, Марку ничего не было известно о суде перед Каиафой. Имя Каиафы упоминается, но не в контексте страданий Христа. Согласно Книге Деяний (4, 6), Анна, а не Каиафа, был в то время действующим первосвященником, и он все еще занимал эту должность во время суда над Петром, через несколько лет после смерти Иисуса. Четвертый евангелист, Иоанн, вообще не упоминает о суде в Синедрионе.
Иисус был осужден Понтием Пилатом и распят римскими солдатами. Позже, дабы оправдать римлян и переложить всю вину за насильственную смерть Иисуса на евреев, христиане сочли необходимым сфабриковать историю о судебном процессе в еврейском верховном суде, во время которого Иисус был признан виновным и приговорен к смерти.
Наконец, есть еще один тезис (легко опровергаемый), который непосредственно связан с обсуждаемым вопросом: Синедрион действительно мог выносить смертные приговоры, но не приводить их в исполнение, поскольку право осуществлять кровавую расправу находилось всецело в руках римлян. Такое мнение кажется неправдоподобным и бессмысленным с судебной точки зрения. Зачем Синедриону вообще нужно было проводить суд, если с самого начала было ясно, что он не приведет ни к каким последствиям и что смертный приговор все равно не будет приведен в исполнение? Судьи должны были понимать, что римский трибунал не будет опираться на те факты, которые были установлены во время слушания в Синедрионе, и проведет новое судебное заседание в соответствии с собственными нормами. Очевидно, Синедрион должен был ограничиться полицейскими мерами – арестовать виновного и передать его римлянам, облеченным полной властью приводить в исполнение собственные вердикты.
Серьезные нарушения Моисеева закона
Если рассматривать суд в Синедрионе в том виде, как он описан в евангелиях, особенно у Марка и Матфея, нельзя не увидеть целый ряд серьезнейших отступлений от закона.[416] Эти вопиющие нарушения не сравнимы ни с чем другим, даже с произволом судьи Роланда Фрайслер[417], который хотя бы прилагал усилия к тому, чтобы все выглядело законно.
Судебные разбирательства запрещалось проводить в субботу, в праздники, в предпраздничные дни (Сангедрин, iv, 1a). Тем не менее процесс по делу Иисуса, предположительно, состоялся именно в ночь Седера. Заседания могли проводиться только днем (Сангедрин, iv, 1a), а суд над Иисусом, судя по описаниям, был проведен ночью.
Суд должен был проводиться на открытом заседании, и не где-нибудь, а во дворе Храма, в БейтДине (Сангедрин, xi, 2b). При этом мы читаем, что суд над Иисусом состоялся в частной резиденции первосвященника.[418]
Только оправдательные приговоры могли объявляться сразу же после судебного разбирательства; оглашение обвинительного приговора обычно переносилось на следующий день.[419] Это постановление также было грубо нарушено.
Факты, на которых основывается приговор, должны указываться либо в показаниях потерпевшей стороны (Втор. 21, 18–21), либо в свидетельстве, по меньшей мере, двух человек (Втор. 19, 15). Свидетельство против Иисуса было представлено председательствующим судебным чиновником во время заседания.
В случае особо тяжкого преступления приговор мог быть вынесен, только если нарушение было подтверждено, по меньшей мере, двумя свидетелями (Втор. 17, 6). В противоположность римской судебной практике, признания обвиняемого не было достаточно. Однако Иисус, предположительно, был приговорен только на основании собственного признания, а не показаний двух или более свидетелей.
Считается, что Иисус, будучи уже в зале суда, совершил грех богохульства, за который он якобы и был осужден, и что Каиафа призвал судей быть тому свидетелями. В таком случае уже не нужно было никакого признания. Хотя свидетелям запрещалось принимать участие в вынесении окончательного приговора (Сангедрин, v, 4b), в случае с Иисусом все члены совета, т. е. все свидетели, предположительно, участвовали в вынесении вердикта.
Само собой разумеется, что от участников суда, в особенности от председательствующего судьи и его коллег, требовались трезвый рассудок и ясность ума. Эти же судьи, предположительно, судили Иисуса не только после того, как их разбудили среди ночи, но еще и после обильного винопития, в котором они участвовали во время Седера несколькими часами ранее. В ночь Седера предписывалось минимум четыре чаши, а многие судьи, должно быть, выпили и того больше. Естественно, всякому, кто выпил четыре чаши вина или больше, фарисейская традиция запрещала участвовать в судопроизводстве.[420]
Таким образом, суд в Синедрионе, изображенный в евангелиях, изобилует такими грубыми нарушениями, что любой критик может с полным правом говорить о его незаконности. Один этот факт свидетельствует об исторической неправдоподобности самого события.[421]
Если предположить, что суд в Синедрионе все же имел место, то все, что сказано о ходе этого суда, крайне подозрительно. Ни одного из учеников не вызвали в качестве свидетеля, а описания евангелий настолько противоречивы, что их невозможно взять за основу исторического толкования.
Только Марк (в тринадцати стихах) и Матфей (в двенадцати стихах) описывают детали суда. Из этих сообщений можно заключить, что, судя по всему, было проведено два отдельных судебных заседания: одно состоялось ночью в личной резиденции Каиафы, а другой – в римском суде следующим утром.
А взявшие Иисуса отвели Его к Каиафе первосвященнику, куда собрались книжники и старейшины… Когда же настало утро, все первосвященники и старейшины народа имели совещание об Иисусе, чтобы предать Его смерти; и, связав Его, отвели и предали Понтию Пилату, правителю. (Матф. 26, 57; 27, 1–2)
У Марка и Матфея обвинение в богохульстве не было причиной судебного разбирательства – оно появляется только в конце заседания. В восьми стихах книги Луки, греческого произведения, адресованного греческой публике, обвинение Синедриона ограничивалось одним пунктом – предполагаемым заявлением Иисуса о том, что он Сын Божий.[422] Кроме того, Лука не упоминает о ночном суде. После ареста Иисуса ведут в дом первосвященника; ночью он подвергается насмешкам и издевательствам со стороны тех, кто его арестовал (Лук. 22, 63–65). Суд начинается следующим утром
