вытаскивали кошельки еще на начальной подготовке, когда перед заброской ужинали в придорожной закусочной. База не снабдила нас карточками или канадскими долларами, и в то время мы о них даже не подумали. Какая нам польза от денег, если их негде потратить?
– Можете налить нам в долг? – Сэл продолжала улыбаться. – Мы только начали работать на буровой, первая зарплата на следующей неделе. Нам можно доверять.
Подросток указал на вторую табличку, приклеенную ниже: «В ДОЛГ ДО ЗАРПЛАТЫ НЕ ОТПУСКАЕМ».
– Извините, – сказал он и снова уткнулся в телефон, – правила компании.
Сэл с досады хлопнула по стеклу. Парнишка выронил аппарат и отшатнулся от окошка.
– Я звоню шефу!
– Забудь, – буркнула Сэл. – Мы что-нибудь придумаем.
Она глянула на нас, и мы сразу осознали серьезность положения. По подсчетам инженера, запасов топлива на станции хватит на неделю. Пошел четвертый день, как мы ушли. На обратный путь уйдет еще два. Если не найти решение проблемы к заходу солнца, смысла возвращаться на «Белую Алису» не будет.
С тех пор как мы покинули станцию, мы старались не думать об Авроре. Но когда отъезжали от заправки, наши мысли устремились к дочери. Что она делает прямо сейчас, пока мы в ужасе представляем, как замедляется ее сердце, а глаза затягивает пелена? Быстрее ли ребенок замерзнет до смерти, чем взрослый? Или юность позволяет прожить чуть дольше? Мы не знали, что хуже: смотреть, как она умирает, или то, что она умрет без нас.
Пришлось поездить целый час, прежде чем удалось найти первую цель. Оранжево-бежевый дом-фургон с поднятой крышей, припаркованный на обочине. Судя по тусклому свету за занавесками в «огурцах», внутри кто-то был.
Спрятав снегоходы за деревьями, мы двинулись следом за Сэл ко входу в фургон.
Она легонько постучала.
– Есть кто?
Тишина.
Сэл постучала еще раз, и в конце концов мы услышали мужской голос:
– Секунду!
Шуршание бумаг, шарканье по полу. Дверь распахнулась, и на пороге появился мужчина с ясными глазами и клочковатой бородой, в заляпанных джинсах и толстовке с капюшоном. В руке – банка пива, за ухом – наполовину выкуренная сигарета.
Увидев нас, он не встревожился, даже не удивился. Словно это обычное дело, когда к нему в фургон стучатся четыре женщины в военной форме.
– Заблудились?
Мы закивали.
– Ну, заходите погреться, пока сориентируетесь.
И мы вошли в хаос его фургона. Внутри стояла жара под тридцать пять градусов, и вскоре мы поняли почему. У стены фургона был установлен огромный террариум, а на земляном ложе свернулась блестящая змея.
– Северина спит, но скоро проснется. С тех пор как мы приехали в Доминион-Лейк, она не очень хорошо себя чувствует. – Он выудил сигарету из-за уха и закурил, постукивая по стеклу террариума. – Я все повторяю, что ей станет лучше, как только мы найдем работу, но она ненавидит снег.
Мужчина посмотрел на нас и пожал плечами:
– Вот такая она, змея-то. Предпочитает свою среду обитания той, которую ее вынуждают терпеть.
Сэл кивнула, словно прекрасно понимала проблемы рептилий, живущих на севере.
– Я раньше тоже разводила змей, – солгала она. – Когда жила в Мохаве.
– О, да неужели? – Усмехнувшись, мужчина устроился на стуле, заваленном грязным бельем, и жестом указал нам на кровать в том же состоянии. – Северине бы там понравилось.
Он докурил, бросил окурок в пивную банку и убрал ее под стол.
Мы сидели и смотрели, как три белые мышки бегают в колесе в маленьком стеклянном аквариуме на крошечном столике. Они все крутились и крутились, сосредоточенно глядя перед собой красными глазками. Мужчина открыл крышку и взял одну мышь.
Зверек пищал и извивался, пытаясь освободиться.
– Ну тише, – сказал он, погладив мышке живот.
Кулак сжался, она перестала трепыхаться. Мужчина открыл большой террариум и бросил белую тушку на спящую змею.
– С тех пор как мы приехали сюда, Северина больше не убивает добычу. Приходится самому это делать. Кажется, у нее депрессия или что-то типа того. – И он печально покачал головой.
Мы оглянулись на мышей – две оставшиеся никак не отреагировали на то, что их популяция сократилась на треть. Они продолжали бегать в колесе.
– Так вы тоже к буровым? – спросил мужчина.
– Именно так, – живо подтвердила Сэл. – Но наша собака потерялась в лесу.
– Ищейка? – уточнил мужчина.
– Нет, дворняга. Как и Северина, она не привыкла к холоду, и мы надеемся ее отыскать.
Хозяин фургона покачал головой.
– Собаки плохо переносят морозы, если не приучены. Как долго ее нет?
– Всего несколько минут до того, как мы нашли вас. Уверена, она где-то поблизости.
– Может, повезет, – сказал мужчина, встав со стула. – Давайте-ка пойдем посмотрим.
Сэл кивнула.
– Вы не против, если мои коллеги останутся здесь и погреются, пока мы будем искать?
– Отличная мысль. Северина не любит оставаться одна. – Он обернулся к нам: – Если она проснется, попробуйте заставить ее поесть. Бедолага не ела уже несколько дней.
Мы пообещали обязательно так и сделать, и мужчина вышел следом за Сэл. Как только они скрылись за деревьями, мы принялись выгружать из фургона вещи. Сначала белье, затем пустые бутылки и кухонные принадлежности, ящики из-под молока, заполненные металлическими обломками, затем грязное постельное белье и матрас. Когда мы принялись вытаскивать террариум, Сэл вернулась одна.
– Все было быстро и безболезненно, – сказала она нам. – Он ничего не заподозрил.
Сэл осмотрела нутро теперь уже чистого фургона.
– Хорошая работа. Мы проделали половину пути.
Внутри на полу остался только домик с двумя белыми мышками. Зверьки продолжали наматывать круги в колесе.
– Для Авроры, – сказали мы.
Но сами понимали, что нет. Мы оставили мышей, чтобы рядом был кто-то живой.
Мы припарковали фургон и два снегохода на переполненной парковке торгового центра «Миллениум» и тянули соломинки, кто пойдет выполнять вторую часть миссии. Сэл пропустила раунд, сказав, что уже отпахала. Самая короткая соломинка досталась географу. Она кивнула. Мы проводили ее в торговый центр и нашли в задней его части универмаг.
Сначала географ остановилась у стенда с косметикой. Салфеткой и средством для снятия макияжа она стерла с лица грязь. Затем нанесла на кожу сладко пахнущий крем, покрыла веки темными тенями и завила ресницы. Трансформация произошла мгновенно и порядком нас насмешила. Мы хохотали, когда она вернулась. Выглядело так, словно на ее тело поставили другую голову. На географе все еще красовалась грязная униформа, а из длинного меха она соорудила шарф.
– Выглядишь нелепо, – сказала Сэл.
– Иди к черту, – показала ей палец географ. – Не моя вина, что мужчин привлекает подобное.
Мы шли за ней и все еще посмеивались. В отделе нижнего белья географ прихватила черный кружевной бюстгальтер и подходящие к нему стринги, а затем подцепила красное мини-платье из атласа и пару золотых туфель на каблуках. Но когда она вышла из примерочной, смеяться мы перестали.
– Что? – спросила она, увидев наши лица. – Перебор?
Географ совершенно преобразилась. Исчезли твердость и жилистость женщины, которую мы знали и любили. На ее месте возник фантом красоты. Географ словно испарилась, вместо нее мы видели желания мужчин, затеняющие ее лицо, тело и голос.
– Нет, – замотала головой Сэл, – идеально.
Она достала из кармана черный маркер и кинула географу.
– И еще кое-что, последнее. Напиши наше имя.
– В примерочной? – уточнила географ.
– Да, – подтвердила Сэл. – Напиши «Белая Алиса». Хочу, чтобы мы оставили след.
Географ пожала плечами и накарябала «ЗДЕСЬ “БЕЛАЯ АЛИСА”».
Мы расплатились за одежду найденной в фургоне наличкой. Покинули торговый центр мы уже будто и не вместе. Никто не подумал, что наша грязная троица как-то связана с этой красивой женщиной, словно парящей в воздухе.
Вторая наша цель сидела в вестибюле более приличного из двух отелей в городе. Когда вошла географ, мужчина сразу обратил на нее внимание. Он находился здесь в двухдневной командировке и прилетел накануне вечером. Географ присела за столик рядом с ним в баре отеля и заказала бокал красного вина. Мужчина обернулся, она ему улыбнулась.
– Вы здесь работаете? – спросил он.
– Да, – ответила географ. – А вы?
Он продемонстрировал именной бейдж на шнурке.
– На империю. Я здесь с бухгалтерами.
– Потрясающе, – прокомментировала географ и подалась ближе.
Мужчина рассмеялся.
– Примерно так и есть. Мы тратим чертову уйму времени в попытках понять, что делать с этими ценами, – и следующие несколько минут он сокрушался астрономическими затратами на извлечение битума из земли.
Географ кивала в нужных местах и пила вино. Когда он сделал паузу, она спросила:
– Вас интересуют тектонические плиты?
– Нет, не особо. Не любил географию в школе. Я больше по финансовой части. А почему вы спрашиваете?
– О, просто так.
