собой свод пещеры, образовавшейся в высоком пологом холме.
Внутри зияла пугающая чернота. По коже прошла колючая дрожь: что, если Темный заманивает ее в недра Пустоты? Прищурившись, Регина вглядывалась в проем пещеры, но надвигавшиеся сумерки скрывали все в безмолвной тьме. Оставалось сделать шаг и зайти внутрь, но страх сковал ее ноги.
«Ну же, не будь трусихой, Регина! – подбадривала она саму себя. – Иди внутрь и взгляни, что с ним сотворили».
Она сглотнула тугой ком в горле и решительно зашла под каменные своды, пригнув голову.
В глубине брезжил теплый свет. Регина двигалась ему навстречу и вдыхала затхлый запах пещеры. Впереди она сначала увидела небольшой костерок, а за ним…
Прислонившись к стене, там сидел совсем обессилевший Кайден. Голова его понуро свесилась на грудь, вьющиеся локоны вытянулись и повисли светлыми космами, скрывая изможденное лицо. Отсветы огня показали Регине кровавые подтеки и ссадины на запястьях. Кайден был одет в тонкую льняную рубашку и простые свободные штаны: одежда скрывала его исхудавшее тело, но выступавшие из-под ворота рубахи острые ключицы кричали об истощении.
Регина округлила глаза от ужаса и сострадания, подошла к Кайдену, обогнув костер, присела напротив него на колени. Робко протянула ладонь к его лицу и, придерживая за подбородок, слегка приподняла. В тот же миг перед взором ее пронеслись быстро сменявшиеся картинки: Кайдена держали за руки двое друидов, третий хлестал короткой плетью по его лицу. Обжигающая боль пронзила ее. Равнодушный взгляд Альтамира, стоявшего рядом, рассекал плоть ничуть не хуже острой бритвы. Лик его не выражал ни капли милосердия. Регина вздрогнула, вспомнив образ Кайдена, встреченный ею в глубине своего подсознания – так похож он был на то, что она видела сейчас перед собой…
В свете огня она разглядела множество синяков и ссадин на лице Кайдена. Скулы болезненно заострились, нижняя губа рассечена. Веки его были прикрыты, а сам он дрожал в сильных судорогах, ведь пламя костра не способно было согреть его зимой в пещере. Регине мучительно хотелось излечить его раны, забрать его боль, но мощная магия исцеления пока что была ей не по зубам. Регина робко произнесла, не размыкая губ:
«За что они с тобой так?»
Она провела пальцами по вспухшим приоткрытым губам, нежно, слегка касаясь, но он откликнулся на ее прикосновение и медленно приподнял отяжелевшие веки. Она отдернула руку.
«Регина?..»
Сапфировые глаза, ясные даже в темноте пещеры, уставились на нее удивленно. Надежда Регины на милость друидов оказалась напрасной: они пленили виновного, бросили его в темной пещере, без еды, без воды, оставив лишь жалкий костерок, огонь которого не грел, но чуть-чуть поддерживал жизнь в ослабевшем теле. Наказания друидов оказались жестче ведьминых и не предполагали компромиссов: виновен – значит должен страдать. Выстрадать себе путь на волю, вымолить прощение. И Кайден страдал. Избывал свое наказание в одиночестве, не имея возможности нормально спать, замерзая. Снова и снова Регина прокручивала в голове жестокое зрелище: собственный отец стоит и смотрит, как родного сына стегают плетьми. Регина не могла выразить чувств, видя его мучения. Она метнула взгляд на пещерный проем и мысленно спросила Кайдена:
«Пещера ведь открыта, почему ты не бежишь?»
Кайден еле-еле кивнул на каменные своды.
«Для тебя никакой разницы не видно, но я отсюда выйти не смогу. Вход закрыт магической заслонкой, которая меня не пропустит, пока отец не позволит».
Внутри Регины вскипал гнев. Она поднялась с колен и подошла к каменистому входу. Невооруженным глазом заслонки было не заметить, но как только она вскинула руки и выпустила заряд силы, та словно ударилась о невидимую дверь. Кайден прав: он действительно здесь заперт. Регина с остервенением выбрасывала залп за залпом, но все без толку – магическая защита была непробиваема.
Слабый голос Кайдена, прозвучавший в голове, остановил ее:
«Не нужно, Регина, оставь это. Иначе они придумают наказание похуже».
Уж куда еще хуже, хотелось возразить ей, но вместо этого она вслух произнесла:
– Почему ты не говоришь? Почему мы общаемся мысленно?
– Прости, я… так привык к тишине, что забыл, что умею говорить вслух, – проговорил Кайден осипшим голосом.
– Кто-то еще приходит сюда? Они хоть кормят тебя?
– Нет, теперь я на диете, – попытался пошутить Кайден, но Регине было не до смеха.
– Они морят тебя голодом? Что за зверство!
Из горла Кайдена вырвался хриплый кашель.
– Таковы правила. Я знал, на что шел.
– И оно того стоило? – спросила Регина, прежде чем успела подумать. Вопрос прозвучал жестоко, и она испугалась, что причинит им еще больше боли, но было поздно.
– Не знаю, – ответил Кайден и надолго смолк, но вид его выдавал раскаяние. Кто угодно раскается, запертый в таких условиях, без возможности есть, пить и говорить с живой душой.
– Сколько же продлится твое наказание? – спросила наконец Регина, вновь присев подле него и поддерживая его отяжелевшую голову.
– Весь ужас моего положения в том, что я не знаю, когда за мной вернутся. Я либо сгину здесь, либо выживу, таков расклад.
Слова прозвучали так обреченно, что у Регины сжалось сердце. Порядки друидов были столь суровы, что допускали смерть своих учеников? В подобное не хотелось верить. По телу пробежала леденящая дрожь, когда она представила, каково это, днями и ночами напролет торчать в сырой пещере в середине зимы, изнывать от одиночества, голода, жажды и терзающей душу тоски. Обычный человек уже умер бы, но в Кайдене поддерживала жизнь магия. Однако чувствовалось, что он уже на грани полного истощения, как физического, так и магического.
Хотелось разнести в пух и прах эту пещеру, схватить под руку страдающего Кайдена и увести его как можно дальше отсюда.
– Как ты нашла меня?
Регина замялась на секунду, взвешивая каждое слово. Стоит ли напоминать ему о предательстве сестры?
Кайден зашелся в приступе хриплого кашля, отвлекая ее от размышлений. Регина спохватилась, сомкнула ладони в форме чаши, наполнила их водой с помощью пары волшебных слов и влила жидкость в сухие губы Кайдена. Затем набрала в легкие воздуха и решилась признаться:
– Я говорила с Эвелин. Она рассказала мне, что сдала тебя и объяснила, где отыскать пещеру.
– Не хочу говорить о ней.
Регина понимала его чувства. Не сознавая своих действий, она заботливо гладила его по щекам. Нравилось ли ему это, несло ли успокоение? Даже если он думал о ее теплых ладонях, то Регина этого не знала, она могла читать лишь те мысли, которые он разрешал прочесть. Но точно чувствовала, что он не хочет ее отталкивать.
– Мне очень жаль, – призналась она, но Кайден отвел
