бессонной ночи усиливалось ощущение, что он вечно пьян, мучается от смены часовых поясов и его укачивает, хотя одна из причин усталости – во всех отношениях приятные ночные свидания с Сарой.
Йеппе казалось, что он болеет.
Сейчас по столу, словно зловредный вечный двигатель, крутилась чашка кофе. Он не помнил, видел ли ночью мать, когда вставал в туалет. Или она, растерянная, все же стояла в темном коридоре? А он довел ее до кровати. Или все это привиделось ему в текучих снах?
Йеппе знал, что постепенно это ощущение пройдет. Он выпьет кофе, позавтракает, пообщается с людьми и вновь почувствует себя нормальным человеком. Уставшим, но хоть на что-то годным – до ночи, когда все начнется сначала. Он бросил взгляд на скелеты с ввалившимися глазами с репродукции Климта – и решил заменить ее, как только представится возможность.
Он бросил взгляд на часы – Петер Демант задерживается. Йеппе он не показался непунктуальным. Наоборот, от него буквально веяло сверхчеловеческим умением держать все под контролем; даже мера профессиональной вежливости тщательно высчитана.
Послышался хруст, и Йеппе поднял глаза.
В дверях стоял Фальк – ел из пакета булочку. Сегодня на нем были подтяжки с красными и зелеными машинками, в бороде застрял кусочек глазури.
– Ну?..
Вот и все. «Ну» с вопросительной интонацией, сопровождаемое усердным жеванием. Йеппе чувствовал, как закипает раздражение – с его языка уже готовы были сорваться насмешки.
– Что – ну? Какой вопрос, Фальк? Ну, ты сегодня ночью спал? Или, может быть: Ну, сегодня утром труп нашли? Или, например: Ну, как прошло с Петером Демантом, он уже ушел? На что я могу ответить: спалось мне плохо, новых жертв не нашли, а Демант меня обманул. Еще вопросы есть?
Фальк будто и не заметил, что Йеппе не в настроении. Он развалился на стуле Анетты с противоположного края стола.
– Хеллоуинскую булочку хочешь?
Нет, подумал Йеппе. Я хочу, чтобы преступник сидел в тюрьме, хочу выспаться ночью и чтобы у меня была девушка, в которой я не буду сомневаться.
– Да, спасибо.
Фальк вынул из пакета, из которого ел сам, нечто в оранжевой глазури и протянул через стол.
Голод победил страх перед бактериями. Они молча жевали, и тут Фальк закашлялся.
– Знаешь, куда привидения ездят в отпуск?
Йеппе проглотил булочку и подумал: куда бы они ни ездили, Фальку надо бы составить им компанию.
– На Мертвое море.
– Ага.
В половину девятого Йеппе отряхнул с пальцев крошки и позвонил Петеру Деманту. Сразу включился автоответчик. Йеппе уже знал, что он не принесет бумаги Перниллы Рамсгод. И все же он позвонил в клинику Деманта – автоответчик вежливо сообщил, что клиника откроется на следующей неделе, в четверг.
– Думаешь, он удрал?
Фальк смял пакет и положил на стол. В бороде так и висела глазурь.
– Или удрал, или плавает где-нибудь в городе – просто его еще не нашли. Я уже ни в чем не уверен.
Фальк задумчиво кивнул.
– Мы же у дверей его дома оставили патрульных. Для защиты.
Произнося последнее слово, он изобразил руками кавычки – дал понять, что скорее имел в виду наблюдение.
– Узнаешь, кто там дежурит, и позвонишь им?
Поворчав, Фальк встал и вышел из кабинета. Когда стало тихо, Йеппе попытался очистить голову от копошащихся там мыслей – пусть самое важное само проявится. Озарение – вот чего он ждал.
Он спокойно дышал с закрытыми глазами, расслабился и постарался избавиться от раздражения. Избавиться от ощущения, что бежит за лучом света, который на самом деле всего лишь вспышка.
Фантом. Озарение. Тут возникла картинка.
Никаких размышлений или объяснений. Но недвусмысленная картинка, возникшая на сетчатке Йеппе, – лицо Перниллы Рамсгорд с портрета в доме родителей. Бледная кожа, большие глаза и смелая улыбка.
Йеппе поднял взгляд. Возле письменного стола стоял вернувшийся в кабинет смущенный Фальк, словно при виде Йеппе, сидящего с закрытыми глазами, ему стало неловко. Он покашлял в кулак и забормотал голосом плюшевого медвежонка:
– Патрульные всю ночь провели возле квартиры Деманта и не видели, чтобы кто-то входил или выходил. Свет погас в одиннадцать тридцать – они решили, что он лег спать. Но недавно звонили ему в дверь – удивились, что утром он не пошел на работу. Никто не открыл. Его машина на месте, но есть задняя дверь – выход к воде.
– То есть он уплыл – ты это хочешь сказать? – Йеппе удрученно покачал головой. – Сначала убегает Исак Брюггер, а теперь и Демант пропал. А мы так и не поговорили с Марией Бирк.
– Да, не везет нам.
Трое убиты, трое пропали, преступник на свободе. Не везет – не слишком-то подходящее описание.
Йеппе встал. Какой смысл сидеть на месте и слать сигналы вселенной, раз они ждут следующей катастрофы – либо очередной труп, либо выговор от начальства.
– Пошли, Фальк, прокатимся.
Фальк взял сохнущий на стуле плащ.
– Ладно, куда?
– Во Фреденс-Хавн – к Марии Бирк. Может, мы ее и напугаем, но надо же нам хоть что-то делать.
От управления до Эрдкельгравена ехали молча. Фальк не спросил, откуда Йеппе знает, где живет Мария Бирк, – просто вел машину и сосредоточил внимание на дороге. Йеппе отпустил мысли – те мелькали, как мельтешившие за окном автомобили. Они припарковались у воды на Рефсхалевей, вышли из машины и бросили взгляд на самовольно построенные дома, прячущиеся за деревьями.
С другого берега виднелись перестроенные лодочные сараи, а чуть дальше, левее, – современные многоэтажные дома, в одном из которых живет Петер Демант. Неподалеку от берега расположились понтоны, лодки и кемперы. Йеппе узнал дом на колесах, который описала Анетта.
Они подошли к воде. Возле шлюпки тихо беседовали двое мужчин. При виде Фалька и Йеппе они замолчали и подозрительно нахмурились. Йеппе подошел к ним.
– Доброе утро, мы из копенгагенской полиции. Ищем одну молодую женщину, она вроде бы здесь живет. Марию Бирк.
Двое мужчин переглянулись, но не ответили.
– Ее подозревают в убийстве. Скрывать информацию о ее местонахождении – это преступление.
Один из мужчин нерешительно заговорил. Тот, что с длинными волосами, собранными в хвост, и толстом свитере, который, казалось, жадно всасывал влагу из воздуха.
– Вы опоздали. Мария жила в моем доме на колесах, но она уехала.
Видимо, это и есть Граф.
– Когда?
– Вчера. Вроде бы после обеда. Собрала в сумку все вещи и попрощалась.
– Она случайно не сказала, куда поедет? – Йеппе спрашивал, заранее зная, что не получит ответ. – Вы не знакомы с ее родственниками? Друзьями? Где ее можно поискать?
Граф помотал головой. Йеппе и так
