«Осторожнее!» – постарался охладить возбуждение своего слуги Ратмир и одновременно улыбнулся словам Рогволда:
– Старик был своеобразен… Жаден, беспринципен, но… любопытен! И умен, что среди извергов – редкость!
– Жаден и умен? – переспросил Ратмир с нескрываемой иронией. – Эти два качества малосовместимы. Если бы ты сказал «жаден и хитер», я бы с тобой согласился.
«Господин, здесь становится интересно. – Мысль Хвоста буквально вибрировала от едва сдерживаемого азарта. – Во-первых, стало совершенно сухо, вода исчезла. Во-вторых, светло. Тут такой странный светильник – вроде бы факел, но горит совершенно без дыма и свет белый-белый!.. И самое главное – запах… очень приятный запах!»
«Остановись!» – Приказ Ратмира был предельно тверд.
«Стою». – Эта мысль его слуги была наполнена разочарованием.
«Закрой глаза и постарайся успокоиться!»
– Ты считаешь, быть жадным и умным невозможно? – удивленно переспросил Рогволд. – Но тогда придется признать, что все мои советники глупы, поскольку их жадность неоспорима!
Тут он захохотал, однако в следующий момент смех его захлебнулся – в разговор вступил Вард:
– Не я ли, князь, говорил тебе не раз, что твои советники глупы!
«Успокоился?» – Мысль Ратмира, обращенная к Хвосту, продолжала оставаться суровой.
«Да, хозяин».
Хвост действительно пришел в себя.
«Тогда двигайся дальше и не забывай об осторожности… И… этот запах… попробуй поставить блок от внушения, возможно, этот запах – просто один из защитных барьеров».
Ратмир перевел заинтересованный взгляд на советника Варда – высокого, странно худощавого вепря. А тот, не мигая, уставился своими горящими черным пламенем, казавшимися лишенными зрачков глазами в лицо вожака.
Рогволд, замолчав под этим взглядом, отвел глаза, поднял свой бокал и сделал несколько глотков, а затем снова повернулся к Ратмиру:
– Я должен признать – жадность Варду несвойственна… – И тут же, бросив в сторону своего ближнего советника наполненный непонятной яростью взгляд, Рогволд добавил: – Он обуреваем другими страстями!
Глаза Варда мгновенно погасли, и он, в свою очередь, отвел взгляд.
«Они немало знают друг о друге», – подумал Ратмир. – И, похоже, между ними нет особой приязни».
Но вслух он задумчиво проговорил:
– Советник может быть умным, советник может быть глупым, советник может быть хитрым, советник может быть жадным… Важно – насколько умен тот, кто выслушивает совет и как он этому совету следует. Сам совет мало стоит – дорого решение, принятое на основе этого совета.
«Я прошел освещенную часть коридора. – Мысль Хвоста снова сделалась четкой и суховатой. – Теперь здесь снова темно, но воды по-прежнему нет… Впереди пост охраны, так что я, хозяин, на время… замолчу…»
Мысленная связь прервалась так резко, что у Ратмира заныл затылок.
Он чуть поморщился и отпил глоток вина.
Хвост стоял в темном, облицованном камнем коридоре подземелья, прижавшись к стене и не в силах сдвинуться с места. Никакого поста охраны впереди не было, он соврал хозяину просто потому, что не мог продолжать мысленный разговор, потому что… испугался. Нет, не просто испугался – такого страха он не испытывал в своей жизни никогда! Даже тогда, когда волхв племени застукал его, еще совсем мальчишку, за кражей своего амулета, он так не боялся. Именно его выдержка помогла ему обратить внимание волхва на себя. Спустя несколько лет он, отпрыск далеко не первого воина в племени, был отправлен волхвом племени в Лютец, в университет!.. Но сейчас!..
Он еще сильнее прижался к каменной кладке, словно надеялся спрятаться внутри этого холодного камня. Если бы не своевременный окорот и совет Ратмира, неизвестно, что с ним сталось бы. Ведь он совсем было собрался сунуть руку внутрь этого странного колеблющегося свечения, которое он принял за бездымное пламя факела! Его вовремя остановили и посоветовали поставить блок. Как только он нашептал формулу, нейтрализующую ментальное воздействие, запах пропал, а яркий бездымный свет превратился в едва заметное, бледно-голубое свечение. Такое свечение он видел только однажды, помогая волхву племени раскапывать могилу погибшего на смертном поединке воина.
Кто-то приготовил ловушку, надо сказать, весьма простенькую, и он чуть не угодил в нее! Он – который обходил гораздо более хитроумные западни! Как это могло получиться?!
Хвост глубоко вдохнул безвкусный, чуть затхлый воздух подземелья, а затем медленно выпустил его из груди. Это нехитрое упражнение слегка успокоило его. Сейчас ему больше всего хотелось как можно скорее убраться из этого проклятого подземелья, но он понимал, что, если не выполнит задание трижды посвященного волхва, можно будет попрощаться с местом около сильного Мира сего. И тогда ему останется только обворовывать купцов, пока стража не схватит его и… Нет, этого он допустить не мог!
Хвост отлепился наконец от стены и всмотрелся в темноту каменного коридора, прислушался к немногим, тревожившим его тишину звукам – все вроде бы было спокойно. Он снова двинулся вперед, скользя кончиками пальцев правой руки по каменной кладке стены.
Таким образом он прошел еще около двух десятков метров и тут справа от него в стене заметил ответвление коридора. Хвост осторожно заглянул за угол и увидел, что боковой коридор тянется всего-то метров на пять-шесть и в конце его находится невысокая дверь. Над арочным сводом дверного проема едва теплилась крошечная масляная лампа. Хвост скользнул за поворот и через мгновение уже был у самой двери. И тут он с удивлением обнаружил, что в дверь врезано крошечное окошечко, прикрытое ставней, открывающейся снаружи! Его рука непроизвольно потянулась к запору, удерживающему ставню, но остановилась на полпути! И вместо того чтобы откинуть ставню и заглянуть внутрь, он снова позвал своего хозяина.
Трижды посвященный волхв откликнулся сразу:
«Ты еще жив?»
«Жив, господин. – Хвост воспринял вопрос Ратмира всерьез и только потом догадался, что волхв пошутил.
«Как твои дела?»
Юноша слегка удивился, не почувствовав в вопросе хозяина особого интереса, но ответил сразу:
«Я нашел странную дверцу… В ней есть окошко, и я не знаю, стоит ли его открывать».
«Ты, видимо, никогда не бывал в заточении, – мысленно усмехнулся волхв и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Не открывай, сначала просто стукни в дверь».
Хвост поднял руку и слегка ударил костяшками пальцев в полотно двери. Звук получился странно глухой, как будто дверь была сделана не из дуба, а из чего-то не слишком твердого. Подождав несколько секунд, Хвост стукнул еще раз, и тут за дверью что-то закопошилось, а затем он услышал слабый голос:
– Кто здесь?
Последовала недлинная пауза, и прозвучал новый вопрос:
– Ты принес мне воды?
– Нет… не принес, – неожиданно для самого себя ответил Хвост.
– Ты же обещал!.. – заныл голос за дверью. – Ты обещал мне свежей воды!.. Воды!
– Кто ты? – опять-таки не подумав, спросил Хвост.
Нытье за дверью мгновенно смолкло, зато послышалось шуршание, словно какой-то небольшой зверек метнулся к самой двери. А через мгновение в дверь поскреблись, и совсем другой голос спросил:
– А ты кто?!
Пока Хвост в замешательстве решал, что ему ответить, голос задал другой вопрос… наводящий:
– Ты ведь не… стражник?..
Хвост не успел ответить на этот вопрос, в его голове ясно и четко прозвучало слово «ипостась», и вслед за этим перед его глазами поплыл темный туман, сознание его заволокло мглой, и он перестал ощущать свое тело… перестал думать… перестал существовать.
Это было чрезвычайно сложно – раздвоить собственное сознание, подавить сознание Хвоста и взять под управление сразу два тела! Тем более сложно, что Хвост находился довольно далеко, за несколькими слоями обработанного камня, а сам Ратмир был в пиршественном зале, под непрестанным вниманием сотен глаз, и малейшая несуразность в его поведении могла навести кого-то на ненужные размышления. Поэтому трижды посвященный волхв откинулся на спинку стула и напустил на себя задумчивый вид, надеясь, что соседи по столу постараются не отвлекать его от размышлений. Основное внимание ему надо было сосредоточить на том, что сейчас происходило в подземелье замка.
