Тэрмод скомандовал Мире и Сали ждать в лагере, остальные рванули в сторону стрелявших. Их оказалось довольно много — навскидку человек сорок-пятьдесят, но для столь искусных мечников, какими являлись наши мужчины, на один зуб. Нападавшие не подозревали, что их жертвам удастся противостоять ледяным стрелам, поэтому на рукопашную не рассчитывали, и схватка закончилась быстро.
Тех, кто взялся биться по-серьёзному, обихаживали Тритис, демон и Фаррел. Тэрмод успевал витиевато ругаться, ловко расшвыривая разбойников. Впечатляли удивительная скорость и гибкость оборотня, а невероятный танец Фаррела и вовсе завораживал, напоминая своей красотой и лёгкостью показательное выступление, а не смертельный бой с врагами.
Дэвона и эльф необычайно слаженно отстреливали дезертиров, сразу покинувших место схватки. Они успели отбежать на приличное расстояние, но даже густо растущие деревья не стали помехой для наших лучников.
Мечи вибрировали в моих руках, как живые. Казалось, они хотели напиться крови и одновременно удержать от убийства, поэтому я больше прикрывала тылы, чем сражалась. В конце концов, это не тёмные твари, а люди. Так что умудрилась никого не убить, и нисколько не жалела об этом.
Один из нападавших больше напоминал кукловода, чем рядового разбойника — мужчина занял наблюдательную позицию ещё перед началом рукопашной, и до самого конца так и не вступил в бой. Скорее всего, это был тот самый чародей, владеющий магией льда. Я показала кукловода нашим лучникам, но стрелы эльфа и дроу до него не добрались, в том числе огненные — то ли защитила кольчуга, наподобие моей, то ли невидимая глазу магическая броня.
Я рассмотрела этого человека: очень высокий и сильный на вид, тёмные волосы с проседью и вроде бы обычное лицо, но было в нём что-то неуловимо-отталкивающее и запоминающееся. Увидишь один раз — не забудешь.
Перед тем, как окончательно исчезнуть в лесной чаще, разбойник зыркнул в нашу сторону, и мне показалось, что его взгляд был направлен чётко на меня.
Тритиса, порывающегося в обличье волка нагнать ушедшего, жёстко остановил Фаррел.
— Это сильный маг: сумел снять мой полог, осветить место битвы, наколдовал ледяные стрелы, — перечислил он.
— Избежал огненных, — вставила Дэвона.
— Вот именно. Может быть, всё это сделано амулетами, а что, если им самим? Ты не справишься в одиночку.
Меня впечатлили аргументы Фаррела, а вот оборотня — нет. Я видела, что Тритис рвётся возразить, поэтому взяла его за руку и тихонько сжала, отчего по телу мужчины прошла едва заметная волна дрожи.
— У меня плохое предчувствие, — и это было абсолютной правдой, — пожалуйста, не рискуй собой.
К моему величайшему облегчению, после этих слов Тритис успокоился.
***
— Милорд!… — довольный охотник торопился отчитаться за проделанную работу.
— Я всё видел. Вознаграждение получишь в полном объёме, а о задании забудь.
— Но, милорд…
— Ты меня слышал, — вновь не дослушав, перебил тот.
— Да, милорд.
— Свободен.
— Благодарю, милорд. Рад служить.
Похоже, в голове что-то переклинило, если он решился перечить этому человеку. Но уж очень хотелось насладиться букетом, пусть и недолго — наверняка милорд организовал бы точечный портал для необыкновенно ценной особы, поиски которой так затянулись.
О, её букет великолепен! Даже с такого расстояния ощущался ни с чем не сравнимый, притягательный аромат Иномирья. И ещё что-то неуловимое, затягивающее в сладкий омут… Слишком, просто бессовестно соблазнительный запах. Хорошо, что не все его чуют, даже не все оборотни. Да ещё запах Иномирья быстро выветривается, удивительно, почему до сих пор сохранился у этой девушки, хотя прошло больше четырёх сотен дней.
Что ж… Очень жаль, что милорд отозвал задание. С другой стороны, не попробовать её вкус было бы непросто. Так что, всё к лучшему.
После беседы с охотником он откинулся в глубоком кресле, закрыл глаза и зажал виски прохладными пальцами так, что боль стала невыносимой. Но даже если бы сейчас из черепной коробки брызнули мозги, это бы ничего не изменло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Они с охотником нашли её одновременно. И дважды померещиться не могло.
Что это? Воспалённое воображение человека, давно разучившегося верить в чудеса, подкинуло сладкий морок? А может быть, чья-то идиотская шутка? Например, вмешались проклятые драконы. Или просто-напросто промысел злодейки судьбы?
Во время разговора он чувствовал, как охотника потряхивало от возбуждения, значит, она до сих пор пахнет Иномирьем. Разве такое возможно?
И не удастся выхватить её оттуда легко — странные спутники могут помешать. Весьма непросты, особенно маг, искусно владеющий двумя мечами.
Мысли скакали, словно амшИ[1] во время течки.
Он встал и подошёл к окну, которое полностью занимало высокую стрельчатую арку, расположенную между двумя скульптурами. Одна изображала невероятно красивую, утончённо-женственную девушку, другая — не менее прекрасного юношу.
Случайный зритель, бросивший на них мимолётный взгляд, решил бы, что это живые люди отчаянно тянут друг другу руки, в их широко распахнутых глазах читались печаль и боль потери. Казалось, что вот-вот по нежной щеке девушки скатится слеза, она взмахнёт пушистыми ресницами и шагнёт навстречу любимому. Но увы, неестественная белизна холодного мрамора отрезвила бы даже самого отчаянного романтика.
А распахнутый зев оконного проёма навечно разделил любящие сердца…
Каждый раз, подходя к ажурной арке, он на мгновение дотрагивался кончиками пальцев до атласной холодной кожи обеих скульптур, создавая для каменных влюблённых живой мост из собственного тела. На этот единственный миг его жёсткие глаза теплели, в них, как в зеркале, отражались тоска и боль мраморного юноши, чтобы спустя мгновение чуть приоткрывшуюся душу сковал уже привычный лёд.
Пейзаж, раскинувшийся за распахнутым окном, завораживал. Живописный дворец, удивительным образом сочетающий изящество и монументальность, словно обнимал огромную скалу, которая венчала самый верх высокого холма. Прямо под скалой раскинулись необъятные кроны тысячелетних остохов, прикрывающих дивный дворцовый сад. Дальше, за зелёным морем леса и синими лентами рек виднелись пики гор и гладь Северного океана.
Его владение (самое большое в Наосе) включало плодородные земли и леса, протянувшиеся на много часов, полноводные реки с уникальными водорослями саритэ, которые усиливали действие большинства целебных снадобий, и потому чрезвычайно ценились во всех мирах, кроме Далака. И многие другие богатства…
Чтобы пересечь владение, пешему путнику потребовалась бы не одна сотня дней. И это по прямой утоптанной дороге, без трудностей, связанных с пересечением гор, рек и дремучих лесов. Зато местные путешественники чувствовали себя настоящими счастливчиками, потому что здесь никогда не появлялись твари и пустоши. Тьма дала серьёзную поблажку своему невольному помощнику.
Но сейчас красота, обычно захватывающая дух, не радовала. Он размышлял, как достать иномирянку. Причём, надо сделать это поскорее, пока она не трансформировалась до конца.
Выбор небольшой — или отправиться к ней, или она сама придёт к нему, ведь миновать его владение не сможет ни один путешественник Наоса.
***
Мои спутники целых тридцать три дня прождали моего возвращения в Разбойничьем лесу — узнав об этом, я немного оттаяла от их неласкового приёма. По моим собственным ощущениям прошло не меньше года — получается, в Зале Регалий время текло иначе, чем в обычном мире. Это был не сон, но и не совсем явь.
После схватки с разбойниками Фаррел уверенно сообщил, что я — это я, хотя, как минимум, Тритис в его подтверждениях не нуждался. Да и Сали приняла меня ещё раньше — когда мы вернулись с поля боя, обняла и поцеловала.
А мага, якобы, убедило моё мастерство мечника.
— Ты бьёшься на мечах так, как начинал учить тебя я. Любой наставник всегда узнает ученика, которому ставил первый удар. Хотя могу с уверенностью сказать — за последнее время ты где-то порядком подтянула мастерство. Так что, Вита, рад снова видеть тебя дома, — и он проказливо улыбнулся, к сожалению, даже не предприняв попытку обнять.
