Вскоре в баре в драку вступили все присутствующие. На кой черт, непонятно, но это выглядело забавно. Начался полнейший махач, помимо бьющихся об стены бутылок и капающей из носов крови по бару уже летали самые разные предметы, начиная от посуды и заканчивая стульями. Все вопили и матерились. Бармен уже успел уползти под стойку, и его рожа такой довольной больше не выглядела.
«Хотела бы я сейчас увидеть лицо этой сучки Фостер, при виде того, как громят ее бар» — усмехнулась я про себя.
Темнокожая незнакомка схватила меня за запястье и быстро повела на выход — мы выбежали из бара, а затем и из самого клуба.
Легкие наполнились свежим воздухом, а музыка осталась позади. На улице была кромешная тьма. Когда мы отошли на достаточное расстрояние от стриптизбара, мне даже удалось расслышать стрекотание сверчков. Женщина вела меня в неизвестном направлении, но я ей полностью доверяла.
— Спасибо… — растерянно произнесла я на английском, в надежде, что та поймет меня.
И она поняла, на миг повернув ко мне голову и улыбнувшись.
Мы забежали за какое-то здание и… Я тут же столкнулась с ее спиной. Женщина почему-то резко остановилась. Я с осторожностью выглянула из-за ее широких плеч и увидела немного пошатывающегося Вааса, чье выражение лица было абсолютно нечитаемым и безэмоциональным. Мужчина был уже значительно пьян: он не мог ровно стоять на ногах, его руки подрагивали, а взгляд ничего не выражал. И эта картина показалась мне настолько знакомой, что я невольно погрузилась в воспоминания о своем прошлом и… Почувствовала, как грудь сдавливает от страха, от чего становится тяжело дышать.
На меня главарь пиратов не посмотрел — только сказал моей спасительнице что-то на испанском и протянул руку, после чего негретянка с беспокойством бросила на меня взгляд и спустя несколько секунд заминки все же вывела меня из-за своей спины и вложила мою ладонь в ладонь пирата.
Я до сих пор не понимала, чего мне стоит ожидать, если эта женщина так напряглась, но никакого сопротивления я не оказала. Ваас молча кивнул негретянке в знак того, что та свободна. И она, пускай с заминкой, но направилась прочь, бросив на меня такой же жалостливый взгляд. Я же до конца смотрела на нее с благодарностью, пока ее спина не скрылась за углом…
В этот же миг Ваас сжал мою вложенную ладонь с такой силой, что я не смогла даже выкрикнуть что-то, я просто рвано выдохнула, вцепившись в его пальцы. Не дав мне опомниться, пират грубо толкнул меня к бетонной стене и ударил по солнечному сплетению — весь воздух из легких словно пропал, и я рефлекторно согнулась пополам. Вот только главарь пиратов сразу же вернул меня в исходное положение, зафиксировав мои лопатки у стены своим предплечьем, из-за чего я не могла поймать потока воздуха и почувствовала себя на грани потери сознания. Ваас на время остановился, молча смеряя меня гневным взглядом. Возможно, понял, что переборщил и не стал добивать. Наконец, я смогла вздохнуть — сделав вдох, я непонимающе посмотрела исподлобья на пирата.
— За что… — охрипшим шепотом спросила я.
— Ты стала много себе позволять, моя дорогая.
После этих слов я поняла, что это край. Что сейчас мне будет больно. И, по всей видимости, уже не только физически…
***
Да, Ваас снова избил меня.
Арэс нашел меня за тем же зданием. Главарь пиратов бросил меня там, как шавку, с окровавленным ебалом, а сам уперся, не знаю куда. Наверное проспаться после выпитой бутылки вискаря. Хотя что-то мне подсказывало, что он уперся к Крис. Не завидую ей.
Я ничего не чувствовала. Вообще ничего. Все лицо просто адски горело, ребра ломило, голова разрывалась, а внутри была пустота. Чертова пустота. Мне было плевать, что я лежу на каком-то заднем дворе, в абсолютном одиночестве и в полной уязвимости. Что любой проходящий мимо пират может воспользоваться моим телом прямо здесь и сейчас, хотя только у на голову отбитого извращенца встал бы на то, что творилось на моем лице. Я просто лежала, сквозь прикрытые веки смотрела на звезды и вслушивалась в трели сверчков и ночных джунглей, держа руку на саднящем ребре и не желая подниматься.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мне просто хотелось закрыть глаза и не открывать их больше никогда…
— Будет больно, потерпи немного… — шепнул мне Арэс, обрабатывая мои раны у себя в коморке.
Я попыталась натянуто усмехнуться, чтобы не чувствовать к себе жалость парня.
— Ну… Если от стольких ударов по роже я не расплакалась, то от перекиси я скорее кайф словлю… АЙ!
Пират понимающе улыбнулся и подул на мой висок.
— Ты прям пылинки с меня сдуваешь, — не могла по-доброму не подколоть я парня.
— За что он так? — вдруг лицо Арэса приняло серьезное и даже суровое выражение.
Он заглянул мне в глаза, пока наши лица находились очень близко друг к другу, и попытался найти в них ответ. Но, увы, не смог. Я и сама не знала толком, ведь главарь пиратов ничего мне не объяснил.
— Ну, это же Ваас…
Я растерянно пожала дрожащими плечами — мой голос дрогнул, а разбитые губы растянулись в фальшивой улыбке.
— Я же не знаю, что стукнуло в его нетрезвую голову. Он в обычном-то состоянии бесится по любому поводу…
— Слушай, — парень взял меня за руку. — Босс не тот человек, которого следует понять, если это вообще возможно. Поэтому не думай о нем, хорошо?
— Он… Он не человек, Арэс. Он просто моральный урод. Ублюдок, которого еще следовало поискать. Вот и все, — на выдохе закончила я.
Сил на обзывательства в пустоту просто не хватало. Парень понимающе кивнул и предложил выйти на свежий воздух, чтобы разжечь костер…
***
Утро шестого дня.
На телефоне Арэса высветилось пять утра. Потихоньку начинало светать. Небо окрашивалось в розоватые оттенки, из джунглей за стенами лагеря доносились голоса райских птиц, а на вышках появились патрулирующие снайперы. Я не спала всю ночь. Так и просидела на обломке какого-то дерева, укутавшись в кофту Арэса и пялясь в костер, который буквально полчаса назад затух, оставляя после себя красные угольки и рыхлый пепел. Я улеглась на плечо парня — мы сидели молча. Возможно, он вообще давно уснул, уложив свою щеку мне на макушку, но неровное дыхание выдавало его неспящее сознание…
— Эй, amigo, свали по-братски.
Я вздоргнула из-за тихого, охрипшего голоса Вааса, подкравшегося к нам со спины, но не обернулась. Только тяжело вздохнула, убирая щеку с плеча парня, который зевнул и послушно поднялся с бревна, возращаясь в свою хижину. Меньше всего мне сейчас хотелось видеть Вааса или слышать его голос. Стоило пирату опуститься на место парня, безучастно пялясь на джунгли, как разбитая губа предательски засаднила, при воспоминаниях о произошедшем. Я молча радовалась тому, что упавшие на лицо волосы не дадут пирату полюбоваться на плоды своих ночных стараний, хотя тот и вовсе не смотрел в мою сторону и… Просто молчал.
— Что, опять к Эрнхардту меня повезешь? — негромко бросила я, и пират нервно вздохнул.
— Ну давай, Mary. Скажи, какой я мудак. Давай же… — без доли усмешки произнес пират, словно сам был согласен со своими словами. — В сотый раз назови меня бездушным ублюдком.
— Мне надоело тебя так называть, Ваас. Ты и так заслуженно удостаиваешься такого прозвища каждый день от других пленных…
— Никто из пленных не позволяет себе такой дерзости, amiga, — грубее ответил Ваас.
— Неважно, что тебе говорят люди, если думают они о тебе совершенно иначе. Знаешь, что о тебе думают, Ваас? — задала я риторический вопрос, повернув голову к пирату, и тот сделал то же самое. — Они думают, что ты бесчувственный ублюдок, amigo… — покачала я головой, с неохотой передразнив пирата.
— Ты все-таки это сказала, принцесса, — улыбнулся он.
Меня одолевала чертова апатия. Я смотрела на все сквозь призму похуизма и отреченности, но вопреки этому мой взгляд задержался на губах мужчины. И он заметил это, слегка переменившись в лице. Я поспешила отвернуться. Мне было неприятно, что пират увидел мое лицо, пускай и виновником наличия этих ран являлся он сам.
