участие в официальных соревнованиях. Вместе со мной в команду включили слесаря томатного цеха Васю Боровко, с которым я ранее не был знаком. Женскую половину команды составляли Галя Литвинова и две девчонки из других цехов, имен и фамилий которых я сейчас вспомнить не могу.
Соревнования проводились в пригороде Краснодара на Ростовском шоссе. На старте я встретил знакомых боксеров из Темрюка, которых также «мобилизовали» для участия в гонках. В первый день состоялись заезды на 25 км с раздельного старта. Слава подтвердил свой 1-й разряд. Мы с Васей съездили на 3-й спортивный. Девчонки выступили вровень с нами.
На следующий день были намечены заезды на 50 км с общего старта. День начался с накладок. Одна из наших девушек не смогла ехать из-за травмы стопы. По условиям соревнований наша неполная команда с участия в гонках снималась. Несмотря на это, фанатик велоспорта Слава Губенко предложил поехать «посмотреть на старты». Поскольку заезды начинались во второй половине дня, мы, используя талоны на питание, заправились обедом из трех блюд и в благодушном настроении прикатили на велосипедах к штабу соревнований.
Через некоторое время после приезда Слава сообщил нам «радостную» весть о том, что мужской состав команды допущен к гонкам в порядке исключения.
Этот заезд я впоследствии не раз вспоминал, как мучительный сон, с прорывающимся откуда-то издевательским рефреном «от работы на три дня…от работы на три дня…». Обед тяжким комом лежал в животе. «Дыхалка» не работала, мышцы окаменели. Вася выглядел не лучше меня. По условиям соревнований члены команды могли помогать друг другу. В частности, подразумевалось разрешение укрываться от встречного потока воздуха за спиной товарища (при раздельном старте такой прием запрещался). Это был существенный, но совершенно недостаточный для нас с Васей элемент послабления правил. Команды соперников уходили вперед. Катился ли кто-либо слабее нас, я не видел. Наблюдая плачевную ситуацию, Слава Губенко ухватился рукой за сидение велосипеда Василия и покатил его к замыкающему движущейся впереди группы. Затем, вернувшись ко мне, повторил тот же маневр с моим участием. Таким способом мы обошли две или три группы соперников. Кое-кто из них возражал против такого вида взаимопомощи. В ответ Слава предлагал им использовать наш опыт.
Примерно на половине дистанции наступило чувство внезапного облегчения. Дыхание стало комфортным. Мы преодолели «мертвую точку». После разворота в сторону Краснодара пошел сильный дождь. Но по сравнению с предыдущими испытаниями это было мелочью. Убедившись в нашем нормальном рабочем состоянии, Слава дал указание держать такой темп до финиша. После чего помчался в одиночку обгонять всех, кого видел впереди. Такой у него был рефлекс. Личное время Славы в данном случае значения не имело, поскольку результат засчитывался по последнему участнику команды. Занятое нами место остались мне неизвестными. Однако могу сказать, что приехали мы не последними, а где-то в середине общего потока.
На финише бывалые ребята из Темрюка угостили меня заранее купленными лимонами. Вкуса первого цитруса я просто не ощутил. Обратив внимание на этот феномен, они скормили мне четыре или пять плодов, с интересом наблюдая за выражением моего лица. Я вспоминаю их угощение с большой благодарностью. Оно открыло мне неведомый ранее способ восстановления сил после ударной нагрузки. Позже, вызывая оторопь окружающих, я ел лимоны целиком в периоды зимних сессий и бедных витаминами студенческих весен. От съеденного плода меня всякий раз пробивал жаркий пот. Благо в университетском буфете эти лимоны были в изобилии. Возможно, такая потребность объяснялась некими неполадками в моем организме. В более поздние годы ее у меня не было даже после марафонских забегов.
Думаю, к месту рассказать еще об одном случае, подтверждающим оставшиеся невостребованными велосипедные таланты Славы. В один из выходных дней лета 1960 года я с друзьями ехал на поезде в Новороссийск. На окраине города мы увидели Славу, ожидавшего с велосипедом в руках открытия шлагбаума. Вторая встреча с ним состоялась часа через два на Суджукской косе. К нашему прибытию с Новороссийского вокзала на место купания Слава был уже там и довольно давно. Мы составили ему компанию. Вскоре в нескольких шагах от нашей компании расположилась группа велосипедистов с гоночными велосипедами. Дождавшись, когда Слава в очередной раз пойдет купаться, ребята стали расспрашивать нас о нем с большим интересом. Из разговора выяснилось следующее. Новые соседи по пляжу серьезно занимались велоспортом в одном из краснодарских спортивных обществ. В тот день, они «катались» из Краснодара в Новороссийск. Слава «выскочил» перед ними на трассу со стороны Крымска, «как черт», и помчался на перевал. Краснодарские «профи» в гонку не включились, снисходительно решив, что незнакомец скиснет на ближайших подъемах. Однако на трассе они его больше не видели и решили, что «крестьянин» остановился в каком-то из ближайших населенных пунктов. Найдя Славу отдыхающим в конечной точке своего путешествия, спортсмены были искренне поражены его выносливостью. Предлагали ему заниматься в их клубе. Однако переехать в Краснодар Слава не мог по семейным обстоятельствам.
Его феноменальная выносливость, несомненно, была подарком природы. Таким же стойким был младший брат Славы Николай, мастер спорта по самбо. В середине 60-х Николай учился в Ростовской мореходке и поддерживал со мной товарищеские отношения. По окончании учебы он женился на своей давней зазнобе Оле Сазоновой, старшей дочери Крымского межрайонного прокурора, и поселился в Туапсе. Мореходную карьеру завершил капитаном сухогруза дальнего плавания.
Постепенно занятия боксом поглотили все отведенное на спорт время. Для развития выносливости мы с ребятами из секции бегали кроссы по 20 км. В качестве развлечения ходили по воскресеньям через Неберджаевское ущелье в Новороссийск. В праздничные дни мая 1959 года прошли с двумя ночевками по маршруту Абинская Шапсугская-Эриванская-Адербиевка-Геленджик. На волне спортивных увлечений и совместных походов я сблизился с грузчиком фабрикатного цеха Виктором Недобенко, моим будущим сотоварищем по неудачной попытке поступить на юрфак Ростовского-на-Дону Университета в 1960 году.
Виктор, мой ровесник, жил с матерью и старшей сестрой в небольшом турлучном домике, отделенном от комбинатского забора узким проулком. Его отец погиб на фронте. Сестра трудилась рабочей в каком-то из цехов комбината. Мать вела домашнее хозяйство. До прихода в секцию бокса Виктор занимался спортивной гимнастикой, выполнил норматив второго разряда. Однако 1959 году секция распалась в связи с отъездом тренера. Отголоском приобретенных ранее навыков оставались лишь лихие сальто Виктора с высокого берега Адагумки в районе бывшего конного двора комбината.
Виктор дружил с Мишей Величенко и напоминал фигурой несколько уменьшенную копию нашего слесаря. Однако в отличие от невозмутимо-спокойного Миши, он то и дело обнаруживал бьющую через край энергию. Был убежденным сторонником жесткого самосовершенствования, как
