Костюм назывался «Возвращение эпохи» и представлял собой пародию на классический френч, который почему-то шел в паре с брюками-клеш от бедра. Я долго сопротивлялась, прежде чем принять столь щедрый и бесполезный подарок, но потом рассудила, что заказчик поступил очень даже справедливо. Какая работа – такой и костюм. «По нынешней жаре только в твидовых пиджаках и ходят», – усмехнулась я и выбрала красный.
Разобравшись с костюмом, я пошла искать подходящую обувь. На полке в коридоре стояли пара кроссовок, летние шлепки без задников, кеды и сланцы. Ни одна из пар совершенно не подходила к костюму. «Хм? Куда подевались туфли на шпильках?» – подумала я и хлопнула себя по лбу. Моя единственная обувь на высоких каблуках – лакированные лодочки уж месяц как лежали в сапожной мастерской, куда я сдала их с целью замены набоек. Костюм с юбкой отменялся.
Не долго думая я достала из шкафа черные зимние сапоги на меху, посмотрела на них и решила: если надеть черный брючный костюм, то никто не заметит, что я в сапогах. Я быстро оделась и подошла к зеркалу. Расклешенные книзу брюки закрывали голенища настолько, что сапоги вполне можно было принять за закрытые туфли.
«В конце концов, никто не будет заглядывать мне под брюки, – рассудила я. – Да и не думаю, что собеседование продлится больше часа. Может, и не успею запариться».
Я гладко зачесала волосы в пучок на макушке, подвела стрелки на глазах, припудрила нос и взглянула на свое отражение. Из зеркала на меня смотрела среднестатистическая клуша из той самой эпохи, которую даритель-заказчик возродил в своем творении. Окинув себя тоскливым взглядом, я подошла к висящему за окном термометру и прищурилась. Красная полоска ртути замерла на отметке +30 градусов.
«Черт возьми, пропахала четыре года и так и не удосужилась купить себе приличный костюм, – подумала я. – С другой стороны, ну какой копирайтер ходит на работу в костюме? Это ведь не менеджер. Другое дело – заместитель редактора. Придется с первой зарплаты разориться на приличную одежду».
Часы на стене показывали 11.00. Я снова подошла к зеркалу и принялась крутиться, рассматривая себя со всех сторон. «И все-таки будет жарко, сниму-ка я рубашку и застегну костюм на все пуговицы», – улыбнулась я.
Через десять минут я бодро шагала по улице, проклиная производителей сапог, в которых зимой холодно, а летом жарко. Возле панельного девятиэтажного здания я остановилась, вытерла испарину со лба и вошла в подъезд. В коридоре за низким столиком сидел вахтер и лениво листал журнал «Полевые Вести». Увидев меня, он покосился на дверь:
– Похолодало на улице?
– Да, причем серьезно, а вечером обещают заморозки. Вот какое лето нынче выдалось, – серьезным тоном ответила я. – Мне нужен четвертый кабинет.
– Это в конце коридора, – сказал вахтер и покачал головой: – Вот и верь синоптикам. Э-эх, замерзнут мои огурцы…
Провожаемая удивленным взглядом, я гордо продефилировала мимо и скрылась в конце коридора. Возле двери с номером «4» я остановилась, еще раз вытерла стекающие по вискам капельки пота и робко постучала в дверь.
– Да-да, входите, – раздался голос, который разговаривал со мной по телефону.
Я открыла дверь и сделала шаг вперед. То, что я увидела в следующую минуту, никак не соответствовало моим представлениям о редакции солидного журнала. Посреди полупустой маленькой комнатушки стоял старый письменный стол. Вдоль стены в ряд выстроились стулья, обитые потрескавшимся от времени дерматином. В дальнем углу возле окна возвышался шкаф с полками, забитый старыми журналами и пожелтевшими от времени газетами. За столом сидел тучный мужчина пенсионного возраста в черном шерстяном пиджаке, из-под которого виднелась рубашка в клеточку. Мужчина сосредоточенно пыхтел, выкручивая ручку пишущей машинки.
– Заело, – проворчал он и посмотрел на меня: – Здравствуйте.
– Здравствуйте, – ответила я. – Я, видимо, ошиблась, у вас на этаже должна быть редакция крупного журнала, не подскажете, в какой это комнате?
– Не ошиблись, это здесь. – Мужчина встал со стула и протянул мне руку. – Главный редактор журнала «Полевые Вести» Иван Викторович Засохин.
– Анна Ветрова, – разочарованно промямлила я, пожимая его большую влажную руку.
– Присаживайтесь, Анна, – сказал главный редактор, указывая мне на один из стульев у стены: – Подвиньте его поближе, будем беседовать.
Я взяла стул, поставила его напротив стола и робко присела на краешек.
Иван Викторович Засохин достал из ящика стола очки, водрузил их на нос и многозначительно изрек:
– Ну-с, я надеюсь, вы принесли портфолио? Вакансия у нас серьезная, я не могу взять кого попало, сами понимаете.
– Понимаю, – ответила я, достала из сумки опись работ и протянула своему собеседнику.
Взяв распечатку, главный редактор углубился в чтение.
«Надо было сразу сказать, что мне не подходит эта работа, только «Полевых Вестей» не хватало! Еще и палец слюнявит, о господи!» – брезгливо поморщилась я, наблюдая, как главный редактор перелистывает страницы.
Изучение портфолио потенциального сотрудника заняло минут тридцать. Время от времени Иван Викторович надувал щеки и издавал звук, похожий на пыхтение старого паровоза: «пх-пх-пх». Я ерзала на стуле, чувствуя, как «Возвращение эпохи» превращается в самую настоящую парилку. От жары мне стало дурно, и я расстегнула верхнюю пуговицу пиджака. Наконец мужчина дочитал последнюю страницу, закрыл папку и отложил ее на краешек стола.
– Ну-с, неплохо, очень неплохо. Можно сказать, что первый этап собеседования вы прошли.
– Иван Викторович, пока вы читали, я тут подумала, что, наверное, погорячилась, решив занять эту должность. Понимаете, я никогда не работала заместителем главного редактора, наверняка в этой профессии есть куча тонкостей, – робко сказала я.
– Тонкости есть везде. Я думаю, что под моим чутким руководством вы сможете работать. Как раз перед вашим приходом я редактировал статью про фитофтороз помидоров и думал о том, как же мне не хватает моего заместителя Лидии Степановны.
– А почему она уволилась? – поинтересовалась я, вытирая испарину со лба.
Иван Викторович тяжело вздохнул, воздел руки к небу и произнес:
– Ее призвал Господь. Призвал в тот момент, когда она боролась со злейшим врагом картофеля – колорадским жуком.
– О боже… – прошептала я.
– Да! Если бы Лидия Степановна прислушалась к моему совету и опыляла картофель в противогазе, то этой страшной трагедии могло не быть. Но увы! – Главред, сокрушенно качая головой, пристально посмотрел на меня: – Кстати, у вас есть приусадебный участок?
– Нет. Я далека от сельского хозяйства, и это тоже один из минусов. Я ничего не знаю про колорадского жука и даже не догадывалась, что помидоры болеют трихомонозом.
– Фитофторозом! Очень серьезное заболевание, способное уничтожить весь урожай на корню!
– Да-да, именно на корню, – кивнула я.
– Что до участка… Нет, говорите? Это не страшно, мы выделим вам пять соток! Человек, работающий в нашем журнале, должен жить своей профессией, прикасаться, так сказать, к самому сердцу земли и черпать из него жизненную силу и вдохновение.
«Вдохновение… Черпать из земли вдохновение…» – пронеслось у меня в голове, и я представила, с каким вдохновением буду бегать по участку и спасать помидоры.
От этой мысли я побледнела как мел и откинулась на спинку стула.
– Что с вами? – испугался Иван Викторович.
– Мне душно, – ответила я, расстегивая пуговицы. – С вашего позволения я сниму пиджак.
– Да, конечно. Хотите воды?
Главред вскочил с места, кинулся к стоящему на подоконнике графину и налил стакан воды. Я, прикрыв веки, медленно сняла пиджак и выдохнула:
– Ну и жарища…
Раздался звон бьющегося стекла. Мгновенно открыв глаза, я увидела Ивана Викторовича, замершего возле окна с вытянутой рукой. Щеки главреда багровели румянцем, на лице ясно читалась крайняя степень замешательства. Поймав мой взгляд, он улыбнулся и дрожащим голосом зашептал:
