Имя древнего эльфийского короля давно не звучало в моем разуме. Прежде казалось, что оно каким-то магическим образом указывало мне путь. Раз я услышал его вновь, значило ли это, что я двигаюсь в верном направлении? Или оно звало меня назад?
Вечера я проводил в библиотеке; изредка Ариадна совершенно случайно оказывалась там во время моих визитов, однако все, чем нам удавалось обменяться, – мимолетные взгляды. Королевские библиотекари затеяли опись всех имеющихся книг, чтобы, на радость гостям, к свадьбе принцессы закупить новых, но при этом избежать дублирования экземпляров. Они бесконечно ходили кругами по библиотеке, поодиночке или по двое, и наши встречи не ускользнули бы от их внимательного взгляда. Рисковать было глупо.
Язык «12 войн» с каждым рассказом усложнялся. Авторы становились более образованными, и это отражалось на витиеватости предложений и образности слога – повествование переставало быть сухим пересказом фактов. Оно наполнилось красками, запахами, вкусами; читая, ты ощущал себя на месте событий, оттого испытывая одновременно и благоговение, и ужас. Я читал, как правило, по рассказу за вечер, порой перемежая их поэзией или романтической прозой, чтобы снизить градус напряжения, иначе тревога от ярких описаний сражений неприятным шлейфом тянулась за мной до покоев, пробираясь в сновидения.
Вторая война развернулась между Сайлетисом и островом Тиавел, которые разделяет бескрайний Сапфировый океан. Тиавел – скромный по размерам, но гордый и могущественный остров; этим загадочным землям мир обязан появлением магии – люди полагают, что именно там она зародилась и набралась сил. Оттуда происходили первые великие маги – Сильвия Крылатая и Эларий Змееуст, – о чьем противостоянии тоже складывали легенды, писали поэмы и пели песни. Благодаря своей истории Тиавел являлся обладателем несметных богатств в виде магических артефактов и драгоценных камней, а правители Сайлетиса были слишком нетерпимы к тем, чья слава превосходила их. Собрав крупнейшую армию, какую в те времена видел мир, и построив столько кораблей, что для них было мало целого моря, Сайлетис отправился к магическому острову в надежде отобрать у него все, чем он тогда владел. В ответ Тиавел поселил ужас в сердцах смельчаков, смевших мечтать о его сокровищах: магия его обитателей погубила громадное войско Сайлетиса и потопила их корабли, а Тиавел не понес ни единой потери.
Одним из участников третьей войны тоже был Тиавел, но, к сожалению или к счастью, так же быстро, как от Сайлетиса, от Кристальных Скал ему отделаться не удалось. Множество мелких скалистых островов, заселенных горными эльфами, называли Кристальными потому, что их горы отражали солнечный свет, будто исполинские драгоценные камни, а воды вокруг них всегда были прозрачны и холодны. Преисполнившись чувством собственной непобедимости, маги Тиавела решили, что им подвластно все, а прародители с Кристальных Скал отныне должны им подчиняться. Среди людей в ту пору отсутствовало понимание природы эльфов – все, кто с ними воевал, непременно погибали и не могли рассказать сородичам о представителях древней крови, – а потому, подгоняемые алчностью, они нападали вновь и вновь. Эта война длилась два столетия и видела семерых верховных магов и двух аирати, тысячи жертв и моря слез, однако закончилась сама собой – в один день обе стороны попросту отступили, не желая продолжать кровопролития. Не было заключено мирного договора, не были возмещены убытки, не было встречи двух глав – они просто прекратили войну. С тех пор прошли сотни лет. Государства хранят подозрительное молчание относительно друг друга: между ними нет конфликта, но между соседями не налажены торговля и морское сообщение. По миру ходит легенда, что кто-то заколдовал острова, чтобы местные жители и их предки впредь никогда не видели друг друга – в прямом смысле, видели пустоту на месте земель и людей, – но мага или аирати, обладающего такой силой, невозможно даже вообразить.
Четвертой войне хватило пяти лет. Два брата-близнеца из династии Ромберов, что в те времена правели Драрентом, после смерти отца отчаянно боролись за его трон. Они раскололи страну надвое, погрузив ее в хаос: старший из близнецов, Нэш, собрал на своей стороне вассалов отца и их армии, пообещав тем полную самостоятельность и свободу в случае победы; младший, Нокс, заручился поддержкой придворных и королевской гвардии, пообещав тем роскошное жалованье. Они перебили друг друга, превратив некогда влиятельное государство в пепелище, и погибли одними из последних, когда их ближайшие последователи, уставшие от бессмысленной бойни, перерезали обоим горло. На трон взошла их младшая сестра, во время войны бежавшая из страны и вышедшая замуж за странствующего рыцаря с запада. Так началась династия Кастелло, к коей принадлежит и нынешняя королева Греи – Ровена.
Закончив историю о четвертой войне, я закрыл книгу и отложил ее в сторону. Когда-то я уже слышал о ней, и уже тогда она чудовищно напоминала мне положение, в котором оказались два эльфийских народа. Страх, что наша история закончится похожим образом, не покидал моей души, хоть противостояние между аирати и азаани было холодным, а оба правителя казались к нему равнодушными. Если мы все же уничтожим друг друга, миром целиком и полностью станут править люди – а это значит, что ему вскоре придет конец.
Наблюдать за королем и его старшей дочерью вне совместных обедов и ужинов оказалось сложнее, чем я ожидал. Охотничье чутье, что я, казалось бы, развил за долгие годы, совсем не помогало в слежке. Откуда бы я ни смотрел, как бы ни скрывался – Минерва всегда ловила мой взгляд. Стоило мне лишь задуматься о том, чтобы повернуть голову в ее сторону, – она всегда делала это первой. Эта удивительная чуткость и пугала, и восхищала; никогда прежде я такого не встречал. Возможно, ее проницательность – одна из причин, почему она так влияла на отца и совет; она знала сильные и слабые стороны собеседника. Не только то, на что следовало надавить для исполнения ее желаний, но и что предложить взамен.
Однажды я проходил мимо зала совета во время утреннего собрания; стражники были так заняты обсуждением прошлой ночи, что не заметили, как бесцеремонно я заглянул в щель между дверьми. Король и его старшая дочь возвышались над остальными участниками совета как в прямом смысле – стояли, пока остальные покорно сидели за овальным столом, – так и в переносном – их тени казались настолько большими, что накрывали своей тьмой всех присутствующих. На короля члены совета смотрели с большим почтением и уважением, внимая каждому его слову. На принцессу – с преклонением, безумным желанием следовать и не упустить ни один ее вдох. Минерва могла даже не утруждаться складыванием
