— Мы едем со скоростью сто двадцать километров в час, — безмятежно сообщил Антон, растирая костяшки пальцев. — Если ты хочешь умереть, скажи мне, я помогу тебе гораздо быстрее и проще.
Вынув пистолет, он приставил его ко лбу парня и с неожиданной злостью процедил сквозь зубы.
— Я сделаю это позже, а пока ты мне нужен живым, понял, сука?
Антон сопроводил вопрос тяжелой оплеухой, парень, сообразив, что ответ из него выбьют в любом случае, судорожно закивал головой.
— Вот и отлично, — Антон убрал пистолет. — Хотя мне почему-то кажется, что говорить правду ты не собираешься… Ох и упрямый же ты, Миша!.. Сверни вот здесь налево, — велел он Шалтаю. — Там пруд есть, к нему проселочная ведёт. В рощице и остановишься.
Он вынул из бардачка наручники, держа их двумя пальцами за цепочку, показал парню и мило улыбнулся:
— Ты слышал что-нибудь о допросе третьей степени?
Парень окаменел, из приоткрытого рта показалась слюна. Похоже, что он пистолета не так испугался, как этого равнодушного блеска наручников.
Шалтай тем временем свернул с бетонки, пересек полосу грязи и поехал по полузаросшему травой проселку. Начинающие желтеть листья монотонно гудели на верхушках деревьев. С северо-запада набежали тучи, но они были еще далеко, дождь начнется не раньше чем через час. «Управимся, — подумал Антон. — Должны успеть. Не хватало еще нам из-за этого ублюдка завязнуть здесь в грязи».
Да, если пойдет дождь, проселок в мгновение ока превратится в болото, по которому разве что на тракторе можно будет проехать.
Шалтай остановил машину на самом берегу пруда. Они выпихнули парня наружу и подвели к березе. Он не сопротивлялся, смирившись, видимо, со своей участью. На его лице был написан страх. Слюни по-прежнему подтекали из приоткрытого рта. Антон брезгливо поморщился и предоставил менее чувствительному Шалтаю действовать самому.
Тот не имел ничего против. В считанные секунды парень был приперт спиной к березе и пристегнут к ней наручниками.
— Ну как, ты не надумал рассказать мне правду? — спросил Антон. — Мне всего лишь надо знать, куда вы подевали ту тачку. А имена своих приятелей, если не хочешь, можешь не называть. Просто тебе в этом случае придется расплачиваться одному. Понял?
Парень уже знал, что надо немедленно отвечать, и, торопливо, захлебываясь слюной, пробормотал:
— Я понял, понял… Не знаю…
Ответ был чересчур неопределённым, а потому тут же последовал резкий удар кулаком в живот.
— Тучи, — Шалтай поглядел на небо. — Быстро ползут. Еще минут пятнадцать — и будем выбираться отсюда. Мне совсем не хочется ночевать рядом с этим придурком.
Антон с ним согласился. Вытащив из багажника алюминиевый ящичек, он поставил его у самых ног парня.
— Мы сейчас уедем и вернёмся скорее всего только завтра. Если ты такой тупой, придётся тебе здесь немного поторчать. Но ты будешь не один. Здесь, — Антон толкнул ногой алюминиевый ящичек, — осиное гнездо. Для тебя это хорошая компания. Думаю, когда мы вернемся, ты возьмёшь на себя ещё и угон самолёта, и террористический акт в Намибии. Спокойной ночи, ур-род.
Он расстегнул защёлки, пнул ящик и, мельком взглянув на выпавший в траву серый шарик, быстрым шагом направился к машине под мерный осиный гул. Через секунду парень его окликнул:
— Ребята, постойте! Эй, подожди! Не уходи! Я расскажу, расскажу, не бросайте меня здесь!
Похоже было, что он начинал впадать в истерику, к тому же к нему подбирались первые осы. Но его абсолютно не было жаль.
Антон сел на капот «Олдсмобиля», скрестив на груди руки. Потом не спеша закурил и угостил сигаретой Шалтая.
— Знаешь, Миша, — сказал он после некоторого молчания, — я грешный человек. Такой грешный, что тебе и не снилось. И если существует на свете рай, то мне никогда там не бывать. Хотя в грехах своих я руководствовался принципами, которые уважаю сам и заставляю уважать других. Я ненавижу закон, потому что он мешает мне жить так, как мне хочется, но уважаю законопослушных граждан. Простых, маленьких людей, которые хотят жить тихо и мирно, каждый день ходить на работу, по пятницам пить водку, а в выходные на старенькой машине выезжать на дачу. А такие суки, как ты, мешают им это делать, — он соскользнул с капота и направился к парню. — Ну а если мешают, то они совсем не уважают мнение и желания Антона Малышева. А я очень не люблю, когда не уважают моё мнение. Лично мне этот человек почему-то ужасно нравится! Шалтай, тебе нравится парень по имени Антон Малышев?
— Безумно, — ответил Шалтай, разминая пальцы.
— Вот видишь, Мишенька, всем нравится Антон! Мне, ему — всем! Так почему же тебе он так не нравится? — подойдя к парню вплотную, Антон залепил ему ладонью по уху. — Зачем ты лезешь со своим свинячьим рылом ему поперёк дороги? — сильный шлепок по другому уху. Голова у парня моталась, как на верёвке.
— Я… я расскажу, — с трудом произнес он. — Мы были втроём. Я… и ещё двое. Макс и Стасик.
— Какой Макс? Какой Стасик? Ты вообще разговаривать умеешь?
— Максим Гринько и Стае Никитин. Мы живем по соседству. Максим — этажом выше, а мы со Стасом — на одной площадке. Мы хотели просто покататься. Но перед самой дамбой у нас кончился бензин, и мы столкнули машину в реку.
— Вам что, сукам, заняться больше было не чем?
— Антон, — окликнул его Шалтай.
Но тот не оглянулся. Он злобно смотрел парню в глаза, пытаясь найти хоть искорку разума. Но не видел там ничего. Только страх и тупость.
— Антон, — снова позвал Шалтай. — Сюда кто-то едет.
Антон развернулся. Со стороны трассы по тому же самому проселку к ним летел тёмно-синий автомобиль. Было ясно, что здесь он не на прогулке. Цель его была в той же самой роще, в какой стояли они. Антон, засунув руку под куртку, нащупал рукоятку пистолета. Шалтай сделал то же самое, щурясь вдаль.
— «БМВ», — определил он немного погодя. — Интересно, кто это?
Автомобиль, стремительно влетев на холм, сразу понесся вниз, прямо на них. Метрах в пятнадцати от «Олдсмобиля» водитель резко затормозил, машина замерла. Антон крепче сжал пистолет, но через секунду в голове у него все смешалось. Глупо моргая, он увидел, как из «БМВ» с широкой улыбкой на загорелом лице выбирается тот, кого он уже не ожидал увидеть в живых.
Шалтай тоже ошалело смотрел на приехавшего человека.
— Я вас приветствую! — воскликнул Вепрь, направляясь к ним. — И перестаньте дёргать свои пистолеты, кто же так встречает старых друзей?
Он подошел к ним и встал напротив Антона.
— Тошка, не смотри на меня как на ископаемое. Да, это я, Серёжа Комов, твой старый знакомый.
Продолжая все так же широко улыбаться, он протянул Антону руку.
— Ты… Откуда ты?
— Из Сочи. Да не трясись ты, я не привидение. Что удивительного в том, что человек позволил себе немного отдохнуть в Сочи?
Антон уже пришёл в себя:
— Я ждал твоего возвращения, Вепрь. У меня был для тебя небольшой сюрприз, и, появись ты на несколько дней раньше, ты бы его получил.
— Ты о Славянке? — спросил Вепрь.
Антон кивнул:
— Ты уже в курсе. Значит, ты уже виделся с Эдиком.
— Виделся, виделся…
— Знаешь ты и то, что Славянка твоя исчезла.
Вепрь с улыбкой поднёс к лицу раскрытую ладонь. На ней лежал пожелтевший березовый лист. Вепрь дунул. Лист парашютиком опустился к нему под ноги.
— Это мне тоже известно.
— Я оберегал её для тебя, — медленно проговорил Антон. — Но, видимо, не сумел убедить её в этом. Я думаю, она предпочла покинуть Город, чем рисковать, дожидаясь твоего возвращения. А если бы ты задержался ещё на пару месяцев? А, Вепрь?
— А кто сказал, что я против тебя что-то имею? Ты мне очень нравишься, Тошка. Как это ты здесь разглагольствовал? «Всем нравится парень по имени Антон Малышев»? Я абсолютно с тобой согласен.
Шалтай с Антоном переглянулись. Этих Антоновых слов Вепрь слышать не мог. Их никто не мог слышать, кроме парня у берёзы и Шалтая.
— Я вообще-то здесь по другому поводу. — Вепрь задумчиво смотрел на парня у березы.
— Хочу купить у тебя этого ублюдка. Сколько ты за него просишь?
Антон опешил. Еле удержался, чтобы глупо не захлопать глазами.
— То есть как это, купить? Зачем он тебе нужен?
— Нужен, — осклабился Вепрь. — Порою появляется надобность и в листе лопуха. Так сколько? Только не завышай цену, мне известно, сколько стоит «четвёрка» девяносто второго года.
Вытащив из кармана пачку долларов, Вепрь сунул её Антону.
— Здесь половина цены. Вторую половину ты заберёшь у Гринько. А то, что ты стрясешь с Никитина, будет твоим гонораром. Ключи от наручников.
Антон протянул ему ключи. Расстегнув наручники, Вепрь подтолкнул парня к пруду.
— Умойся. Мне в машине не нужна блевотина.
Он направился к «БМВ», но потом остановился, повернувшись к Антону.
