разграбили фрезийские варвары.
Сразу за храмом стоял дворец гейянок — служительниц Гейи, некогда поддерживавших священный огонь. Палаццо возносилось ввысь на три яруса и имело больше пятидесяти комнат. Перед жилой частью простирался обширный двор с фонтанами и статуями самых знаменитых дев прошлого. Его окружала высокая аркада с заложенными от посторонних глаз кирпичом пролётами. Некогда, в этом месте самые знатные и прекрасные девушки Истардии проводили всю жизнь, принося в жертву богине свою девственность и чистоту. В обмен они получали всеобщий почёт и уважение от граждан старой империи. Правда, отверженная богиня была ревнива и не терпела предательств. Гейянку, нарушившую обет целомудрия, хоронили живьём.
Сейчас палаццо гейянок занимала школа Луизы де Обиньи. К счастью, маэстро не требовала от своих подопечных соблюдения обетов отверженной церковью богини. Теперь любая состоятельная девица в возрасте от двенадцати до двадцати пяти лет, выбирая между замужеством и монастырём, могла предпочесть им школу сеньоры Луизы. И если маэстро находила её достойной своего внимания, помимо умения держать в руках рапиру, девица получала здесь недурное классическое образование: обучалась философии, праву, медицине и некоторым гуманитарным дисциплинам. Сеньориты, окончившие сей весьма закрытый и изолированный от посторонних глаз пансионат, имели большой спрос по всей ойкумене в качестве личных телохранительниц монарших особ женского пола. Большинство фрейлин её высочества в последние годы набирались исключительно из девушек сеньоры Обиньи.
— Ты уверен, что остаться в мужском платье — верное решение? — в который раз переспросил Джулиано, задумчиво переминаясь с ноги на ногу под дверью палаццо школы Обиньи. — Мне кажется, в женском у нас больше шансов.
— Глупости! — возмутилась маленькая брюнетка, театрально всплёскивая руками. — Все ученицы маэстро Обиньи носят мужские костюмы. Неужели мы хуже? К тому же на нас и так все косятся. Ни одна юбка не скроет твою походку пьяного кирасира. Пусть лучше добрые горожане сразу видят, что замужество нам не светит. Что мы, лишённые иллюзий, прибыли в Конт только для того, чтобы целиком и полностью посвятить себя служению шпаге в стенах обители маэстро Луизы. К тому же у меня нет ни одной знакомой девицы со столь внушительными объёмами, как у Ваноццо, где, по-твоему, я достану на него чехол для бегемота?
— Стучись уже, — прогудела грудастая девица, — не терпится стать первым мужчиной, проникшим в этот асиманский цветник.
— Хм, — брюнетка окинула подругу пристальным взглядом, — вот что, Ваноцца, с таким голосом не стоит тебе лишний раз открывать рот. Предоставь мне право вести все переговоры.
— Конечно, приятель! — толстуха легко согласилась, размашисто хлопнув брюнетку по спине.
— Вот, курица! — возмутился Пьетро, манерно поправляя сбившийся волан рукава. — Какой я тебе приятель?
— Ах, точно, — сдавленно пискнул де Ори, — совсем забыла! Прости, подруга.
— И запомните, девочки, в полночь всё вернётся на круги своя. Постарайтесь к этому времени покинуть школу сеньоры Луизы.
— Ладно, не дураки, — согласился Джулиано, пытаясь нащупать под носом пропавшие усы.
Пьетро разочарованно покачал головой и отвесил приятелю звонкую затрещину.
— Ай, — Джулиано обиженно потёр затылок.
— Сосредоточьтесь, сеньориты, если вас поймают, мне даже представить страшно, что с вами сделают эти фурии!
Ещё раз оценивающе оглядев друзей, Пьетро громко постучал в массивную дверь, обитую скрещёнными полосами железа. Тяжёлая створка бесшумно отворилась, демонстрируя остроносое лицо суровой морщинистой старухи в белом платке. Бледные увядшие губы презрительно скривились, но тут же разгладились, когда женщина повнимательнее разглядела стоящих у ворот посетительниц.
— Новенькие? — спросила она, прищурив пронзительно голубые, по-молодому яркие глаза.
— Ага, — радостно поддакнули друзья.
— Ну, проходите-проходите, красавицы, — закудахтала старуха, пристально осматривая пустой форум за спинами нашей троицы, словно ожидая увидеть на нём толпу рвущихся в палаццо горячих молодчиков с эрегированными фаллосами наперевес. — Постойте вот тут, у фонтана, а я покамест сыщу сеньору Луизу.
Ещё раз подозрительно оглядев залитый знойной тишиной форум, бабка затворила деверь и шаркающей старческой походкой удалилась внутрь здания.
Новенькие остались одни в просторном внутреннем дворе, прямо у центрального блюдца фонтана с полногрудой мраморной сиреной. Впрочем, их одиночество скоро закончилось. Из ближайших дверей, верхних ярусов и арок выглянули любопытные девичьи личики. Двор наполнили весёлые шёпотки, смешки и пересуды. Вскоре из распахнутой настежь двери фехтовального зала выпорхнула стайка сеньорит постарше. Раскрасневшиеся, коротко стриженные девушки в тонких блузах и парусиновых штанах, облепивших разгорячённые молодые тела, плотным кольцом обступили вновь прибывших.
— День добрый, сестрички, — окликнула троицу знойная блондинка в почти прозрачной от пота рубашке с разрезом до самого пупка, из которого соблазнительно выпирали её упругие загорелые груди.
Де Ори громко сглотнул.
— Я умер и попал в рай, — едва слышно пробормотал он, дико оглядываясь по сторонам.
— Чего-чего? — переспросила блондинка, наморщив чуть вытянутый носик.
Пьетро больно ткнул Ваноццо кулаком в бок.
— Сеньорита просто на седьмом небе от счастья! — пропел де Брамини, счастливо хлопая пышными ресницами.
— А-а, понятно, — легко согласилась подошедшая русоволосая девица, уперев изящные кулачки в бока. — Издалека к нам?
— Из Силиции, — игнорируя страшные глаза Пьетро, прогудел Ваноццо. Казалось, он внезапно поглупел, начисто забыв о недавних уговорах с товарищами.
— М-м-м, как интересно, — сообщила кучерявая брюнетка, обходя друзей по кругу и внимательно разглядывая. — А ты, дылда?
Кучерявая кивнула в сторону Джулиано.
— Моя подруга из Себильи, — ответил за растерявшегося приятеля Пьетро.
— Она разве немая? — спросила блондинка, поднимаясь на цыпочки, чтобы заглянуть де Грассо в глаза.
— Нет, просто Себилья — это такая глухомань! Джулиана слегка не в себе от красот столичной жизни, — вальяжно обмахиваясь растопыренной пятерней, сообщил де Брамини.
— Ага, — невнятно помычал Джулиано, откровенно поедая глазами округлые прелести фехтовальщиц, тяжело вздымающиеся под тонким льном и шёлком рубашек.
— Вы хоть меч-то держать умеете? Или просто пришли на нас поглазеть? — насмешливо поинтересовалась чёрненькая.
— Конечно, умеем! — возмутился никогда не теряющий присутствия духа Пьетро.
— Проверим, — согласилась блондинка, протягивая Джулиано тренировочную шпагу. Юноша неуверенно принял оружие.
Сеньорита развернулась, заняла среднюю стойку и насмешливо поманила юношу к себе пальцами левой руки.
— Погоди, Аврора, пусть сначала разденутся, — возразила черноволосая, подмигивая приятельнице, — может на этом всё и закончится.
— Это так необходимо? — удивился Джулиано.
— Обязательно! Драться голышом — основополагающее правило нашей школы! — блондинка коварно улыбнулась. — Прошу!
— Только после вас, — юноша попытался отсрочить неизбежное.
— Ну что вы, я уступаю гостье.
— Ладно, — де Грассо послушно скинул плащ и стянул холщовую рубашку, оставшись в одних бриджах. — Достаточно?
Повисла неловкая тишина. Джулиано огляделся. Лица девушек погрустнели, кто-то даже махнул рукой и покинул дворик. Пьетро и Ваноццо украдкой прикрывали глаза, стараясь не сильно таращиться на бледные полукружья и топорщившиеся на слабом ветерке матовые соски вполне аппетитных грудей «подруги».
Джулиано поперхнулся и закашлялся, стыдливо пряча внезапно
