Напевая под нос что-то веселое, я с удовольствием и не спеша направлялась по тоннельной аллее. С каждым днем в саду мне нравилось все больше. Я чувствовала, что прикипаю к нему душой и сердцем. Возможно, все происходило слишком быстро. Ведь по натуре я не склонна раскрываться так быстро перед людьми, и тем более так скоро привыкать к новому месту. Достаточно вспомнить, как долго осваивалась на бывшей работе. Но здесь… Здесь ощущение истинного счастья не покидало. Аромат цветочного полога как всегда послышался прежде, чем показался дом Розалии. Вдыхая чудесный запах, я насыщалась "Спокойствием и смирением". Да, день, определенно, должен быть плодотворным.
Наместница уже вовсю колдовала над сервировкой стола. А вот Липок пока еще не появился.
— Доброе утро! — поприветствовала я женщину. Но ее ответ заглушил знакомый низкий голос. Непонятно откуда взявшийся Гавриил так спокойно рассматривал меня чернющими глазами, будто стоял у шарообразной туи уже минут десять. Хотя еще пару секунд назад там никого не было.
— Теряюсь в догадках: что может стать причиной такого прекрасного настроения с самого утра? — глаза-бездны сузились, словно пытались заглянуть в мои мысли. Подтрунивание или намек? Я поспешно стерла возникший в памяти ромашковый букет.
— Просто хорошее настроение с утра — залог хорошего дня.
— Блажен, кто верует, — отчеканил Гавриил и подошел к спустившейся Розалии. Я в некотором замешательстве поднялась на веранду, раздумывая над сказанным. И почему постоянно возникает ощущение, что он надо мной смеется? Словно в подтверждение тому мужчина, беседуя с наместницей, посмотрел на меня и хитро улыбнулся.
— Милая, попейте пока чаю, мы вернемся через несколько минут, — пообещала Розалия.
Я демонстративно отвернулась от насмешливого взгляда и налила себе горячего напитка. Какой интересный вкус. С горчинкой, но все ж довольно приятный. Отпила еще немного и решилась снова посмотреть на Гавриила. Мужчина вместе с наместницей направлялся в сад, но в какой-то момент обернулся и одарил еще одной лукавой улыбкой. Может, у меня что-то с лицом? Я украдкой оценила отражение в латунной поверхности самовара, но ничего подозрительного не заметила. Снова потянулась к высокой чашке. Отпила. И вот в этот момент пришло осознание того, что это был чай Розалии. От внезапного открытия тело взмокло. Я судорожно вгляделась в глянцевое пузо самовара. Но никаких изменений не обнаружила. Уже приподнялась, чтобы броситься следом за наместницей, но дневник зашелестел страницами. Руки мертвой хваткой впились в обложку, взгляд побежал по проступающим рунам.
"Один глоток эликсира омолаживает на год."
Ой, мамочки! Беда в том что, сколько было сделано глотков, я не знала. Почти с ненавистью глянула на красивый фаянсовый заварник, украшенный золотыми розами. Правда, злиться следовало только на свою беспечность. Или на Гавриила… Я снова посмотрелась в самовар. Растянутое в стороны отражение не позволяло увидеть изменений. Хотя, вряд ли омоложение лет на пятнадцать осталось бы тайной даже в искривленном зеркале. Последовало еще несколько нервных обращений к латунному пузу. И как, интересно, от этого избавиться? Может, в саду "Старость" имеется?
Дневник безмолвствовал. Я взяла пустую чашечку и налила в нее простой воды из графина, предварительно тщательно понюхав его содержимое (не хватало еще, чтобы к резкому омоложению прибавились какие-нибудь усы или борода). Затем стала потихоньку пить. Я насчитала девять глотков, когда в сосуде осталось столько же жидкости, сколько в чашке со злополучным чаем. Значит, мне сейчас где-то семнадцать?! Вот блин! От лица отхлынула краска. Семнадцать! Несовершеннолетняя! С другой стороны, лучше семнадцать, чем десять или пять. Правда, в своих двадцати шести годах я чувствовала себя куда комфортнее.
Из груди вырвался вздох. Но своенравная тетрадь не шевелилась, игнорируя немые мольбы молодой садовницы. Послышались голоса Розалии и Гавриила. Тело напряглось в ожидании того, что скажет наместница. Хотя, если честно, куда больше беспокойства приходилось на долю предполагаемой реакции ее спутника. Впрочем, я не распухшая и не зеленая — это уже большой плюс. Зато, выходит, бестолковая и нерасторопная. А это вряд ли повод для получения премии.
Едва мужчина подошел к веранде, как впился взглядом в мое лицо, к которому тут же прилила кровь. Не зеленая, зато определенно красная аки зрелый помидор.
— Ох, милая, неужели вы пили мой чай? — всплеснула руками женщина.
— Случайно перепутала, — я опустила голову.
— Это моя вина, — посетовала наместница. — Нельзя было оставлять заварник вот так, без присмотра. Или стоило просто вам напомнить о его содержимом.
— Что случилось? — спросил запыхавшийся Липок. Я еще ниже опустила голову, а краска на лице проступила ярче. Похоже, помидор перезрел.
— Виолетта посчитала, что слишком постарела за последние дни, — медленно пояснил Гавриил. В низком голосе отчетливо слышались насмешливые нотки. Я решила не реагировать, но голова невольно вжалась в плечи.
— Постарела? — не понял юноша.
— Фиалка просто выпила мой чай. Ничего страшного. Если пожелаете, дорогая, то я уже к вечеру верну вам прежние годы.
Я подняла голову. Розалия лукаво мне подмигнула. Конечно, эликсир молодости — это то, о чем мечтает каждая женщина. Но лет после тридцати пяти, а то и сорока.
— Хочу! — пылко отозвалась я.
— Значит, пойду соберу немного "Старости". Как раз к вечеру она вызреет. Думаю, растение будет радо. В последнее время спрос на него совсем упал. — Розалия метнула осуждающий взгляд на Гавриила. — Кто-то приходит слишком рано.
Мужчина, сжимая букет "Смерти", и бровью не повел. Будто последняя фаза его вовсе не касалась.
— Начинайте завтрак без меня, — я лишь приоткрыла рот, но алый костюм Розалии уже скрылся из виду. Липок по обыкновению сел рядом.
— Может, присоединитесь…шься? — спросила я у Гавриила.
— Благодарю за приглашение, но у меня неотложные дела, — снова этот пристальный взгляд глаз-бездн. Меня опять охватила робость. Раздался хлопок, напоминающий раскрывающийся зонт, — и за спиной мужчины выросли огромные кожистые крылья. Угольно-черные. А ведь я их видела… И его…
— Тогда в парке… это был ты?
Гавриил кивнул и резко взмыл в воздух с охапкой гвоздик. Под ритм гулко бьющегося сердца я, не мигая, следила за волшебным полетом. Теперь все окончательно встало на свои места: и растения, и название сада, и эти загадочные хлопки. Мозаика сложилась. Видимо, это и была та последняя, но очень важная деталь… Лишь, когда мужское тело превратилось в едва различимую точку на синем небосклоне, размытую из-за собравшихся слез в глазах, ни разу не моргнувших за это время, я осознала, что стою.
