Вспоминали, чтобы, когда минет ночь, вновь забыть.
И верно, так оно всем спокойней. Времена ведьм остались в прошлом, нынешнее же время принадлежит классической магии и эйтам.
— Она и поддерживала Элькину придурь. К ней всякие люди сватались. И рыбаки, и даже купец один; который сам на Джайрам ходит. Три лодки. Дом каменный. Готов был платить выкуп по старому обычаю, только и он нехорош оказался.
Интересно выходит.
Девушка при жизни была миловидной, конечно, но и только.
— Ты не смотри, что она простовата. Кровь-то, пусть и слабая, свое брала… захоти Элька, и огонь в ней оживал, да… мужики-то, что твои мотыльки, летели, вот и возомнила, что хватит этого огня…
— То есть она вознамерилась… стать любовницей Йонаса?
— Любовницей? — Йорга засмеялась, и смех ее был подобен грому. — Любовницей она точно становиться не желала. Женой, законной…
— Вряд ли это возможно.
— Возможно, отчего ж нет… вот посмотришь, будет время, море покажет… море всегда дает людям то, что они ищут. И он когда-нибудь найдет… свою ведьму. Оно так правильно, потому как обыкновенной бабе его силы не выдержать.
— Боюсь, эйта Ирма не слишком… обрадуется.
Она вновь рассмеялась.
— А то… твоя правда… не обрадуется… только куда ей против их-то воли? — черный палец указал на потолок. — Да и хозяин, даром что молод, своего не упустит… нет…
— Значит, девушка метила в невесты…
— Дура, говорю же.
— А… Йонас?
— Нужна она ему была, как косатке заячий хвост. Забыла, что он не обыкновенный человек, что ему ее огонечка мало. Только все норовила на глаза попасться.
Достаточно ли этого, чтобы разозлить? Мальчишка несдержан. Местами избалован. А еще совершенно непредсказуем. Догадайся он о намерениях девицы…
Воспользовался бы?
Оскорбился?
Или посчитал бы забавным?
Сложно предугадать.
— Не думай… много думаешь, — затылок толкнула тяжелая ладонь. — Все беды от того, что головой живешь.
— А надо сердцем?
— Надо так, чтоб и голова работала, и сердце не болело, — Йорга поднялась. — Господин в своем праве… взял бы жизнь, никто б и слова не сказал бы… когда сама дура, так что ж тут… но не он это.
— Почему?
Меж пальцев Йорги появилась бусина из желтоватого мутного стекла. Она легла на ладонь, почти исчезла в ней, чтобы вдруг оказаться на столе.
Покатилась.
Закружилась.
А нож скользнул по темному запястью Йорги, выпуская темную же, почти черную кровь. Капля вспухла, поползла по запястью, чтобы сорваться с него, упасть на бусину.
И впитаться в стекло.
Кирис молча отхлебнул отвар.
Спрашивать?
Сами объяснят. И все же… чем дальше, тем яснее он понимал, что классическая магия далека от совершенства. А так называемые древние методы… может, и не столь удобны, как оперирование чистой энергией, но и не примитивны, как-то пытаются доказать.
— Эр-шамм… — Йорга подтолкнула бусину, и та покатилась по столу, чтобы замереть на краешке его. — Я сама сделала его, когда Элька только-только появилась.
Я смешала стекло с ее кровью и выплела нить из собственных волос. Я закалила в слезах матери. Это было хорошее вместилище души. Оно притянуло бы ее откуда угодно… и мы провели бы обряд.
Она покачивалась, и казалось, что пол прогибается под тяжестью черного этого тела. Босые пятки давили камни, и те становились мягки, словно пух.
— Был бы костер… и хардаш из костей морского змея. Мы вместе резали его. Были бы украшения. Элька успела собрать изрядно морских слез, хватило бы на откуп. Она предстала бы пред Хозяином в подобающем обличье. В наряде белом, как морская пена, с лицом, выкрашенным драгоценной охрой. Мы храним ее давно… в венце девичьем, с семью запястьями… для каждой из Молчаливых сестер. Мы бы зарезали ягненка и еще белую чайку, и перьев хватило бы на откуп голодным стражам, что стерегут путь в Нижнее царство. Сколько бы времени ни понадобилось, но ее душа дождалась бы достойного погребения, но… видишь? Эр-шамм пуст. Кто-то выпил ее душу. А человек, на котором стоит печать Хозяина, в жизни бы не совершил такого. Ты можешь не верить, маг, который слеп, потому что думает, будто прозрел от науки, но есть вещи, которые просто… невозможно сделать по сути своей. Нет, это не молодой господин… он властен над плотью, но души принадлежат его хозяину. Он бы не тронул… в отличие от таких слепых дурачков, как ты.
— Юргис?
Йорга замерла.
Кивнула, как-то медленно, неуверенно.
— Может, и так, — сказала Йорга. — За ним, как за тобой, мертвые по пятам ходят… не знаю… только ты, магик… ты уверен, что искать надобно среди мужчин?
ГЛАВА 27
Ночь.
Вторая ночь без сна, между прочим, что совершенно нездорово, хотя, положа руку на сердце, довольно-таки привычно. В конце концов мне и раньше приходилось бодрствовать не то что по ночам, но и сутками, благо для приготовления тонизирующего зелья не нужно ни особых умений, ни редких ингредиентов. И хранилось оно, на мое счастье, долго, со временем лишь прибавляя в силе.
Правда, вкусом обладало на редкость гадостным.
Я поморщилась и зажевала зелье булочкой.
Булочка осталась после вечернего чаепития, благоразумно спрятанная в сумке вместе с парой кусков ветчины и слегка надкушенным ломтиком сыра. Что поделаешь… сомневаюсь, что здесь к моей ночной вылазке на кухню отнесутся с пониманием.
Было… не по себе.
Слегка.
И поэтому, вытащив заветный сундук, я принялась перебирать сокровища. Бусы, к слову, зарядились уже на треть, вот что значит повышенный энергетический фон. Правда, цвет их слегка изменился, потемнели, кажется… надеюсь, на свой ствах защитных это не скажется.
А вот браслет я примерю.
И на вторую руку тоже.
Не уверена, что мне пригодится огненный шквал, но… иногда лучше с ним, чем без. И водяная плеть, правда, я с ней так и не научилась ладить. Нет, лучше вот ветер. Ураган я направить худо бедно сумею, а вот с плетью рискую остаться без пальцев.
Пальцы мне еще пригодятся.
— Думаешь, глупость делаю? — спросила я, проверяя расположение заветных чешуек. От магии они защитят, а вот от людей… как-то никогда не думала, выдержат ли они, к примеру, удар ножа.
Или пулю?
— Вот и испытаю, да? — Я подала руку Этне, которая ловко перебралась ко мне на плечо, где и замерла, вцепившись острыми коготками. — Надеюсь, нынешняя прогулка будет… менее разрушительна, чем прошлая.
Я вдруг представила сгоревший дом.
И Мара, который всем врет, что это я. Не нарочно. Просто силы не рассчитала… интересно, как скоро от него потребуют убрать столь опасную особу с острова?
На сей раз я без труда добралась до нужного коридора. Никто не спешил на ночное свидание, да и признаниями в любви сомнительного свойства не разбрасывался. Напротив, дом был тих и подозрительно благостен, что несколько нервировало.
Время от времени я останавливалась, вслушиваясь в тишину.
Никого.
Ничего.
И Этна вот спокойна. Хорошо… наверное.
А вот и дверь. Странно, почему ее не запечатали. Причем после первого же убийства, то есть того, когда стало понятно, что дверью и домом пользуются в не самых благовидных целях. Это же логично, бездна их забери. Но, похоже, с логикой здесь в принципе сложно.
Я тронула дверь — и та отворилась. Что характерно, без зловещего скрипа.
Вот и дальше что?
Внутри тьма кромешная, и еще ощущение появилось, что за мной наблюдают.
— Есть кто живой? — поинтересовалась я, впрочем, не особо надеясь, что ответят.
Дом вздохнул.
Заскрипел и вновь застыл.
Идти надо… светляк вспыхнул на ладони. Ага… сейчас все выглядело слегка иначе. Пыль почти не видна, как и древность мебели. Напротив, все кажется застывшим, словно на уголь ном наброске. Пара мазков и вот уже виден силуэт стола. Еще пара линий — и тени, что вытянулись к лестнице.
Я вздохнула.
И присела.
— Показывай, что тебе здесь не понравилось, — сказала Этне, искренне надеясь, что оно того стоило. Голем скатился на пол и закружился. Он казался… озадаченным?
