стоило обратить внимание.
Главарь приподнял бровь и приблизился к южанке. Та с явным наслаждением прошипела:
– От тебя несет демонической скверной, как от шлюхи вином…
Никто, кроме него, этого не расслышал, зато все увидели, как мужчина замялся. Он уже хотел было что-то выкрикнуть, набрал побольше воздуха в легкие и открыл рот, но по ущелью пролетел не его голос:
– Эй ты, грязная туша! Отошел от будущих богов Поднебесной!
На противоположной стороне реки появился незнакомец. Шум падающих водных каскадов заставил его голос звучать прерывисто, но он так громко выкрикнул, что его слова все еще разносились гулким эхом.
Все до единого обернулись. Не успев разглядеть незнакомца, бандиты одарили его возгласами недоумения:
– Ты еще кто такой?!
Человек стоял прямо на водной глади речушки Шуйлун, крепко и уверенно удерживаясь на ее поверхности, как на земле. Его темный силуэт из-за безудержных брызг водопада и крохотных солнечных зайчиков, что то и дело переливались бликами, предстал для зрителей пугающей загадкой.
Обомлев, бандиты начали перешептываться.
– Это… бессмертный дух? Кто-то из богов? Ох, тогда нам конец!
– Что ты мелешь! Какой бог спустится к обычным смертным, да еще и…
– Мы в ущелье Шуйлун, болван! А пленные в наших руках – последователи Небес!
– Вот же ж! Это ведь второе святое место после дороги к Небесным вратам!
Неведомый никому рассмеялся, но шум водопада за его спиной поглотил голос:
– Вот дурачье! Не только небожители могут заявляться сюда…
Он грациозно откинул свои длинные, черные, как смоль, волосы с плеча, шагнул вперед и указал рукой в сторону главаря шайки:
– Я лично награжу тебя небесной карой, если сейчас же не отпустишь юных господ! Будешь мне ботинки выцеловывать! И…
Однако не успел он договорить, как его накрыло водным гейзером и резко затянуло на дно, будто бы в огромную пасть змея. От силуэта человека в черном не осталось и следа – только бурлящие брызги воды.
«Это… это что было? Неужели та самая небесная кара?» – задался вопросом каждый стоящий на берегу. Не сделав и вдоха после увиденного, зрители содрогнулись: воды реки вновь взорвались мощным потоком, и из них вылетел и взмыл в воздух ворон. Ущелье наполнилось женскими голосами:
– Не вертись, птичка А-Цзян! Мне сложно по тебе попасть!
– Он миновал мою водную ловушку, сестра! Мне его было не удержать!
– Что ж, теперь я!
И после уверенного «я» земля задрожала, а из скал прямиком в ворона вылетели острые, как лезвия, камни.
В воздухе раздался командный голос:
– Хватит летать туда-сюда! Ты мне уже надоел – ведешь себя как трус!
Птица лишь успевала лавировать и падать в попытках увернуться от камней, которые словно по чьему-то желанию стремились попасть по ней.
– А-Лин, подключайся, чего стоишь без дела!
В небе показалась полупрозрачная фигура хрупкой девушки в золотистом одеянии, которая мелькнула и пропала, а из воды вылетело что-то наподобие веревок. Ворон увернулся от одного, второго водного каната и усмехнулся:
– Слабоваты вы еще для меня! Может, как-нибудь в другой раз? На нас все-таки смотрят!
– Смеяться надо мной вздумал?
– Сестра, прошу, аккуратнее!
По двум женским голосам, что отличались характером и пылкостью и все время раздавались то тут, то там, можно было предположить – то были две богини, повелительницы стихий воды и земли. Их облик был скрыт. Силуэты изредка появлялись в небе лишь перед новым ударом. Немного понаблюдав за происходящим, толпа пришла к выводу: это трое небесных духов выбрали ущелье Шуйлун, чтобы испытать свои силы.
Главарь обернулся к шайке своих подопечных и плюнул:
– Ну? Чего рты поразевали?! Всего лишь боги резвятся друг с другом! Быстро пакуем и… – но договорить он не успел: обмяк и плашмя рухнул на землю. На месте, где мгновение назад был головорез, оказались три девичьи фигуры. По центру стояла причина его внезапного незапланированного ретирования. Ба Вэньлинь опустила высвобожденную от веревок руку и обратилась к толпе юношей:
– Это последователи культа! А-Шан, быстро мое оружие!
Разбойники поспешили скрутить Шао Жоу и Фань Мулань, что стояли за спиной Ба Вэньлинь, как взмахом ее ноги один тут же был отброшен в сторону разбушевавшейся реки Шуйлун. Девушки развернулись и повторили за ней: пара ударов – и два огромных тела пали. Обе красавицы обернулись друг к другу, взялись за ладони и воскликнули:
– Молодец! Как наставник учил!
– Ты тоже не промах!
– Не отвлекайтесь, еще подступают! – крикнула Ба Вэньлинь.
Пока три девушки, двигаясь в боевом танце, вытворяли нечто доселе невиданное большинством слуг и бандитов, Ба Циншан миновал двух мужиков, увернувшись от их ударов, и подбежал к сваленному в кучу оружию. С криком «сестра!» он подтолкнул к ней гуаньда́о[69].
Многие господа похватали свое оружие, и воцарилась неразбериха: все высвободившиеся из пут ловко, как хорьки, зашмыгали тут и там, помогая друг другу, а разбойники вдруг бросились врассыпную. На реке тоже разразилась настоящая битва.
Воспользовавшись появлением незнакомца в черном, избранные быстро перетянули удачу на свою сторону и, получив преимущество перед врагом, уже разобрались почти со всеми бандитами. Мэн Чао и У Чан замешкались, и путь к оружию им перегородили два головореза – как раз та парочка здоровяков, с которых и началось их знакомство с шайкой. У Чан юркнул под рукой мужика, бросившись к своему мечу, но тот схватил юношу за ворот одеяний и откинул назад. Луань Ай беспомощно наблюдала за этим. Однако, увидев, как Мэн Чао и У Чана окружают, она, не раздумывая, ринулась к куче вещей на берегу. Заприметив знакомый цзянь в белоснежных ножнах, она крикнула: «Молодой господин У!» – и бросила клинок в его сторону.
Следом она нашла оружие Мэн Чао, но не успела обрадоваться, как услышала:
– Госпожа, осторожно!
Водяная стрела, сотворенная невидимой богиней, не попала по ворону и теперь случайно летела в сторону наследницы. Луань Ай только и успела что повернуться лицом к неизбежному. Взрывная волна от стрелы разбросала оружие и вещи по округе. Пронзительный крик Мэн Чао невольно заставил замереть всех, даже беглецов. Воцарилась мертвая тишина, которую внезапно нарушил мужской голос:
– Не стыдно тебе, Лун Сяолин?
Кто-то над головами застывших издал «ой!», и все воды, которые только что подчинялись чьей-то воле, шквалом рухнули обратно в речушку. Люди на берегу ошеломленно смотрели на Луань Ай и на силуэт, спасший ее от опасности.
Водяная стрела застыла перед лицом наследницы, мощь от удара стерла камни у ее ног в пыль. Рука появившегося из ниоткуда незнакомца в черном перехватила стрелу и прикрыла девушку от ветра. Вокруг них разлетелись перья.
От испуга Луань Ай даже не успела прикрыть глаза. Спина неизвестного ей бога казалась скалой. Стоя в его тени, она заметила, как рука мужчины, что продолжала удерживать рвущуюся вперед водяную стрелу, дрогнула и покрылась кровью. Багровые капли падали прямо на его черный сапог. Буря охвативших ее эмоций заставила наследницу вцепиться в рукав незнакомца.
– С-спасибо!
Почти встретившись со смертью, она, конечно, захотела отблагодарить спасителя, кем бы он ни был, но его это словно оскорбило. Обернувшись к девушке, он наконец явил свое бледное лицо, и оно оказалось не самым доброжелательным: на нем проступила гримаса отвращения. Но Луань Ай не обратила внимание на это, посчитав виновником тяжелого взгляда стрелу.
– Спасибо! Спасибо! – продолжила щебетать она.
И с каждым упавшим тихим и нежным словом неизвестное Луань Ай лицо искажалось все сильнее. Если бы только она знала, что незнакомец перед ней – демон Тьмы, то не была бы так рада его присутствию.
Сянцзян цыкнул и растворился в воздухе, а укрощенная его рукой стрела водой рухнула к ногам девушки.
– А-Шан! Лови того! – прозвучала команда Ба Вэньлинь.
Один из разбойников, что решил бросить своих, помчался вдоль реки. Заметив, как брат теряет время на поиски оружия, Ба Вэньлинь повернулась к Фань Мулань и Шао Жоу.
– Вы обе – за ним!
Кивнув в ответ, будущие богини бросились вдогонку. В руках они держали довольно необычное для столь утонченных красавиц оружие: шэнбя́о[70] и люсинчу́й[71]. Молодая госпожа Фань первая ступила на воду, но, не рассчитав глубину, тут же провалилась в реку. Не сдаваясь на полпути, она попыталась остановить разбойника, выпустив острие
