Несмотря на то, что я держу ее мертвой хваткой, ей удается откинуть голову назад и посмотреть на меня. Ее розовые губы яркие и припухшие, и я не могу удержаться, чтобы не потереть их большим пальцем.
Девушка целует кончик моего пальца, и я изо всех сил зажмуриваюсь. Поэтому я не вижу, когда она открывает рот. Я не вижу, как она делает глубокий вдох, сглатывает и шепчет мне.
— Я люблю тебя, Данте. Я любила тебя с самого начала.
Но я слышу, как она это произносит, и это все, что мне нужно, чтобы рассыпаться в прах.
— Почему? — спрашиваю я, почти задыхаясь от собственных слов.
Я открываю глаза и вижу, что Чарли улыбается. Она проводит рукой по моей щеке, потом снова прижимается к моей груди.
— Потому что вижу тебя. Хоть ты так пытаешься спрятаться, я все равно тебя вижу.
То, что она говорит, так приятно, что когда я выдыхаю, это смешивается со смехом. Два дня назад я и представить себе не мог, что рискну своей жизнью ради нее. И теперь у меня не было бы другого выхода.
Я буду защищать эту девушку всем, что у меня есть, потому что если с ней что-то случится, я потеряю себя. Я перестану существовать. И я заберу всех с собой.
С непостижимым усилием я отстраняюсь от нее и беру ее лицо в свои руки.
— Чарли, мне нужно тебе кое-что сказать.
Ее глаза встречаются с моими, и она улыбается шире, предполагая, что у меня есть еще какие-то хорошие новости, чтобы сказать ей. Что-то, что сблизит нас. Я представляю, как изменится ее лицо, когда я расскажу ей все, и тяжесть этого тянет меня вниз. Мне нужно защитить ее. Мне нужно рассказать ей правду обо мне и контракте. Но я не могу потерять ее. Не после того, что только что произошло между нами.
— Я хочу, чтобы ты перестала просить о красоте. Мне нравится, как ты выглядишь, ладно? — я нежно сжимаю ее лицо в своих ладонях. — Ты можешь пообещать мне, что больше ни о чем не попросишь? Это очень важно для меня.
Взгляд Чарли падает на мою грудь. Я сразу чувствую, что она чего-то недоговаривает.
— В чем дело? — спрашиваю я. — Что случилось?
— Я постараюсь этого не делать, — говорит она. — Я действительно буду стараться.
— Что значит «постараешься не делать»? Разве ты не можешь просто пообещать мне?
Она вырывает свое лицо из моих рук и отходит.
— Становится все труднее… не просить. Это похоже на то, что чем дольше я иду, не спрашивая о чем-то, тем больше я беспокоюсь. Это началось после первого раза, но я решила, что мне просто не терпится добавить что-то новое, — девушка замолкает, обхватив себя руками. — Но когда я возвращалась из Вегаса после того, как сменила кожу… я чувствовала себя физически больной. Как будто мое тело кричало, чтобы я сделала чтото еще, чтото новое. Это напугало меня, и я ждала так долго, как только могла. Решила, что мне нужен перерыв, чтобы посмотреть на вещи с другой стороны.
Чарли поворачивается ко мне, и я понимаю, что не могу пошевелиться. Я не хочу слышать то, что она скажет, но девушка все равно открывает рот и продолжает.
— Но чем больше я сопротивлялась, тем хуже мне становилось. Когда ты пришел вчера вечером, я чувствовала себя хуже всего. Меня трясло и бросало в пот. Я знала, что это было, и посреди ночи, я не могла больше этого выносить. Поэтому я кое-что попросила. Что-то маленькое. Просто небольшое желание улучшить мою улыбку. В ту же секунду, как я обратилась с просьбой, из моего тела словно выкачали всю дурноту. Все просто… исчезло, — в ее глазах мелькает страх. — Почему это происходит, Данте? Я думал, что смогу идти в своем собственном темпе.
Я борюсь со своей злостью — гневом на Босса за то, что он выбрал ее своей целью, и злостью на себя за выполнение этих ужасных приказов. Я беру Чарли за руки.
— Потому что они знают, насколько совершенна твоя душа, и хотят ее. Но послушай меня, ты должна бороться с этим. Ты должна бороться с этим так долго, как только сможешь, понимаешь? Ты сейчас хорошо себя чувствуешь?
Она кивает, но все еще выглядит испуганной.
— Хорошо. Если это случится снова, позвони мне, и я буду там. Мы все преодолеем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Чарли поджимает губы, словно о чем-то задумавшись.
— Но ведь все в порядке, правда? Я имею в виду, что моя душа отправится на небеса, — она качает головой, как будто говорит глупости. — Я веду себя глупо из-за пустяков.
— Ты вовсе не глупа. Правда в том… — я хватаю Чарли за плечи и с трудом сглатываю. — Правда в том, что твоя душа может быть в опасности.
— В опасности? — ее глаза расширяются, и даже это разрывает меня на части.
Я не хочу, чтобы она боялась, но она должна знать.
— Чарли. Есть коллекторы из рая, как я уже говорил, — пока что я не лгу. Я просто должен пройти через это. Закончить со всем этим. — Но есть и другие коллекторы. Совсем другие.
— Насколько другие? — спрашивает она едва слышным шепотом.
— Они…они не работают на… — я указываю вверх.
— О, боже, — говорит Чарли, отстраняясь от меня. — Существуют так же коллекторы из ада?
Я киваю, потому что не могу вымолвить ни слова.
Девушка прикрывает рот рукой, и на глазах у нее выступают слезы. Когда она снова заговаривает, я едва слышу ее. Она начинает плакать, потому что уже знает. Знает, что что-то не так, и вот объяснение.
— Им тоже нужна моя душа?
Я снова киваю.
— Но я подписала контракт, — выпаливает она, опуская руку. — Все в порядке. Я просто выполню свою часть, и тогда они не смогут его получить. Так ведь? Верно, Данте?
Чарли подходит ко мне, кладет руки мне на грудь и умоляет сказать, что она права. Что они не могут забрать ее душу.
И тут я понимаю, что у меня не хватит сил сказать ей об этом. Я провел девятнадцать лет, будучи эгоистом, принимая все, что хотел, без вопросов. И нет ничего, ничего, чего бы я хотел больше, чем Чарли. Я не могу ей сказать. Я не могу допустить того, что я стану причиной страха на ее лице.
— Бумага, которую ты подписала, — тихо говорю я. — Это общий контракт. Я не знал, что все так обернется.
Это чистая правда. Я думаю, что если бы у большого парня был контракт, он включал бы те же самые слова. Единственное, что имеет значение, — это то, кем он представлен. На чью сторону они работают. И это правда, что я не знал, что все так обернется. Я никогда не мог предвидеть, что влюблюсь в свое задание.
Я собираюсь попытаться объяснить, почему мы не можем быть уверены, что ее душа отправится на небеса, не разоблачая себя, когда я чувствую его.
Коллектор.
Он здесь.
Глава 45
Вера
Я встаю перед Чарли, готовый защитить ее ценой собственной жизни, если понадобится.
— В чем дело? — спрашивает девушка, заметив, как меняется мое лицо.
Я шагаю туда, где чувствую притяжение, держа Чарли близко позади себя. И тут я вижу это. Вспышка красного цвета. Когда я понимаю, что это Валери, а не коллектор, посланный следить за мной, я расслабляюсь. И все же я не могу говорить с ней, пока Чарли здесь.
Я поворачиваюсь к Чарли и обхватываю руками ее подбородок.
— Ты можешь сделать кое-что для меня? Ты можешь подождать меня в доме?
— Данте, ты меня пугаешь.
— Нет, не бойся, детка, — я легонько целую ее в кончик носа, потом снова в лоб. — Я буду прямо за тобой. А теперь иди, ладно?
Она бросает взгляд в сторону леса, куда, как она знает, я только что смотрел, и кивает. Оглянувшись через плечо, она смотрит на меня, пока идет к тропинке. Когда я больше не вижу ее, я направляюсь к Валери.
— Выходи, Рыжая, — говорю я. — Я знаю, что ты здесь.
Валери выходит из-за дерева, как массовый убийца, и важно шагает вперед. Ее лицо морщится от отвращения, когда ее каблуки зарываются в землю и сухие листья.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она.
— Разговариваю.
— Лжец.
— Ты же знаешь, что мы тут делаем, — говорю я, — ты ведь слоняешься вокруг. Так что же происходит? Что ты хочешь сказать?
