Вопрос же с герметизацией при помощи термостойкой замазки она не знает, как решать — кроме всё той же притирки никакого способа уплотнения к ней в голову просто не приходит. Кстати, крышку чайника, ту, что служит для загрузки исследуемого вещества, тоже надо притирать. И ту, что на резервуаре, куда должны сливаться дёготь или смола — без подобного отверстия их оттуда, из герметизированного объёма просто не достать.
То есть просто тут не получается, но если две трубки со слегка коническими концами свести друг с другом соосно и надеть на них керамическую муфту, притерев её за счёт вращения, одновременно сдвигая концы трубок, то будет более-менее плотный стык. Да, очень хрупкий, но плотный.
Так «нарисовался» дёгтеуловитель, не выпускающий образовавшийся при нагреве исследуемого вещества пар или газ куда попало.
Дальше нужно было разбираться с этим самым газом. Вывели его через верхний носик — если пробулькать сквозь воду, как делала Светка, то в этой самой воде что-то остаётся, а что-то выходит наружу пузырьками. Как его уловить? Можно попробовать собрать в перевёрнутом стакане, заставив вытеснить вниз воду — что-то такое им даже показывали на каком-то уроке.
Есть и другой путь — прогнать через охлаждаемый змеевик, как у самогонного аппарата, и посмотреть, чего накапает. Каждый вариант придётся проверять отдельно. И… это же столько канители! Опять муфты. И как сделать змеевик?
Решение про змеевик нашлось при обсуждении проблемы за ужином — имелись в классе знатоки самогонных аппаратов. Один вариант — просто охлаждать водой длинную тонкую трубку был культурней, но очень непрост в исполнении. Второй — выпускать пар на дно кастрюли с водой и смотреть на то, что с него, с этого дна, накапает вниз.
Учитывая исключительно керамическое исполнение всех частей будущей исследовательской установки, Веник прорисовал, что и как сделать, озадачил Галочку и убыл в Рудное — нужно было привезти непрокалённой руды для опытов. Да и торф тоже требовался. О вопросах заготовки припасов на зиму он решил не особенно хлопотать — у Любаши всё схвачено. Капитальная коптильня со сложенными в штабеля дровами лиственных пород только ждёт, когда начнут подтаскивать гусей (копчёные утки как-то народу не понравились). Глиняные горшки ждут солений и квашений. Грибы уже собирают — солят грузди и сушат белые. В летнем доме просто дух захватывает от запаха вяленой рыбы — словом, пройденный материал отрабатывается и без его руководящей суеты. Клан вполне может прокормить несколько «бездельников», занимающихся научными изысканиями.
Тем более что Светкой он определённо доволен — наделала линеек, несколько весов с чашками, точно подобранные по весу каменные гири, образцовый литр — исследовательская база очень неплохо оснащена. И даже маленькая астрономическая площадка с угломерами и солнечными часами — и та оборудована. Не на пустом месте затеял он исследования. Да и собранный фактический материал говорит о том, что направление у её исследований вполне сложилось. Он просто в них немного поучаствует.
* * *
С такими мыслями Веник вытащил челнок на берег, где у мостков причала ждали отправки в Столичное небольшие, но тяжелые кожаные мешочки с железом — тем, что выколотили из выплавленных лепёшек. Прошёл с километр по тропинке со следами тачки, вышел на берег ручья, и остолбенел — деревянное колесо крутилось, погруженное нижней кромкой в поток, а с него в деревянный жёлоб лилась вода — черпачки подхватывали её и выплескивали, когда, поднявшись, наклонялись.
Рядом трудилась Эля — женщина из местных. Подсыпала лопаткой руду в верхнюю часть жёлоба, выбирала отмытые камушки, дробила их молотком и бросала обратно. Изредка встряхивала желоб ударами деревянной колотушки, совочком выбирала готовый продукт и перекладывала его на плотную рогожку. Спокойно, неторопливо. Можно сказать, вдумчиво.
Виктория подошла, ссыпала рыжий песок с предыдущей рогожки в ведёрко: — Привет, Шеф. Черт-те сколько тебя не видела. Где ты пропадал? Слушок ходил, в дальние края подался.
— Да, помотался. А у вас тут всё по-новому.
— Большой десант был — видишь, с какой поляны торф смахнули и в кучу свезли. Руды тоже целую гору наковыряли. Из грунта насыпали бугор, куда перенесли домницу. А обжиговую печку просто разобрали на камень — мы теперь руду калим на сковородках тонким слоем.
— Дом починили? А то ведь подмок он весной?
— Ага. Размокший саман выковыряли, и низ стен сложили из камня. Внутрь тоже натаскали глины и утрамбовали. Потолок, считай, на метр стал ниже, но на мозги не давит — даже ты до него не дотянешься.
Хыг подкатил тачку с брикетами торфа, подтянулась Ирка. Поговорили о том, о сём — в основном расспрашивали Шефа о поездке. А там и ужин тихим вечером под низким навесом.
С утра загрузили домницу и потихоньку качали воздух, сменяя друг друга. Витка иногда подсыпала в печь угольку или руды — без суеты трудились, делая хорошо знакомое дело. Промывали руду, помешивали её на глиняных сковородках, расставленных рядком на длинной низкой плите. Как стало понятно — теперь процесс подготовки сводился к дроблению, промывке и прокаливанию.
— Вторая промывка ничего не даёт, — согласилась Виктория. — Прокаливание заканчиваем, как только прекращается запах вроде как от серы, которая на спичках.
Нарочно подошёл, чтобы понюхать — точно, есть запашок. Получается, что в руде имеется сера, которая портит металл. И они её выжигают. Тогда у Светки эта самая сгоревшая сера и выходила через трубочку в стакан с водой. А, между прочим, одна из общеизвестных кислот так и называется — серной. Ещё он помнит соляную и азотную. Но тоже, только названия и то, что они считаются сильными.
Желание проверить догадку так захватило, что набрав побольше отмытой, но не прокалённой руды, Шеф помчался домой. Разумеется, новое оборудование не было готово, но старый «чайник» с носиками вверх и вниз всё ещё цел. Нижний выход в нём можно смело затыкать — ждать из камней дёгтя — глупо. А верхний носик с загибом вниз вполне удобен, чтобы подсунуть под него чашку с водой так, чтобы булькало.
Грел-грел — всего чуть побулькало, и перестало. Подбавил жару — снова чуть-чуть побулькало. Ещё поддал — тот же результат. Похоже, вышел воздух, вытесненный за счёт расширения при нагреве, и всё. Точно, он же внутрь ничего не впускает, то есть кислород к руде не проникает, и сера без него не сгорает.
Прямо на ходу вытащил затычку из нижнего носика. Вскоре стали появляться и отдельные бульки. Но очень вяло. Точно — нужно бы воздуха поддать. Ведь внутри не горючее, а минерал — он-то не превратится в сплошную золу и не обуглится!
Притащил насос и принялся прилаживать его к нижнему носику. К очень горячему, между прочим, холодный выходной патрубок. Ну, никак это не получалось — даже схватиться невозможно, не говоря уже о том, чтобы применить мало-мальское усилие — хрупкая она, эта керамика. Не ровен час — отломает.
Просто приставил концы друг к другу с минимальным зазором, и принялся дуть струёй.
В чашке чуть заметно забулькало. То есть, что-то пошло. И когда прекращать процесс? Он ведь даже запаха толком не слышит! Ой, нет — пошли ароматы, причем даже похуже, чем в Рудном. Часа через три добавка вони прекратилась. То есть что? Всю серу выжег?
Аккуратненько достал чашку из-под носика, капнул на гашеную известь — хорошо шипит.
Попробовал серый порошок, выпаренный из щёлока — ещё лучше шипит.
Посмотрел на острие палочки, которой переносил каплю — слегка, темнеет. То есть, похоже на кислоту. Разумеется, серную.
* * *
Опыт по получению кислоты Веник и Светка повторили много раз, только лучше подготовившись к подаче воздуха в «чайник». И чуть не сделали «закрытие». То есть получавшаяся после продувки чашки с водой кислота была какой-то не такой. Чуть живой, если выразиться образно. Даже порошок из щёлока еле-еле шипел, а уж известь так вообще лишь слегка меняла цвет. Хорошо, что вспомнили, как немилосердно раскалили руду при первом, удачном, опыте. Когда перед началом продувки поддали жару как следует, да дали прогреться, тогда и получили снова «настоящую» кислоту.
А «ненастоящая»? Она ведь тоже была кислотой! И точно также получалась из соединения серы с кислородом. Выходит, возможны два вариант продуктов горения серы — полный и неполный!
Много времени потратили на подбор режимов и на создание промышленной установки в большом трёхведёрном чайнике — её перевезли в Рудное и стали использовать вместо сковородок — дело в том, что прокаленная в ней руда была ничем не хуже подготовленной по-старому — точно также шла в плавку с тем же результатом. Зато по полстакана кислоты каждый день прибавлялось. Трудно сказать, насколько концентрированной — палочка чернеет — и ладно.
