В этот момент из-за верхушек деревьев показалась пара вертолетов. Транспортный «Ми-8» и «Ми-24» прикрытия прошли над полем боя, оглашая пространство грохотом, и разошлись в разные стороны, описывая пологую дугу. Сквозь треск помех и крики отчаянно дерущихся людей прорвался голос пилота «двадцатьчетверки»:
– Овчар – Полсотни пятому. Диспозиция?…
– Полсотни пятый – Овчару. Цель на двух часах, удаление пять.
– Вас понял, Полсотни пятый. Ваше место?
– Даю маяк.
– Наблюдаю. Сто третий, маяк принимаешь?
– Есть сигнал, – ответил пилот «восьмерки».
– Подбирай.
– Принял… сейчас вытащим вас, ребята.
– Твою мать! – это уже кто-то из оплотовцев, услышавший радиообмен, начал понимать, что происходит. – Уходим! Уходим, я сказал!
Оплотовцы дрогнули, но было поздно. «Двадцатьчетверка» выполнила вираж и пошла на боевой заход. Разбрасывая вокруг себя огненные шары тепловых ловушек, вертолет резко пошел на снижение, падая на головы оплотовцев подобно ангелу смерти. На мгновение машина окуталась сизым дымом, послышалось далекое «ш-ш-ш-ш», и в месте, где находились оплотовцы, взорвалась земля. В воздух взметнулись столбы огня, дерн, ошметки тел. Эфир наполнился криками умирающих людей, заживо сгорающих в адском пламени. Пропахав НУРСами полосу в несколько сот метров, вертолет забрал вправо, уходя из зоны поражения осколков собственных ракет, и двинулся на повторный заход. Со стороны оплотовцев послышались редкие выстрелы, но бронированной машине такие попадания были как укусы комара. В это время Ми-8 выполнил пологий вираж и пошел вниз, выбирая безопасное место посадки. Когда вертолет завис в метре над землей, экипаж открыл дверь десантного отсека, готовясь принять на борт оставшихся в живых спецназовцев. Вскоре те показались из развалин, таща на себе убитых и раненых. Стас смотрел немигающим взглядом на поле боя, яростно кусая губы в кровь от бессильной ярости. Внизу гибли его товарищи. Гибли глупо, просто так, по прихоти судьбы, и он ничего не мог сделать. В это время следящий за боем Чика ослабил хватку. Повинуясь внезапному порыву, Данилов ударил его локтем в лицо и сбросил с себя. Вскочил на ноги, собираясь кинуться вниз – туда, где вертолет безжалостно крошил позиции «Оплота». Опомнившись, Чика снова набросился на него, пытаясь свалить на землю.
– Чика, не лезь!!! – заорал на него Данилов, отбиваясь от сталкера. – Они же умирают там!
– Остановись, идиот! – сталкер, не церемонясь, ударил Стаса в больной бок.
Тот взвыл от боли, но продолжил бороться. Видя, что напарник не справляется, Антиквар подполз ближе и схватил оплотовца за ноги. Стас цеплялся, греб руками землю, ломая ногти, и ревел как раненый зверь, видя, как выписывающий в небе правильные восьмерки «Ми-24», расстреляв боекомплект НУРСов, принялся перемалывать оставшихся в живых из крупнокалиберного пулемета.
Уже никто не кричал. Если и были оставшиеся в живых, то они просто прекратили всяческое сопротивление и залегли, боясь выдать себя. А пробить из стрелкового оружия бронированного монстра было невозможно. Место, где находились оплотовцы, заволокло черным дымом, и рассмотреть что-либо стало практически невозможно. Вскоре Стас перестал дергаться, лишь тихо скулил от боли:
– Повторихин, будь ты проклят, сука, – еле слышно шептал оплотовец словно заговоренный.
Но его услышали. Чика прижался щекой к уху товарища:
– Терпи, брат. Терпи… выживи, а потом спросишь… за все спросишь…
«Ми-8», нагруженный стонущими ранеными, медленно поднялся в воздух. Рядовая операция оказалась сущим адом для отряда армейского спецназа. За Периметром уже разворачивались в экстренном порядке лазареты, готовились операционные и просыпались разбуженные тревожной трелью телефона врачи, свободные от дежурства. Те, кому удалось уцелеть, скрипели зубами, глядя в иллюминаторы вертолета на оставляемое поле боя. И непонятно было, чего им хотелось больше – отомстить за мертвых товарищей или успеть довезти раненых. Рассветное небо Зоны рассекла инверсионным следом выпущенная из лесополосы ракета и впечаталась в бок вертолета, едва набравшего с десяток метров. Даже если бы пилот транспортника и заметил ее, сделать он бы ничего не успел. «Восьмерку» качнуло, накренило, затем раздался хлопок, и вертолет, под завязку набитый ранеными спецназовцами, тяжело рухнул на землю. Спустя секунду в месте падения вспыхнул огненный шар. Пилот «двадцатьчетверки» отреагировал мгновенно: развернув машину, он огненным ураганом прошелся по зеленке, выстреливая остаток боекомплекта. Вот только это уже никак не могло помочь тем, чья кожа с шипением лопалась, обугливаясь до черноты среди пылающих обломков вертолета.
– База, двести полсотни пятый. Работу закончил. Сто третий подбит. Возвращаюсь.
Сделав контрольный круг над местом крушения вертолета, Ми-24 набрал высоту и вскоре скрылся за верхушками деревьев, взяв курс в сторону Периметра.
Наступила гробовая тишина. Опешившие сталкеры смотрели на леденящую душу картину, не в силах пошевелиться. Поляну заволокло черным густым дымом, со стороны лесополосы начал разгораться пожар.
Они сидели долго, пока наконец не подал голос Антиквар:
– Надо спуститься и все осмотреть.
– Зачем? – безразлично спросил Чика.
На лице сталкера играли желваки, было видно, что нервы друга были на пределе и что его вот-вот прорвет.
– Идем, Вов, – Иван наклонился и заглянул ему в глаза. – Теперь мы точно должны узнать, из-за чего все это… Стас?
Антиквар обернулся к сидевшему в неестественной позе оплотовцу. Подойдя к нему, сталкер увидел, что тот закатал рукав на правой руке и занес нож над татуировкой клана. Перехватив кисть Данилова, Иван выбил нож и спокойно сказал:
– Заражение будет.
– Плевать. Я ее недостоин. Ведь это я…
– Это тебе сейчас плевать, – перебил его Иван, – а нам еще топать по Зоне. В любой момент занесешь какую-нибудь дрянь, и все…
К удивлению сталкера, это подействовало. Убрав нож, оплотовец поднялся на ноги и зло посмотрел на напарника.
– Ты прав. Вырезать всегда успею. В конце концов, от этого никто не воскреснет. Идем…
Иван кивнул и пошел вниз по склону.
Стас подал руку Чике. Тот принял ее, благодарно кивнув, и вскоре сталкеры зашагали вслед за Антикваром. Спустя несколько минут друзья подошли к поляне. Вблизи картина произошедшей здесь недавно бойни выглядела еще страшнее. Повсюду валялись части тел вперемешку с землей, насквозь пропитанной кровью. Запах гари и разлагающегося мяса бил в ноздри – сталкеры даже опустили забрала шлемов, такой невыносимой была вонь. Опознать кого-либо в этой мясорубке было невозможно. Но все же друзья принялись методично обходить поляну в надежде отыскать хоть что-то. Раненых никто не выискивал – выжить в этом адском месиве было нереально. Сталкеры искали кейс и тех, кто пришел за ним. Буквально рыли носом землю, заглядывали во все углы, осматривая каждый труп, но поиски пока не приносили результатов. Антиквар как раз переворачивал труп наемника на спину, как вдруг тот железной хваткой ухватил его за руку. Иван от неожиданности отпрянул, но наемник вцепился намертво:
– Добей, – еле слышно прошептал он. – Пожалуйста, добей!
Пуля попала ему в живот, вывернув наизнанку внутренности. Наемник чудом выжил, но оставалось ему совсем немного. Подобное ранение смертельно. Каждый вздох приносил ему невероятные мучения.
– Где контейнер? – Иван взял раненого за грудки и с силой тряхнул, причиняя ему адскую боль. – Где кейс?! Говори, ублюдок!
Наемник дико закричал и обмяк. Но сознания не потерял. Видимо, ему не давали лишиться чувств стимуляторы.
– Эти уроды… забрали… ухлопали… как котят, и унесли. Когда вояки напали… те первым делом нас… а потом…
– Скажи мне, что ты принес, и я выполню твою просьбу.
Наемник молчал, только судорожное дыхание выдавало еще теплившуюся в нем жизнь.
– Ну же!.. – голос Антиквара сорвался на крик. – Скажи! Облегчи душу, сука! Тебе ведь уже все равно. Дай пожить остальным!
Наемник закашлялся. Силы оставляли его, но он все еще держался:
– Хорошо… только… мне очень больно.
– Договорились, – голос Антиквара стал тихим.
– Я не знаю, кто это… он… они не люди… люди так не могут… дья…
– Говори, – осипшим голосом Иван еле выдавил из себя слова. – Что в кейсе?
– Я не знаю точно… – наемник судорожно сглотнул. – Какие-то детали и платы управления. Мы нашли их случайно… в схроне… в Пустоши… решили заработать. Денег все равно нет. Бросили левак в сеть, а тут они…
– Что за платы?
– Не могу сказать… всего было два отряда. Один что-то искал для них под землей…
– Это они вырезали оплотовцев? – перебил его Антиквар.
– Да… люди очень серьезные, сделали предоплату… остальное… сказали, что отдадут редкими артефактами… мы выполнили контракт, договорившись о встрече на сегодня… все шло как по маслу, но появились военные. И нам вместо денег прислали порцию свинца.
