Суок резко кивнула. Ее распущенные серые волосы взлетели над плечами.
– Гражданин Арнери прав, Просперо, мы все теперь в одной лодке, – сказала она, вставая рядом с Маршалом. У нее был немного хриплый грудной голос. От этого голоса хотелось совершить кругосветное путешествие, чтобы привезти его хозяйке редкий цветок с самого далекого острова, чтобы услышать от нее еще хоть слово. Гражданин Ланфран за спиной Фабио незаметно вздохнул.
– Что ж, отлично, граждане моряки! Зато теперь ясно, кто сбежал с корабля Республики в опасный момент! – весело сказал от двери гражданин генерал Эквиа. Он был одет в коричневый мундир фронт-курьера и держал в руках большой пакет. Его лицо осунулось, а глаза ярко блестели, хоть под ними и были черные круги, вовсе не нарисованные краской.
Суок побелела. Просперо побагровел.
– Кто впустил? – страшно закричал он. Стеклянный колпак на одной из ламп треснул от этого крика.
– Виноват, гражданин Маршал!
– Он сказал, что с донесением от генерала Гравиа! Он один.
– Разрешите убрать! – ответили из-за двери три голоса сразу.
Двое солдат вскочили в кабинет и хотели схватить Эквиа за руки.
– Отставить, – резко приказал доктор Гаспар.
Солдаты остановились и удивленно посмотрели на Маршала Просперо. Просперо опять закричал:
– Отставить! Дежурить у двери! Никого не впускать!
Солдаты тут же выскочили за дверь и закрыли ее за собой.
Фабио, правда, показалось, что дверь закрылась не до конца.
– Раз уж ты пришел, выслушай нас. Ты тоже следил за мной или искал Фабио? – спросил доктор Гаспар.
– Я искал Суок и пришел за ней, – ответил Эквиа.
Он прошел в кабинет и встал по другую сторону стола, на котором была шкатулка Тибула. Эквиа оказался лицом к двери, напротив Просперо и Суок. Доктор Гаспар с ключиком от шкатулки располагался между ними, у третьей стороны стола. Фабио и Леко Ланфран стояли напротив доктора, у четвертой стороны. «Мы как будто собрались за столом сыграть в карты», – подумал Фабио. Он молчал и слушал, как велел доктор Гаспар. Остальные тоже молча глядели друг на друга и как будто чего-то ждали.
– Кого я вижу! Герой Хузны и Гетца, гражданин дознаватель Ланфран собственной персоной. И ты здесь! Решил последовать моему совету и пришел к доктору за железной ногой? – спросил Эквиа. – А может, ты не пришел, а вернулся получить заслуженное? Это ведь с тобой сам гражданин Фабио, убийца Тибула, если я не ошибаюсь? Ты все-таки изловил его для доктора? Или просто дождался темноты и вывел из укрытия? Может, ты и пресловутые списки нашел?
– Что, боишься, мальчишка? Боишься, что мы разоблачим твои поддельные списки? Что народ узнает про твой обман? – прервал генерала Просперо.
– Чем разоблачите, своей подделкой? – не сдавался Эквиа. – Тибул никогда в жизни не писал никаких списков! И вы это отлично знаете! Ничего у вас нет!
– Есть, гражданин Эквиа. Вот шкатулка. В ней механизм, который может записывать речь. Здесь записана последняя речь Тибула, – сказал доктор Гаспар.
Эквиа на секунду умолк.
– Что ж, послушаем, – ответил он.
Доктор Гаспар вынул ключ из шкатулки и нажал на гвоздик посередине крышки.
Шкатулка издала шорох. Потом раздался усталый голос Тибула:
«Граждане!
Вчера я обещал вам назвать имена врагов народа. Вот эти имена…»
Вдруг речь Тибула оборвалась. Заиграл торжественный марш. Громкий веселый голос объявил:
«Граждане, внимание! Балаганчик дядюшки Бризака дает последнее представление! Просим почтеннейшую публику занять места! Выступает знаменитый наездник Сильвио и его верный Бонавентура! Встречайте!»
Раздались аплодисменты. Опять заиграла музыка. Застучали лошадиные копыта. Иногда среди стука и музыки раздавались возгласы «Алле-оп! Танец! Шагом!» и хлопанье в ладоши. Потом шкатулка замолчала.
Глава XVI. Тайна раскрывается
В комнате наступила тишина. Стало слышно, как дождь шелестит за окном и толстая бабочка бьется в стекло лампы.
Первым молчание нарушил Маршал Просперо. Он запрокинул голову и захохотал.
– Молодец, парень! – сказал он Фабио, отсмеявшись. – Мои солдаты искали тебя, только чтобы отобрать списки и сделать именно то, что ты сделал сам! Эти списки могли всех рассорить! Кому теперь интересно, что там думал Тибул и кого он считал врагами! Тибул умер. Республика осталась нам, и нам это решать.
– Республика останется народу! – закричал гражданин Эквиа. – Никто не посмеет делить власть за спиной у народа! Вы убили Тибула, но народ вам не убить! Народ сметет ваш заговор, как смел власть Регентского Совета Трех Толстяков!
– Эквиа, уймись. Посмотри правде в глаза – ты проиграл. Твои босяки никого не сметут. У меня здесь две лучшие дивизии Северной Армии, да еще час назад подошла саперная бригада, а на марше в одном переходе от Столицы – двадцать эскадронов кавалерии и Второй осадный парк. Мои ветераны разгонят рабочих ополченцев как баранов, сколько бы вы их там ни собрали. Ваши баррикады – детские куличики для саперов, которые взяли бастионы Гарцбурга. У вас есть пушки, да, но мало ружей и почти нет пороха. И вам неоткуда его взять. Мы занимаем Арсенал и пороховые заводы в Секции Башни. А из Гавани вы ничего не получите. Гавань уже поняла, что с нами лучше помириться. Да мы и схватились с ними больше по недоразумению. Я приехал сюда сразу после переговоров с адмиралом Санти и гражданином Диомедом, председателем Секции Гавани. Мы заключили с ним перемирие. Никто вам теперь не поможет. Так что лучше прими наши условия по-хорошему. Поверь, я не хочу заливать рабочие Секции кровью, как палач Толстяков Бонавентура. Но вы зашли слишком далеко, граждане Худые, со своими планами казнить триста тысяч человек. Если вы мне не оставите выбора – я остановлю вас силой. – Просперо воинственно выпятил грудь и гордо скрестил на ней руки.
Суок подошла к Эквиа.
– Брат, прошу тебя. Просперо и правда мог бы нас уничтожить. Вместо этого он предлагает заключить мир и разделить с ним власть. Договориться. Это на благо народа.
– Договориться? О чем же?
– Мы заключим перемирие в Столице. Сразу предложим мир всем иностранным державам. Просперо станет председателем Бюро, вместо Тибула. Ты займешь любой пост по твоему выбору – или в армии, или в комиссариатах. А я… выйду за Просперо замуж. Так народ увидит, что умеренные и бедные снова вместе.
Гражданин Эквиа чуть не задохнулся от гнева. Он сжал кулаки. Он затопал ногами, как когда-то в детстве, когда наследник Тутти был чем-то недоволен. В последний раз он был в такой ярости полгода назад, когда попала в засаду «желтых» отрядов Лапитупа и погибла целая полубригада. Тогда генерал Эквиа приказал отправить в Табакерку по десять жителей окрестных деревень, сочувствующих «желтым», за каждого убитого солдата Южной армии.
– Ни за что! Слышите, ни за что! – закричал он. – Я не буду вступать ни в какие договоры с врагами народа! Суок, как ты могла! Я не отдам тебя этому предателю! Вы хотите делить власть между родственниками, как короли!
– Послушай, Эквиа, – мягко сказал доктор Гаспар. – Послушай. Посмотри сам. Кем, по-твоему, был для народа Тибул? Выборным представителем? Но ведь его уже шесть лет никто даже не думал переизбирать! Он правил страной, как король! Да, мы все надеялись после Революции, что народ сам сможет взять власть. Но народ еще не готов. Он тут же нашел себе нового вождя. Пока народ непросвещен, ему всегда будет нужен вождь. Неважно, как он называется – король, старший регент, Председатель Бюро… Если хочешь, мы найдем для поста Просперо другое название. Первый Трибун или Президент. Дело не в названии.
Чем больше говорил доктор Гаспар, тем злее делалось лицо гражданина Эквиа, но доктор, кажется, этого не замечал и продолжал:
– Стране нужен порядок. Нужно, чтобы вы трое, настоящие друзья народа, могли управлять твердой рукой. Хватит пустых разговоров, хватит шествий и праздников, хватит казнить, ссориться и воевать. Наш план помирит всех – и «синих», и «черных», и даже «желтых»! За Просперо идут армия и «умеренные». За тобой – рабочие и бедняки. А бывшим толстякам можно напомнить, что Суок – твоя сестра и, значит, наследница старых королей. Ты отрекся от титула и от короны, но она-то не отрекалась! А значит, их с Просперо сын будет по праву…
– Так вот что вы задумали! Сделать Просперо тираном! Объявить Суок королевой! Уничтожить власть народа! Простить толстяков и богачей! Вернуть монархию! – С каждым возгласом Эквиа топал ногой и все сильнее распалялся.
Вдруг Эквиа оттолкнул Суок. Он взял пакет, который лежал перед ним на столе и выхватил из пакета пистолет.
– Умри, тиран! – закричал он и выстрелил через стол прямо в грудь Просперо.
Пороховой дым наполнил комнату. Тяжелая рука гражданина Ланфрана пригнула голову Фабио под стол. Однако следующие несколько секунд все было тихо. Все ноги под столом стояли на месте, даже ноги Маршала Просперо.
