Она промолчала, за неё ответил Бор Хантер:
— Мы долго не могли решиться. Сомневались. — Он вытащил из кармана маленькую фляжку и отпил. — В итоге подумали, что пусть судьба сама выберет для нас путь.
— Ясно. Доверять мистическим людям будущего вы не пожелали, зато целиком доверились слепому случаю.
— Мы уверены, что циферблаты изобрели с одной целью — контролировать нашу цивилизацию, — заявила Симона. — Уже девяносто восемь процентов человечества подчинились, и лишь у оставшихся двух ещё есть шанс жить настоящими жизнями, а не существовать по кем-то прописанным сценариям. Но проблема в том, что даже здесь жизнь далека от настоящей.
Я вздохнул и посмотрел на приземлявшийся пассажирский аэроэкспресс.
— В детстве я мечтал опередить своё время на много десятилетий, — признался я. — Начитавшись фантастических романов, я грезил о мире будущего, где мы будем всемогущи, как боги. Избавимся от болезней, освоим неизведанные пространства, познакомимся с галактическими соседями и найдём в своём существовании новые смыслы. Несколько раз я заходил в агентство, практикующее услуги длительной заморозки — на пятьдесят, сто лет и дольше. Но, как и вы, я долго не мог решиться. Лишь когда у меня диагностировали рак мозга, я понял, что иного выбора у меня нет. И вот теперь я здесь, в мире будущего, смотрю на перемены и понимаю, что лучше бы умер сто пятнадцать лет назад.
— Это потому, Клей, — сказала Симона и коснулась моей руки, — что будущее, о котором ты мечтал, уже давно стало прошлым.
— Возможно, мы нашли своих соседей, — добавил Бор, — или же они нашли нас. Прошлое туманно, лично я не верю в него. Как и в будущее, которое нам предписывают циферблаты. Но лишь находясь там, — Хантер показал на небо, — мы сможем узнать что-то новое. На Глизе-3 мы — птицы в золотых клетках. Ты не с нами?
Прайм. Мы стояли на берегу залива и любовались дивным закатом. Волны выбрасывали разные предметы, а затем вновь забирали их в океан. Иллюстрация всего нашего бытия заключалась в этом явлении.
Влюблённая парочка бегала по мокрому песку, смеясь и улавливая те минуты счастья, которые им преподносили белые волны. Возможно, завтра они расстанутся, умрут, либо проживут в браке десятилетия. Они об этом не знали и, как мне казалось, не желали знать. Этого никто не знал, кроме людей будущего. Ведь для них мы — история, как сказал мистер Корти. Для людей будущего — да, но стоило ли становиться историей для себя самих? Разве что ради высоких целей постижения чего-то неразгаданного.
— Готовы? — спросил Бор Хантер перед активацией циферблатов.
Я чувствовал, как дрожала хрупкая рука Симоны. Она не верила в предсказания, но глупо было бы игнорировать тот сверхвирус, проникающий в мозг в момент активации. Одно нажатие пальца — и всё. Они активировали свои циферблаты, а я продолжал стоять, бросая взгляд то на закат, то на влюблённую парочку. Я услышал выдох облегчения Симоны.
— Ваша дата, мисс ди Реста… Ещё тридцать восемь лет, чёрт побери! — закричала она. — Неплохо. Что у вас?
Бор отошёл в сторону и обречённо опустил голову. Я заметил, что его циферблат был красного цвета — самый недобрый цвет.
— Простите…, — сказал он.
Симона подошла к нему и обняла. Она уткнулась лицом в его широкое плечо. Страх исчез. Я нажал на кнопку. Раздался непродолжительный писк. Моя ладонь прикрывала экран, как комбинацию в покере. Никогда не знаешь, что подбросит тебе судьба на этот раз. И чем закончится фраза «Ваша дата, мистер Бёрн».
— Что у тебя там написано, Клей? — спросила Симона.
Мне тут же вспомнилась моя болезнь, слова доктора и дискуссии с мистером Корти о безошибочности предсказаний великих циферблатов. Я засмеялся, размахнулся и со всей силы швырнул почерневший циферблат в океан. Он пролетел над головами влюблённой парочки, увлечённой поисками мимолётного счастья, и исчез в водной пучине.
— «Вы давно мертвы, мистер Бёрн», — ответил я, продолжая смеяться.
— Будь я проклят, как такое возможно?? — Бор тут же ожил, напрочь позабыв о том, что через несколько часов отправится к праотцам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты издеваешься над нами? — по злобному взгляду Симоны я понял, что она не успела разглядеть цвет моего циферблата, в отличие от Хантера. Потому и не верила мне.
Пришлось перестать хохотать и вновь стать серьёзным.
— Я говорю правду. Он стал чёрным. Бор, подтверди.
Тот кивнул.
— Невероятно…, — с трудом произнесла девушка. — Это невероятно!
Она подошла ко мне и начала разглядывать, словно живого доисторического мамонта. Нет, скорее она воззрела на меня, как на Второе пришествие Христа. Такое сравнение мне больше по душе.
— Наверно, мой персональный циферблат изобрёл студент-практикант из будущего, пропускавший лекции по истории, — сказал я и улыбнулся. — Выпавшие сто пятнадцать лет моей жизни явно ввели его в заблуждение.
Меня одолевало безудержное веселье. Вмиг я перестал бояться всего: смерти, будущего, ньюменов. Буду откровенен: на какое-то мгновение я даже ощутил себя бессмертным.
— Теперь я на сто двадцать процентов уверен, что никаких людей будущего нет, — задумчиво проговорил Бор и посмотрел на красную штуковину в руках. — Меня убили мои же современники. Как и всех. — Он ринулся к Симоне, нежно взял её за плечи и сказал: — Детка, пообещай мне разобраться во всей этой чертовщине! Да, я подохну через три часа, но ты должна узнать, кто за этим стоит!
— Я сделаю всё возможное, Бор, — заверила его девушка.
— Пусть он станет твоим джокером в рукаве. — Хантер кивнул в мою сторону.
Вдруг Симона посмотрела на меня с каким-то тревожным блеском в глазах:
— Зачем ты выбросил циферблат?
Я удивлённо развёл руками.
— Предпочитаешь, чтобы меня схватили ньюмены, как первого в своём роде восставшего из мёртвых? Тогда из меня точно не выйдет толкового джокера.
— Переставший функционировать циферблат не посылает сигналы в «Прогноз», — пояснила Симона. — Мы могли бы попытаться вскрыть его и посмотреть, как он устроен. Без риска быть застигнутыми врасплох упаковщиками.
— Чёрт! — воскликнул Хантер. — У меня осталось мало времени. Они вот-вот явятся по мою душу. Мне лучше уйти подальше отсюда.
Он как-то неловко попрощался с нами — обнял Симону и крепко пожал мне руку, бросил неразборчивую фразу и поспешил скрыться в прибрежной растительности. Мы остались вдвоём. Хрупкая девушка и возвращенец против Системы. Я почесал затылок.
— Ты сказала, у вас был план. В чём его суть?
Мы неспешно зашагали вдоль береговой линии, как беззаботная парочка, болтающая о разных пустяках.
— Цель в идеале — внедриться в «Прогноз» и пронюхать, как там всё устроено, — пояснила Симона.
— Думаешь, они так легко принимают в свои ряды бывших отступников? — Я скептически поморщился. — Мне кажется, там очень жёсткая кадровая политика.
— Да я в курсе! — вскипела девушка. — Но что ты предлагаешь — сидеть и не рыпаться? — Она посмотрела на горизонт. — Скорее всего, не сразу. Придётся какое-то время играть роль увлечённого жителя Системы. Пока что план простой — снять квартиру и освоиться в этой местности.
Она так и сделала. Из-за того, что у меня не было циферблата, я оказался, по сути, вне закона, своего рода нелегальным эмигрантом, прибывшим прямиком из прошлого. По-хорошему, мне следовало обратиться в «Прогноз» или связаться с мистером Корти из реабилитационного центра. Но в таком случае меня бы наверняка стали изучать, как феномен. Возможно, даже вскрыли бы мозг. Неудивительно, что я предпочёл шифровку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Симона купила мне несколько новых вещей на полученные за активацию циферблата деньги, сняла квартиру в элитном доме недалеко от офиса «Прогноза» и приказала не высовывать носа, покуда она будет «осваиваться на местности».
— То есть, предлагаешь мне сидеть и не рыпаться? — недовольно заключил я.
— Пока ты всё равно бесполезен, — ответила она, собирая сумочку.
