— Ещё раз распустишь язык, будешь болтать про меня невесть что — продам! — злобно пригрозил Тиадей. — И только посмей, хвостатая твоя рожа, выкинуть ещё один фокус — мигом напомню, кто из нас кто.
Дракон фыркнул, но покорно распластался на брюхе. Кончик хвоста слегка подрагивал, выдавая беспокойство. Вряд ли он боялся ружья (хотя, наверное, шкуру оно пробьёт) или кончара, было что-то другое, магическое, какой-то артефакт, позволявший человеку подчинять своей воле такое огромное могучее существо.
Оправив одежду, я встала, коря себя за то, что вывозилась в грязи и добавила работы хырам. Отыскала взглядом корзинку и замерла, думая, следует ли мне подойти к хозяину, изобразить радость или не лгать.
— Ну, здравствуй, зелёноглазка! Да мне больше солдаты радовались, чем ты. Успела забыть за полгода? Иди сюда.
Он улыбнулся и протянул руку, не сводя с меня глаз, будто пытаясь сравнить мой нынешний облик с прошлым, понять, изменилась ли я.
Я подняла корзину и подошла, поздоровалась и сухо поздравила Арарг и его с очередной победой. Мою фальшь вычислил бы и ребёнок, я и не собиралась изображать радость оттого, что королевство прошло огненным мечом по сотням, если не тысячам судеб.
— Понятно, — улыбка померкла. — По крайней мере, честно. В замок, как я понимаю, предпочтёшь идти пешком.
— Как прикажите, хозяин.
— Как прикажу… Ты сама-то хоть чего-то хочешь?
— Я вещь, я не имею права на желания, хозяин.
Норн промолчал, хотя мне показалось, что мой ответ ему не понравился. Вышло действительно несколько резко.
Притянув меня к себе, он обнял меня, прижимал все крепче и крепче, пока я не уткнулась носом в его куртку, пропахшую табаком, солёным воздухом, Рашем (да, у драконов есть свой запах, к счастью, приятнее, чем конский пот, хотя и весьма специфический) и теплом его тела. Судя по всему, сегодня мне придётся отмывать с хозяина напоминания об армейской жизни — с бытовыми условиями в лагере араргцев было не очень.
И рубашка, наверно, не свежая… Так и есть, у воротника запах ощущается острее.
Норн поцеловал меня, я ответила. Обидно, когда тебя никто не ждёт, тоскливо… Да и не такой он дурной, чтобы не поцеловать. Я должна быть ему за многое благодарна.
Поцелуй затянулся, как и предсказывал Раш, стал более настойчивым, будто хотел вытянуть из меня душу.
Короткая щетина колола лицо, руки норна боролись с желанием залезть мне под юбки.
— Я же говорил: до дома не дотерпишь, — хмыкнул Раш. — Мне как, пойди погулять, или ты быстро? Если быстро, то просто отвернусь, послушаю.
Хозяин оторвался от моих губ и, всё ещё не отпуская, обернулся к дракону:
— Как посмотрю, память у тебя короткая, опять язык распустил!
Раш извлёк из ноздрей струйку дыма:
— Эй, давай быстрее, а то я есть хочу. Тебе бы, кстати, тоже не мешало.
Норн усадил меня в седло, не забыв и мои покупки, забрался на спину дракону сам и дал ему сильного пинка. Чувствовалось, что он злится на не в меру разговорчивого Раша.
Только теперь я заметила на виске небольшой шрам, почти заживший и слившийся с кожей. Спрашивать не стала, догадалась сама — ранили. Вечером обнаружила ещё два — на пояснице и на руке, чуть повыше локтя.
— Да, ранили, — походя ответил на молчаливый вопрос хозяин. — Была одна серьёзная схватка, многих тогда убили… Сам на волосок от смерти оказался, хорошо, лошадь быстрая была. Лей, ты что, переживаешь???
Я потупилась.
Да, немного. Просто представила лист с траурной рамкой, свою незавидную судьбу. Хорошо, что молилась Шоану, не пропало даром. Хотя, если честно, моей заслуги в божественном спасении хозяина нет, ему наверняка местные Небесные заступники помогли, Сара им так усердно молилась…
Он обнял меня, потом посадил себе на колени и занялся шнуровкой платья.
Раш был прав, меня ожидала долгая ночь.
Последними словами хозяина до того, как он выпустил свои желания наружу, были:
— Вижу, с ребёнком опять ничего. Что ж, попробуем ещё раз. Ну не верю я, чтобы боги тебя прокляли. Жлотархово чрево, я тебя до утра не отпущу!
Мне казалось, что я превратилась в любовницу, во всяком случае, точно не походила на служанку. То ли Раш не соврал, и хозяин так изголодался по женщинам, то ли его интересовала исключительно я. Во всяком случае, каждую ночь с момента возвращения норна я проводила с ним. А днём норн частенько заставлял меня сидеть в его кабинете, просто чтобы была на глазах. С его разрешения я либо шила, либо читала. И не работала.
Он оставлял меня в постели до утра, засыпая, нередко притягивал к своей груди, зарывая пальцы в мои волосы.
Вставая, иногда не будил или делал это своеобразным образом — продолжением ночных ласк. Я реагировала на них уже не так, как прежде, видимо, привыкла. На те, что были приятны, отвечала, стараясь проявить внимание к тому, кто доставлял мне удовольствие. Но такое, как в ночь отъезда, повторилось лишь раз, и это, я видела, расстраивало хозяина. Я слышала, как он после жаловался другу: 'Иногда мне кажется, что я её удовлетворить не способен, хотя уже давно знаю всё, что ей нравится. Вроде как очнётся, сделает что-то не механически, а потом снова как со статуей'.
Тогда-то в спальне хозяина и начал регулярно появляться озиз. А у меня — различные мелкие подарки. И увеличился ежемесячный размер карманных денег. Теперь я нередко находила монетки в карманах, иногда не медь, а серебрушки.
В середине лета мы вернулись в Гридор.
Разумеется, регулярно принимая капли, забеременеть я не могла, а хозяин, к концу года отчаявшись завести ребёнка естественным путём, пришёл к выводу, что я бесплодна.
Безусловно, его это очень огорчило, будто я была не его рабыней, а женой. Даже утешал, говоря, что хуже относиться от этого не станет.
Он всё никак не мог понять, за что меня прокляли боги. Почему именно меня? У него до этого были дети. Та торха, Ивонна, она же забеременела, хоть и не подарила жизнь. Но, кажется, до этого были ещё, только я никогда их не видела и ничего о них не слышала. И Карен, и другие служанки в один голос уверяли, что ни одной скены, а, тем более, Тиадея, мальчика, у хозяина не было, однако с его случайно обороненных слов выходило, что были: 'Всё-таки дело не во мне, ведь у Алистер родились мальчики…'. Тогда где они? Норн явно говорил не о хыре, а, значит, малыши носили его фамилию. Странно…
А потом хозяин заявил, что отведёт меня к врачу, заверял, что потратит любые деньги, лишь бы я стала матерью. Вот это-то мечом и нависло над моей шеей. Врач наверняка определит, что я здорова, просто обманываю своего владельца.
Реакцию норна предугадать несложно — он меня убьёт.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
