Вот в 1913 году пишет директор департамента полиции, дотошно разбирая и исследуя влияние всех российских политических течений: «За последние 10 лет элементом наиболее энергичным, бодрым, способным к неутомимой борьбе, сопротивлению и постоянной организации являются… те организации и те лица, которые концентрируются вокруг Ленина… Постоянной организаторской душой всех мало-мальски партийных серьезных начинаний является Ленин…»
Пока есть смысл остановиться на этой мысли и подумать, все ли ленинские начинания известны. Он-то, Сталин, знает, что это не совсем так. Здесь опять надо вернуться в давние времена. Революция 1905 года, ее невероятный подъем, встряхнувший Россию, накат реакции, отход интеллигенции от революционной деятельности, сокращение партийных рядов. Надо вспомнить участие большевиков в Госдумах. Здесь и он, Сталин, и большая часть большевистского руководства часто расходились в тактике с Лениным, как и разошлись весною семнадцатого в вопросе о задачах революции.
Это сейчас звучит «реакция», «отпадение интеллигенции», «сокращение партийных рядов». Они сократились. Но дело тогда шло о физическом выживании самой партии. Партия тоже может умереть, как может умереть голодный, которому вовремя не дали кусок хлеба. Ее, партию, экономически поддерживала раньше либеральная публика, стремившаяся через партию ослабить царизм и получить буржуазные свободы, поддерживала радикальная интеллигенция. Но после царского манифеста, дававшего некоторые послабления, у этой публики появилась надежда договориться с самодержавием через Думу. Пошел отток из партии сознательных рабочих, одна за другой исчезали или самораспускались партийные организации, а значит, опять возникала экономическая нехватка. Вся огромная, уже проделанная партией предварительная работа могла пропасть. Позже Ленин скажет о революции 1905 года, как о «генеральной репетиции», а Плеханов, имея в виду те огромные потери и репрессии, которые возникли в годы реакции, добавит: «не надо было и браться».
Вся партийная публика в то время дискутировала об «эксах», об экспроприатах. Что это такое? Но сначала вспомним, что в революции 1905 года существовали рабочие дружины, у рабочих было оружие, они были сорганизованы. Дружины, по мысли Ленина, становятся во главе революционных масс, чтобы вести их, вовлекать в бой, помогать осваивать оружие. И вот, как реакция на ослабление революционной волны, пытаясь продлить революционную волну, возникает ответный рабочий террор. В нем есть определенный смысл, когда одна революционная волна идет вслед за другой. На этот счет существует определенная теория, но такой террор в момент угасания на практике может превратиться в обычное мародерство. По этому поводу были резолюции, споры на съездах, от которых Ленин уходил, чувствуя противоречия с насущными задачами партии. На Стокгольмском съезде у Ленина была готова резолюция, которая признавала эти партизанские действия продолжением декабрьского восстания, эта резолюция допускала и экспроприацию денежных средств «под контролем партии». Но что здесь поднялось! Даже большевики не поддержали своего вождя. Хорошо, отложим. Ленин был тоже скорее прагматик. Вернее, он понимал насущную логику жизни.
Сталин о себе помалкивает, но он оказался в центре практической борьбы. Все «теоретики» могут его осуждать, но кто, как не он, тайно руководил всей этой такой необходимой деятельностью! Теоретики осуждали экспроприации на съездах, на конференциях, в партийных газетах. Но деньги на эти конференции и съезды, на бумагу для газет были доставаемы не без его, Сталина, помощи. Это было особое и тайное поручение Ленина, и Сталин его выполнил, как привык выполнять все. Оно было настолько секретно, что Ленин не решился обращаться на виду у всех делегатов и царских «наблюдателей» к ничем, казалось бы, не примечательному делегату с Кавказа. Они встретились отдельно в Берлине.
Обычно тут вспоминают знаменитого армянского революционера Камо, схватку на Эриванской площади в Тифлисе, выстрелы, раненых солдат, сопровождавших транспорт с деньгами, и ни одного пострадавшего революционера, говорят о мешке денег, который безнаказанно похитили революционеры-экспроприаторы. Говорят о Камо. Но ведь это друг детства его, Сталина, еще по горийскому периоду. Да и сама звучная партийная кличка этого бесстрашного армянина возникла не без его, Сталина, участия. Он куда-то с пакетом или с поручением посылал своего друга, и тот еще, не владея как следует русским, переспросил: «К камо отнести?»
К сожалению, вся захваченная сумма — а это было свыше 300 тысяч рублей — оказалась в 500-рублевых билетах, о номерах которых полиция тут же оповестила все русские и зарубежные банки. Потом при попытках разменять купюры арестовали в Париже Литвинова, в Женеве — Семашко, в Стокгольме — Ольгу Ревич, будущую жену Зиновьева.
Можно вспомнить и другие кавказские экспроприации. Это все довольно справедливо, Сталин знал и держал нити этих событий в своих руках. А Ленин высоко ценил людей действия.
Вот какой смысл можно было придать фразе начальника департамента полиции о том, что наиболее активная и организованная часть революционеров группировалась вокруг Ленина. По традиции Сталин и сегодня молчит об этих эксах. Но ведь он в то время остался на свободе и не попал в поле зрения полиции, потому что был предельно осторожен, умел, как никто, молчать. Впрочем, они оба умели молчать, и он сам, и Ленин.
«Фракция ленинцев, — это опять цитата полицейского из той же служебной записки, — всегда лучше других сорганизована, крепче своим единодушием, изобретательна по части проведения своих идей в рабочую среду… Когда за последние два года стало усиливаться рабочее движение, Ленин со своими сторонниками оказались к рабочим ближе других, и Ленин первый стал провозглашать чисто революционные лозунги… Большевистские кружки, ячейки, организации разбросаны теперь по всем городам. Постоянная переписка и сношения завязаны почти со всеми фабричными центрами. Центральный Комитет почти правильно функционирует и целиком находится в руках Ленина… Ввиду изложенного, ничего нет удивительного в том, что в настоящее время сплочение всей подпольной партии идет вокруг большевистских организаций и что последние на деле представляют Российскую Социал-Демократическую Рабочую партию». К этому можно прибавить, почему, вернувшись вслед за Лениным в семнадцатом году из эмиграции, Троцкий мгновенно вступил в эту партию. Теоретики всегда мастера перебежек.
Троцкий все время подчеркивает свое бесстрашие и собственную бескомпромиссность, порою выливавшуюся просто в жестокость. Конечно, это в свое время выглядело и внушительно, и картинно: затянутый в черную «революционную» кожу предреввоенсовета Республики, летающий в царском бронированном салон-вагоне по фронтам и отдающий распоряжения расстреливать собственных отступающих солдат. Насчет салон-вагона он, Сталин, может быть, и пересаливает, он сам уезжал в Царицын в кокетливом салон-вагоне, принадлежащем цыганской певице Вяльцевой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
