на Востоке, да и на Западе, происхождение письменности приписывают божеству. У вавилонян письмо изобрел бог Набу, покровитель наук и писец богов, заняв тем самым место, которое в предыдущей месопотамской традиции частично отводилось богине Нисабе. Египтяне считали изобретателем письма бога Тота и называли свое письмо mxdxwx-nxṯxrx, «язык богов». В китайских легендах изобретателем письма был либо Фу Си, основоположник торговли, либо мудрый Цан Цзе с лицом четырехглазого дракона. У евреев было свое древнее «Божие» письмо (Исход, 31: 18) помимо более позднего «человеческого» (Исаия, 8: 1). В исламской традиции сам Бог создал письменность. По верованиям индусов, знание письмен людям принес Брахма. Северная сага приписывает изобретение рун Одину; а в ирландской легенде создателем письма называется Огма. Этот список можно легко продолжить.
Очень интересный случай «изобретения» письма по божественному вдохновению был описан недавно в связи с введением нового письма у народа лома в Гвинее и Либерии. Видо, местному первооткрывателю письма, было видение:
«Неужели Богу не жалко лома? Другие народы умеют писать. Только лома пребывают в невежестве». Бог ответил ему: «Я боюсь, что, если вы сможете выражать себя, вы потеряете уважение к верованиям и обычаям вашего народа». – «Вовсе нет, – ответил Видо, – мы будем жить все так же, как жили прежде. Я обещаю». – «Если так, – сказал Бог, – я готов дать вам знания, но позаботьтесь о том, чтобы женщины об этом ничего не узнали».
Есть и другие версии изобретения этого письма, ни одна из которых, однако, не объясняет причин такого особого отношения к женщинам. Поди разберись.
Вера в священную природу письменности сильна в тех странах, где владение ею ограничивается особым классом или кастой жрецов. Древний Ближний Восток, где обычно только жрецы-писцы умели писать, полон мистических представлений о происхождении письма. С другой стороны, в Греции – где владение письмом не ограничивалось жрецами, а было народным достоянием всех граждан – практически отсутствуют мифы подобного рода. Образованные греки знали, что их письменность, как и многие другие практические достижения, пришла с Востока, и не испытывали нужды рассуждать о ее божественных истоках. Конечно, у греков тоже были мистические интерпретации письма, как, например, теории Пифагора о его происхождении, но они, как правило, возникали под восточным влиянием и находились за рамками обычного русла греческой философии.
В примитивных обществах письмо и книги вызывают удивление и становятся предметом домыслов. Для них книги – инструменты гадания. Книга может предсказать будущее и снять покров с тайного; это путеводитель и советчик и вообще мистическая сила. Для примитивного человека научиться читать и писать значит быть посвященным в новый религиозный ритуал, обратиться в новую религию. Книга считается живым существом, которое умеет «говорить». Примитивный человек боится волшебной силы ее «слов». Есть история о том, как туземец отказался передать письменное сообщение, поскольку боялся, что письмо будет разговаривать с ним, пока он его несет. В другом варианте истории туземец отказывался нести письмо, пока не пронзил его копьем, чтобы оно не могло разговаривать с ним в пути. Письменное сообщение – это таинственное существо, обладающее способностью видеть. Рассказывают, что миссионер послал одного индейца к другому миссионеру с четырьмя буханками хлеба и письмом, где указывалось их количество. Индеец съел одну буханку, и конечно же об этом стало известно. Позже его снова отправили с таким же поручением, и он опять украл хлеб, но принял меры предосторожности: перед тем как съесть хлеб, он спрятал письмо под камень, чтобы оно его не видело. О похожей истории рассказывают в Австралии. Туземец, укравший табак из посылки с сопроводительным письмом, был поражен тем, что белый человек смог вывести его на чистую воду, хотя перед кражей туземец спрятал письмо в ствол дерева. Он выместил свою злость на письме, яростно его избив.
Еще один интересный пример приводит Эрланд Норденшельд:
«Когда Рубен Перес Кантуле учился рисуночному письму, он, как нам известно, записывал легенды еще и латиницей, которая, конечно, позволяла записать их гораздо полнее и выразительней, чем индейское письмо. Удивительно, что он вообще взялся за труд записывать песни и заклинания рисунками, хотя сделать это латинскими буквами было намного проще. Это свидетельствует, что рисуночное письмо само по себе обладает магической силой или, иными словами, действие лечебных заклинаний усиливается тем, что они выражены рисуночным письмом».
Вера в универсальный символизм, какой придерживались пифагорейцы, гностики, астрологи, колдуны и каббалисты, происходит из мистического истолкования алфавита. Сравните, например, типичную цитату из недавно опубликованной книги на эту тему: «Nous voulons montrer que l’Alphabet latin… est la représentation idéographique des grands mythes grecs, et qu’il nous offre de ce chef… la “signification” maniable des vérités fondamentales contenues en l’homme et dans l’Univers, vérités vivantes, “Dieux”, qui manifestent la Vérité Une, créatrice et souveraine». («Мы хотим показать, что латинский алфавит… есть идеографическое отображение великих греческих мифов и что он предлагает нам… удобное для употребления «значение» основополагающих истин, содержащихся в человеке и во Вселенной, истин живых, «Богов», в которых проявляется Единая Истина, созидательная и суверенная».)
Сила талисмана или амулета в значительной мере зависит от сделанной на нем надписи. Так было с вавилонскими амулетами с их непонятными заклинаниями. Даже сегодня мы можем наблюдать широкое применение веры в магическое действие письменного слова. В этой связи можно упомянуть о филактериях с фрагментами из Священного Писания, которые надевают евреи во время молитвы, и надписях на дверных косяках в еврейских домах, которые должны защищать живущих там от беды. Мусульмане носят амулеты со стихами из Корана. У христиан мы находим обычай обмахивать больного страницами из Библии или давать ему свернутую бумажку с написанной на ней молитвой для глотания.
Любопытный пережиток веры в священную природу письма демонстрирует ритуал, которым сопровождалась церемония освящения Вестминстерского собора в 1910 году:
«На полу просторного нефа, начиная от главного входа в алтарь, белой краской были проведены две широкие дорожки, соединявшие по диагонали противоположные углы и пересекавшиеся в центре нефа, образуя огромный X, или андреевский крест. В месте схождения линий установили небольшой складной аналой; и здесь архиепископ, все еще в облачении и митре, преклонил колени в молитве, пока в это время хор пел древний григорианский хорал «Sarum Antiphoner»… Тем временем служители посыпали неф пеплом. То есть они выкладывали кучки пепла на расстоянии примерно двух ярдов друг от друга вдоль линий андреевского креста. Рядом с каждой кучкой пепла клали кусочек картона с буквой греческого алфавита на одной линии и латинского на другой. Затем
