населения остаются неграмотными. Что ценнее: система, удовлетворяющая десять процентов населения, или система, доступная всем? И что важнее: сохранить нынешнюю письменность, так чтобы клика, составляющая десять процентов, все так же правила страной, или реформировать письменность, создав простую систему, чтобы все сто процентов населения участвовали в развитии страны?
Непредвзятая оценка всех влияющих факторов покажет, что и в других случаях письменности, стоящие на более высокой ступени эволюции, имеют определенные преимущества по сравнению со стоящими на более низком уровне. Несмотря на то что семитское письмо позволяет писать быстрее, чем греческое, лишь в греческом возникла полная система гласных, и таким образом оно дало миру возможность обозначения гласных, столь важную для точного выражения нюансов языка, малоизвестных диалектных форм, новых слов и иностранных имен и слов. Кроме того, преимущество в скорости, которую дает арабская письменность при использовании для турецкого языка, совершенно сходит на нет из-за его сложной орфографии; латинский алфавит, введенный в Турции, почти полностью передает фонемы языка, и школьники могут выучить его за половину времени, которое требовалось для усвоения прежнего арабского письма. И наконец, в вопросе сравнительных достоинств письма чероки мы вынуждены признать, что оно, очевидно, прекрасно подходило для выражения языка чероки. Но подходило ли это письмо для людей, живших в англоговорящей местности? Хорошо ли письмо чероки подходило для выражения сотен и тысяч слов и имен, пришедших к чероки от окружающих людей, говорящих на английском языке? Этот недостаток письма чероки, видимо, и является главной причиной того, что в конечном счете оно вышло из употребления и сменилось латинской системой, которая лучше соответствовала более широким потребностям народа чероки.
Возвращаясь к вопросу, поставленному в начале этой главы, а именно прогрессирует ли письменность по мере того, как проходит в своей эволюции через логографическую, слоговую и алфавитную стадии, я должен сказать, да, прогрессирует! Рассматривая письменность с самой широкой точки зрения, я должен без колебаний сказать, что алфавитные системы лучше служат цели коммуникации между людьми, нежели слоговые, так же как последние служат этой цели лучше, чем логографические или словесно-слоговые системы. И тем не менее пока похвастаться нечем. Непоследовательности английского правописания по сравнению с греческой и латинской системами, практически полностью передающими фонемы соответствующих языков, а также аномальное развитие форм знаков в некоторых письменностях современной Индии по сравнению с простыми формами древнеиндийских, показывают, что в некоторых конкретных случаях письменность не обязательно идет по линии совершенствования. Сковывающие нормы, налагаемые традицией, религией и национализмом, часто стоят на пути прогресса, блокируя или задерживая реформы, которые в ином случае привели бы к здоровой эволюции письма.
Сравнивая любую из алфавитных письменностей, используемых в западной цивилизации, с греческим алфавитом, мы сразу же замечаем, что с внутренней, структурной точки зрения нет никакой разницы между западными и греческим алфавитом. Иначе говоря, несмотря на огромные достижения западной цивилизации в столь многих областях человеческой деятельности, письменность с греческого периода не прогрессировала вообще. Можно вспомнить о современных средствах массовой информации, таких как радио, кино, телеграф, телефон, телевидение и пресса, и посмотреть на современное английское написание DADA, латинское DADA и греческое АААА. Сравните различия в методах массовой коммуникации в наше время и во времена греков, с одной стороны, и фактической тождественности английского, латинского и греческого алфавитов – с другой. И дело не в том, что наша письменность настолько совершенна, что не нуждается ни в каких улучшениях. И мы так цепко держимся за устаревший способ письма не из-за недостатка в предложениях хороших и практичных реформ. Совокупность причин такого консервативного отношения, вполне возможно, лежат за пределами нашего понимания. И все-таки, пожалуй, будет нелишним ознакомиться с фактическим положением дел и немного порассуждать о возможностях, которые могут быть рассмотрены или осуществлены в будущем.
Предложения и попытки реформировать письмо часто идут рука об руку с предложениями реформировать язык. Это вполне естественно, если вспомнить зависимость письма от языка на протяжении всей его долгой истории.
Простейший вид языковых изменений имеет место, когда один национальный язык навязывается чужой этнической группе. Аккадский, арамейский, арабский, греческий, латинский, испанский, французский, русский и английский – все это примеры языков, которые, подкрепленные культурным престижем или политическим превосходством, навязали себя в тот или иной момент обширным регионам за пределами своей родной страны. Рука об руку с языками шло и навязывание национальных письменностей, что хорошо засвидетельствовано широким распространением клинописной системы в древности или семитской, греческой и латинской письменности в последующие века. Современное господство западной цивилизации проявляется в часто выдвигаемых предложениях, более или менее успешных, внедрить латиницу во всем мире. Принятие латинского письма турками, его все более широкое употребление африканскими и американскими аборигенами, предложения по латинизации китайского, японского, арабского и персидского языков – вот самые заметные проявления этой тенденции.
Однако широкое распространение латинского алфавита в наше время не привело к единству. Во многих случаях знаки латинского алфавита в разных странах приобрели самые разные варианты фонетических значений. Турки, например, используют букву с для звука «дж», что не имеет аналогов ни в одной западной письменности. Неограниченную омофонию знаков можно лучше всего проиллюстрировать на примере вариантов написания имени знаменитого русского писателя Чехова, в котором в разных системах письма, но все теми же латинскими знаками первый звук может быть написан как Ch, Tch, C, Tsch, Tsj, Tj, Cz, Cs или Č, средний согласный – как kh, ch, k, h или x, а конечный – как v, f или ff. Уже много столетий потребность в реформе латинского алфавита признается всеми, и предпринималось множество попыток исправить такое положение дел. Наилучшим из таких предложений является алфавит, известный по аббревиатуре МФА (Международный фонетический алфавит, или IPA, International Phonetic Alphabet), который состоит из латинских символов, дополненных целым рядом искусственно созданных букв и нескольких диакритических знаков. Этой системой в настоящее время обычно пользуются лингвисты. Она так проста и практична, что заслуживает значительно более широкого признания, нежели то, которым оно пользуется в узких научных кругах.
Чаще всего реформы многих национальных письменностей предпринимались с целью упрощения правописания и систематизации соответствий между звуками и знаками. Некоторым народам, например финнам, удалось создать системы, почти полностью соответствующие фонемам языка, в то время как другие, например англосаксонские, продолжают нести бремя традиционного написания. Однако будущее письменности лежит уже даже не в реформах национальных письменностей. Как однажды выразился Марк Твен, пусть даже несколько нестандартно с точки зрения орфографии: «The da та ov koars kum when the publik та be expektd to get rekonsyled to the bezair asspekt of the Simplified
