жили, соседи обращались к ней «Ёсимура-сан» – поэтому Кэйтаси и не задумывался, из какой семьи она пришла. Отец мало рассказывал о прошлом и всегда избегал разговоров о маме. Возможно, этот каннуси любезно ответит на вопросы. Кэйтаси схватил мужчину за голубое одеяние:
– Почему ты назвал маму Сэйбацу? Кто они такие? Что тебе известно?
Мужчина побледнел и вывернулся из захвата, он помчался в сторону выхода из переулка и больше не казался немощным стариком. Кэйтаси побежал за ним.
– Подождите! Если вы что-то знаете о моей маме, то расскажите!
Вместе они выскочили на улицу. Там вакасю Нисияма озирался по сторонам, как будто искал кого-то. Кэйтаси обратился к нему:
– Нисияма-сан, задержите этого каннуси!
Якудза вздрогнул, словно очнулся ото сна и побежал навстречу настоятелю. Тот ловко ускользнул от Нисиямы. Кэйтаси выругался – почему все приходится делать самому? – и ускорился. Он схватил настоятеля каннуси за рукав кимоно каригану, и тот остановился. Мужчина поднял четки с черными бусинками, приложил их к губам и что-то забормотал, но слов Кэйтаси не разобрал. В то же мгновение острая боль обожгла его руку от ладони до локтей, словно к ней приложили раскаленный камень. Однако Кэйтаси не одернул руку, несмотря на боль, а лишь сильнее вцепился в настоятеля каннуси. Тогда мужчина вытащил из рукава кимоно нож и полоснул себя по щеке, а затем завопил:
– Полиция! Якудза напал на меня! Остановите этого юношу.
Кэйтаси выругался, к нему подошел Нисияма, и они уже вместе тянули настоятеля каннуси в переулок возле центра Ёрубумэй, он выглядел достаточно темным, чтобы спрятаться от полиции и допросить мужчину. Неожиданно им путь преграждали полицейские. Они схватили Кэйтаси и заломили ему руки за спину. Он краем глаза увидел, как скрылся в переулке вакасю Нисияма. Видать, не хотел проблем с полицией. Из здания центра Ёрубумэй вышел невысокий мужчина в коричневом кимоно, в руках он держал красные четки.
– Что сделал этот юноша? – Мужчина не спрашивал, а требовал, и полицейский рассказал все, что знал.
После мужчина посмотрел на Кэйтаси, и в его глазах блеснул недобрый огонек.
– Кажется, я где-то тебя видел. Ах да, ты Ёсимура Кэйтаси-кун, подопечный Оцуки-сан. У вас большие проблемы, молодой человек.
Мужчина кивнул двум полицейским и вернулся в центр Ёрубэмэй, а служители закона повели Кэйтаси за ним.
* * *
Мицуо сидел в стороне, пока Айко и Сиори по очереди читали книги и мангу, последняя ребятам понравилась больше. Оказывается, в центре был проектор, а у Сиори электронная версия. Она показывала на экране страницы манги и озвучивала диалоги, правда, монотонным голосом. Ей на выручку пришла Айко, и они читали по ролям. Малыши восторженно хлопали, только хмурый мальчик за дальним столом снова отвернулся к окну. Кажется, ему не нравится выступление литературного клуба.
Куратор Оцука отошел к настоятелю каннуси – Сакадзу Ёдои, так им представили мужчину в кимоно. Он приходил сюда каждую субботу и продолжал семейную традицию святилища Синагава. Неожиданно мужчина что-то резко сказал куратору и вышел из комнаты. Наверное, они плохо ладят. Оцука лишь вздохнул и отвернулся к окну. С начала лекции он то улыбался, то мрачнел, то апатично разглядывал улицу. Мицуо не понимал, что творится в голове их куратора.
С последней парты поднял руку худой паренек, его рыжие волосы торчали во все стороны. Его в бок толкнул сосед, тот самый возмутитель спокойствия, что не любит читать книги.
– Извините, вы же из литературного и про книги хорошо рассказываете. А знаете, как написать книгу?
Сиори свернула мангу и посмотрела на Мицуо, он сглотнул и взглянул на паренька, ему нет и десяти. Его сосед уже дергал его за рукав, но тот не садился. Кажется, ждал ответа. Но что ему, можно сказать? Мицуо и сам хотел бы знать ответ. Пауза затягивалась. Айко поднялась с места, но Мицуо вышел вперед – нельзя все время пользоваться помощью других.
– Никто не знает ответа на этот вопрос. У каждого свой путь. Ты можешь прочитать много книг по писательскому мастерству, однако они не заменят тебе практику, не зажгут огонь внутри тебя, что станет топливом для твоих историй. Не бойся, пиши, читай и мечтай. Верь в себя. Твои истории обязательно услышит читатель.
«Услышит мама, и тогда она простит дядю, и он вернется домой!» – закончил про себя Мицуо.
Рыжий паренек кивнул ему в ответ и молча сел на место. Мицуо встретился взглядом с Айко, она улыбнулась ему. Сиори снова вернула презентацию на место, в то же мгновение распахнулась дверь. На пороге стоял Сакадзу, он сложил руки на груди и смотрел на Оцуку, а затем объявил:
– Лекция закончена, ребята, вернитесь в комнаты.
Внутрь проскользнула худая женщина средних лет и поманила детей к себе, те неохотно пошли за ней, несколько девочек помахали на прощание Айко и Сиори. Когда аудиторию опустела, вошли двое полицейских с Кэйтаси, а вслед за ним прошел настоятель каннуси в голубом кимоно каригану, черная шапочка эбоси немного съехала на бок, он беспрестанно перебирал черные бусины на четках и явно держался подальше от Кэйтаси. Он же стиснул зубы и молча стоял между двумя полицейскими, которые заломили ему руки за спину, как опасному преступнику.
Оцука отвернулся от окна, и его лицо вытянулось от удивления, он поправил очки на переносице и подошел к Кэйтаси, но обратился к Садакадзу:
– Что происходит? Почему полицейские удерживают моего ученика?
Садакадзу подошёл к куратору и указал пальцем на него, а затем на Кэйтаси и медленно произнёс:
– Достопочтеннейший каннуси святилища Инари утверждает, что этот юноша ворвался к ним и уничтожил одну из статуй лисицы – посланницы богини. Но он смог его обезоружить и уберечь храм от полного уничтожения.
Кэйтаси дернулся из захвата полицейских и поддался вперед:
– Все было не так, Оцука-сан. Я преследовал одного человека, а когда зашел в переулок, то… – Он замолчал, как будто пытался подобрать слова, и все же продолжил: – А потом я услышал странные потусторонние голоса, они и вынудили меня сломать статью лисицы.
Садакадзу покачал головой, считая слова Кэйтаси выдумками, а вот Оцука подошел к полицейским и обратился к ним:
– Я Оцука Тору – библиотекарь академии Ёсано и куратор литературного клуба, поручаюсь за своего подопечного и обязуюсь прочитать ему лекцию о почтении к богам. Также литературный клуб обязуется восстановить статую посланника богини Инари. Клянусь честью семьи Оцука.
Куратор повернулся к настоятелю каннуси в синих одеяниях и опустился перед ним на колени:
– Прошу вас об одолжении, в память о моем дедушке Оцуке Ёситаке, не наказывайте юношу, прошу, не дайте ход этому делу. Ёсимура – вспыльчивый юноша, но никогда еще имущество не уничтожал, я верю, что это какая-то ошибка.
Мицуо хотел поддержать Оцуку, как и Айко, что уже собрала книги и стояла чуть в стороне. Настоятель каннуси закивал в ответ:
– Так вы внук Оцуки-сан? Понятно-понятно. Поговорите с вашим подопечным, у современных детей нет уважения к ками и духам. Я оставлю это на ваше усмотрение, Оцука-сан. Господа полицейские, можете отпустить нарушителя, с ним проведут беседу. Да помогут ему Небеса встать на путь истинный.
Настоятель каннуси вышел из аудитории, а за
ним и полицейские, остался только Садакадзу. Он подошел к Оцуке, в руках появились красные четки, он указал ими в сторону куратора:
– Как всегда, выкрутился, да еще использовал имя дедушки. Я рад, что Оцука-сан не видит этого, не знает, во что превратился его обожаемый внук.
На последних словах Мицуо вздрогнул, он почувствовал невысказанную обиду Садакадзу, совсем как тогда, на летней веранде, когда мама разговаривала с дядей Тайко. Неужели между этими двумя тоже что-то произошло. Взрослые всегда говорят загадками и умалчивают о прошлом.
Куратор отклонил руку Садакадзу:
– Садакадзу-сан, я понимаю твою обиду, однако я сам выбрал свой путь и не жалею об этом. Дедушка Ёситака поддерживал меня тогда и сейчас. А вы продолжаете жить прошлым!
Садакадзу смерил Оцуку презрительным взглядом и скривился в ухмылке:
– Литературный клуб академии Ёсано не получит благодарственного письма от центра Ёрубумэй, более того, о произошедшем инциденте я сообщу в Администрацию школы. Пусть Унаяма-сан решает, как поступить с собственным учеником.
Садакадзу отвернулся и быстро вышел из аудитории, за ним громко захлопнулась дверь. Ребята молчали, никто не смотрел на Кэйтаси, как будто он виноват в этом, хотя очевидно, что нет. Куратор подошел к нему и вытащил из кармана пиджака амулет омамори.
– Не обращайте внимание на Садакадзу-сан, он злится только на меня. – Оцука протянул небольшой мешочек алого цвета с кандзи «Защита». – Возьми его, Ёсимура-кун. Сегодня ты встретился с кицунэ, она любит
