— Пожалуйста, вот он лежит, — Клаус для верности ещё и рукой показал. — Е-ло вчера сказала, что для восстановления ему нужен только свет Ассына. Или… нет?
— Е-ло не слишком хорошо разбирается в подобных вопросах. Позволь… А эта девушка — дочь Александра?
— Верно, это Маша. Маша, познакомься с уважаемым дьергом Тойсом.
Ей-ё, ну что мне стоило выучить пару фраз и приветствие на мьенге?! Пришлось кивнуть и улыбнуться, но дьергу этого было достаточно. Он обошёл лежащего Петрова с другой стороны, присел рядом и возложил узкую длинную кисть ему на грудь. Е-ло и Клаус встали рядом со мной, и я поняла — оба волнуются.
Может, этот Тойс у них — вроде наших медиков? Может, и мне уже пора волноваться? Е-ло молчала, Тойс переместил руку на лоб Петрова, и Клаус непринуждённо спросил:
— Ну как? Жить будет?
— Са-шас жив, — ответил Тойс. — Но энергии Ассына не достаточно, чтобы вернуть его в обычное состояние.
Вот теперь я точно знала — волноваться самое время.
— Тогда нужно срочно отправить моего отца на корабль, там ему помогут!
— Машка дело говорит, — поддержал меня Клаус. — Без паники, лишних людей на Мьенге не будет, — поднял он руки в успокаивающем жесте в ответ на недовольный взгляд дьерга. — Я отвезу его на земной корабль сам, лично.
— Хорошо, — с облегчением сказала Е-ло. — Думаю, что Загоденн даст разрешение на две дополнительные посадки аэрокара.
— Уже дал, — произнёс, вставая, Тойс. — Я передал им всю информацию.
— Вот и славно, — подытожил Клаус. — Осталось связаться с нашими астронавтами.
— Связывайся, — ответил Тойс. — И хотя Александр сам виноват в случившемся, Загоденн Мьенгов считает, что со своей стороны должен сделать всё возможное.
— Он не виноват, — возразил Клаус. — Он пытался исправить непорядок, но…
— Но не преуспел, — твердо ответил Тойс. — Он нарушил правило, пусть не умышленно, однако…
— Тойс, — перебила Е-ло, — пусть Са-шас сначала придёт в себя, а потом мы выясним все обстоятельства.
— Разумеется, — ответил Тойс. — И передай, что если он не захочет возвращаться, мы поймём.
Не захочет? Ой, вряд ли… Едва мьенги покинули нас, Клаус стал собираться в поселок, чтобы договориться с Кейстом о доставке на сэзе бессознательного биолога. Мне он обещал вернуться с обедом, велел ввести Петрову глюкозу и ждать, а пока — продолжать думать над делом Батрышкина, которое теперь, как мне представлялось, стоило переименовать в дело Карвадиса.
Я сделала инъекцию, съела контейнер смеси номер два и проверила, не пропал ли кто-то из моих подопечных в очередной раз. Нет, все магниты на месте, значит, можно и подумать.
Когда я сосредоточилась на Карвадисе, вдруг заметила множество несоответствий в свидетельских показаниях и добытых официальным способом сведений. В первую очередь они касались блестяще сыгранной им роли Олега. Во-первых, Олег Батрышкин ни разу(!) не засветился на камерах до свадьбы Павла и Анабель. А вот после — сколько угодно. Ей-ё, как же мне нужен выход в сеть и доступ к файлам родного управления!
Во-вторых, Олег Батрышкин работал в рекламе, а Карвадис был техником по вентиляторам, как верно заметил Клаус. Интересно получается, у техника вдруг прорезался художественный вкус и талант? Ведь просто так в рекламном агентстве, работающем с корпорацией Кампа, его никто держать не стал бы. Карвадис — опять же, по официальным данным — не покидал Землю, а Олег Батрышкин встретил на Ксилоне возвратившегося от "похитителей" брата… Кто из них был на тот момент Павлом? Вот что я упустила!
Но если так… Значит, существовал некто третий. Кто? И не из-за него ли меня потребовалось срочно отстранить от расследования? Ведь если этот человек — секретчик, я ломала им всю игру. И тогда, допустим, всё остальное было просто очередным блестяще поставленным шоу, а на самом деле никто меня Джону не заказывал.
Хорошо, этот вариант держим в уме как основной, но и у него есть ряд неувязок. Например, зачем нужно было столько сложностей? Всё моё — к счастью, не слишком долгое — общение с секретчиками говорило о том, что работают там люди сугубо рациональные, четко просчитывающие вложенные средства и усилия соотносительно к полученным результатам. Не склонны они к разбазариванию ресурсов — что материальных, что человеческих…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И либо мне пора лечиться от мании величия, либо весь спектакль с моей смертью был рассчитан не на меня, а, всё-таки, на заказчика… И тогда тот, непонятно откуда взявшийся, третий получается совсем уж загадочной фигурой… Клаус прав, по файлам Карвадиса нужно пройтись с экранной лупой.
Жаль, что у меня нет возможности задать ещё несколько вопросов Батрышкину… Герасименко сам взял его дело, никому из наших не отдал. Мне бы ещё тогда насторожиться, но я же была так обижена на своего начальника, что ничего вокруг не замечала! Вторая ошибка… Всегда нужно сохранять ясный ум, и… сколько раз я говорила себе, что глупо обижаться на людей! Что обида — чувство недостойное, что нужно просто адекватно реагировать и устранять причины…
Но вот только сейчас до меня "дашло", что особенно больно от обиды на тех, кто тебе действительно небезразличен. Герасименко был не только идеальным начальником. Я впустила его в круг близких мне людей, вот поэтому-то… Поэтому и обижалась с таким остервенением почти месяц… И ничего не замечала из-за своих эмоций.
Интересно, а что я бы сделала, приди мне в голову мысль о третьем — тогда? Побежала к Герасименко? Поделилась бы с парнями из отдела? Нет, не зря полковник приказал мне всё рабочее время не покидать кабинета. Возможно, это паранойя, но и тут я вижу точный расчет аналитиков товарища Олдридж…
— Маша, я тебе обед принёс, — сказал над моим ухом голос Кира.
— Спасибо, Кирюш, — машинально ответила я.
Ей-ё, как же мне надоело находиться в этом теле… Слияние, так его и разэтак, скоро и я стану такой же неповоротливой, невнимательной и бестолковой, как Маша.
— Как Александр Павлович?
— Без изменений… Е-ло приводила своего дьерга, мы договорились переправить отца на корабль, потому что Тойс сказал — света Ассына недостаточно.
— Там ему помогут. Всё будет хорошо, Маш.
— Я знаю. Юджин — хороший специалист… Как твоя работа? Продвигается?
— Да, не беспокойся. Ешь, советник сказал, тебе нужно усиленно питаться. А может быть, тебе тоже лучше отправиться на корабль, чтобы…
— Нет, Кир, я почти восстановилась. Кстати, не знаешь, никто из ребят не брал с собой какое-нибудь мощное сетевое устройство?
— Нет… Не знаю, но вряд ли. Маш, тут же нет сети.
Да, конечно, вот только Юлька каким-то образом несколько лет назад общалась с Птицей Зуном — именно в сети. Ладно, я просто спросила.
На обед был неизменный "ри", я быстро поела и вернула контейнер Киру.
— Я буду провожать отца… Не знаю, успею ли в поселок до ночи, так что…
— Я тебя встречу. Или… Лучше я останусь с тобой, всё равно Александра Павловича нужно будет заносить в кейест. А где советник?
— Договаривается насчет аэрокара.
— Уже договорился. А ты, гляжу, уже поела? Ну, ничего, пусть будет второй порцией, — заявил Клаус, выворачивая из-за кейеста. — Парень, ты кстати. Прокатишься со мной и товарищем биологом, нас заберет аэрокар, а ты поможешь грузиться.
— А…?
— А тебе, Мария, делать там нечего. Вот когда полетим обратно, тогда встретишь.
— Но…
Ей-ё, это опять Машка! Это её любопытство гнало меня покататься на кейесте! У меня-то и других дел хватает!
— Без но. Собирай вещички и пошли в Ри-ен. Связь будет с тобой, а не с послом, понятно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Понятно.
— Кир, побудешь тут с папой?
Он кивнул, я забрала свою магнитную игрушку, и мы с Клаусом пошли в поселок. По дороге он наставлял меня:
— Дверь запирай изнутри. Выходи в сеть только как "Птица Зун", потом сразу подчищай все файлы, за мной тут не особо следят, но протокол ежедневно уходит на Землю. Не лезь к своим безопасникам. Могут поймать. Мне кто-то рассказывал, что у ваших даже на почтовых ящиках следилки стоят.
