потом одобрительно кивнул:
– Вот и хорошо! С самого начала надо было так сделать. – Он отхлебнул чай из кружки и поморщился, недовольный вкусом. – А с вами что теперь будет?
– Мне приказано оставаться с вашей ротой, пока кто-нибудь не отправит куда-то еще. – Шарп не хотел признаваться, что находится под следствием, – не потому, что стыдился своего положения, а потому, что не желал сочувствия.
Суд – это бой, который придется принять, когда наступит время.
– Вы охраняете боеприпасы? – удивился Донахью.
– Кто-то же должен, – сказал Шарп. – Но не волнуйтесь, Донахью, от вас меня уберут еще до вашей отправки в Кадис. Вальверде видеть меня там не хочет.
– Так что мы делаем сегодня? – озабоченно спросил Донахью.
– Сегодня мы исполняем свой долг. Пятьдесят тысяч лягушатников исполняют свой, и где-то там, вон за тем холмом, их долг вступит в кровавое противоречие с нашим долгом.
– Это плохо, – сказал Донахью то ли утвердительно, то ли вопросительно.
Шарп понимал его беспокойство. Ирландец еще никогда не участвовал в большом сражении, а в такой ситуации любой человек, каким бы храбрым он ни был, не может просто спокойно ждать.
– Плохо, – согласился Шарп. – Хуже всего шум. Шум и пороховой туман. Но всегда помните вот что: французам так же тяжело. И еще одно я вам скажу. Не знаю почему, может, это только мне кажется, но лягушатники всегда ломаются раньше нас. Как раз в тот самый момент, когда думаешь, что не продержишься больше и минуты, считай до десяти; и только ты доходишь до шести, как чертовы лягушатники поджимают хвост и поворачиваются к тебе задом. А теперь внимание: что-то недоброе.
«Что-то недоброе» предстало в облике худощавого высокого майора с очками на носу и в синем мундире королевской артиллерии. Майор нес какие-то бумаги, которые разлетались каждый раз, когда он пытался найти среди прочих нужный документ. Улетевшие листы подбирали двое рядовых красномундирников – у одного рука висела на грязной перевязи, другой опирался на костыль. Майор махнул рукой Шарпу и Донахью, выпустив еще несколько листков.
– Дело в том, – заговорил майор, не предприняв даже попытки представиться, – что у дивизий имеются собственные склады боеприпасов. Определяйтесь, сказал я, либо одно, либо другое! Но нет! Дивизии будут независимыми! Что оставляет нас, как вы понимаете, с центральным складом. Так они это называют, хотя, видит Небо, в центре он бывает редко, и, конечно же, такова природа вещей: нам никогда не говорят, какие запасы есть в дивизиях. Они требуют еще и еще, мы уступаем, а потом раз – и остаемся с пустыми руками. Вот в чем проблема. Будем надеяться и молиться, чтобы у французов с этим было еще хуже. Это чай? – Майор, в речи которого звучал шотландский акцент, с надеждой уставился на кружку в руке Донахью.
– Да, сэр, – сказал Донахью, – но дрянной.
– Позвольте попробовать, прошу вас… Спасибо. Подними бумажку, Магог, от нее может зависеть исход сражения. Гог и Магог, – представил артиллерист двоих злосчастных рядовых. – Гог – однорукий, Магог – одноногий, и оба – валлийцы-проходимцы. Вместе они – полтора валлийца, и все втроем – или вдвоем с половинкой, если быть точным, – мы составляем полный штат центрального резерва. – Майор внезапно улыбнулся. – Александр Таррант, – представился он. – Майор артиллерии, но откомандирован в распоряжение генерал-квартирмейстера. Я считаю себя помощником помощника помощника генерал-квартирмейстера, а вы, полагаю, новые помощники помощника помощника помощника генерал-квартирмейстера? Следовательно, Гог и Магог теперь – помощники помощников помощника помощника помощника генерал-квартирмейстера. Понижены в должности, видит Небо! Что дальше с их карьерой? Вкусный чай, вот только чуть теплый. А вы, должно быть, капитан Шарп?
– Да, сэр.
– Честь для меня, Шарп, видит Небо, честь. – Таррант протянул руку, вызвав настоящий листопад. – Слышал о той пташке, Шарп, и, признаюсь, впечатление было сильное.
Шарпу потребовалось полсекунды, чтобы понять, что Таррант имеет в виду «орла», захваченного в Талавере, но прежде, чем он успел ответить, майор продолжил:
– А вы, должно быть, Донахью из королевской гвардии? Видит Небо, Гог, мы в достойной компании! Придется тебе сегодня следить за манерами!
– Рядовой Хьюз, сэр, – представился Гог Шарпу, – а это мой брат. – Он указал здоровой рукой на Магога.
– Братья Хьюз, – объяснил Таррант, – получили раны, служа отечеству, и были отправлены в мое распоряжение. До настоящего времени, Шарп, они составляли всю охрану склада боеприпасов. Гог гнал бы неприятеля пинками, а Магог отмахивался костылем. По выздоровлении, конечно, они вернутся в строй, и мне выделят других калек – стеречь порох и ядра. Сегодня, Донахью, исключение; сегодня у меня есть ваши прекрасные солдаты. Давайте посмотрим, какие у вас обязанности!
Обязанности оказались далеко не обременительными. Центральный склад был тем местом, куда оказавшиеся в трудной ситуации дивизии, бригады или даже батальоны могли обратиться за боеприпасами. Пестрая компания ездовых Королевской службы снабжения, усиленная погонщиками мулов и кучерами, обеспечивала подвоз патронов пехоте, тогда как артиллерия обычно выделяла собственный транспорт. Самое сложное, объяснил Таррант, решить, с какими запросами можно повременить, а какие требуют неотложного исполнения.
– Мне нравится сохранять нетронутый резерв, – продолжил шотландец, – до последней возможности. Тот, кто подает заявку на боеприпасы в первые несколько часов, или уже побежден, или просто напуган. В этих бумагах сведения о запасах в частях, хотя только Небу известно, насколько они точны. – Он сунул было листы Шарпу, но тут же забрал, опасаясь, наверное, что стрелок их перепутает. – И конечно, есть такая проблема, как подтверждение доставки. Ездовые могут оказаться… – он помолчал, подыскивая нужное слово, – трусами! – и нахмурился, решив, вероятно, что высказался слишком сурово. – Не все, конечно, есть среди них замечательные парни, но качество не всегда соответствует. Джентльмены, могу ли я рассчитывать, что, когда дойдет до большой крови, ваши люди укрепят отвагу ездовых? – В последнем вопросе прозвучало беспокойство, как будто майор опасался, что Шарп или Донахью откажутся. Не услышав возражений, он улыбнулся. – Хорошо! Шарп, возможно, вы бы хотели ознакомиться с местностью? Нельзя отправлять боеприпасы, если не представляешь, куда их везти.
Предложение майора давало Шарпу временную свободу. Он знал, что его и Донахью просто отодвинули в сторону как неугодных и что Тарранту никто из них не нужен. Однако сражения было не избежать, и Шарп решил, что изучить поле боя не будет лишним.
– Потому что, Пэт, если дела пойдут плохо, – сказал он Харперу, когда они вдвоем направились к батареям на вершине накрытого туманом плато, – нас затянет в самую гущу.
Они взяли с собой оружие, но оставили ранцы и шинели у склада.
– Все равно как-то непривычно, – сказал Харпер, – когда нет настоящего дела.
– Дело нам могут найти
