и пострелять… Мальчики и войнушки, все как всегда, но вы, Виолетта, вы же взрослая, ответственная женщина! И такое безрассудство!
Предположительная Ви не шелохнулась. Остальные оперативники тоже стояли молча, без лишних движений и переговоров, собранные, все, как один — сцепив руки за спиной, словно ждали чего-то. Только Берц щеголял отсутствием шлема и визором, надвинутым на левый глаз.
— Вас никто за уши в космопорт не тянул. Будете нашим гарантийным талоном и переговорным аргументом, — отметил первопроходец и высоко поднял правую бровь. — Кстати, а откуда вы узнали точное время и док?
Андервуд вздернул подбородок и сжал губы в нитку, мол, ни за что и никогда не скажу, но точно рассчитанным взглядом покосился на стажера. Берц, естественно, его немудреную актерскую постановку перехватил и проглотил.
— Я понял. С тобой мы потом поговорим, — с ласковой интонацией голодной гиены пообещал первопроходец Марту.
Стажер скис, ссутулился и принялся бормотать под нос вялые оправдания, мол, Андервуд его заставил, без мыла в доверие пролез, наобещал с три короба… Полковник презрительно скривился: а так хорошо все начиналось. Но под личиной бравого воина — перебежчик во все сильные стороны, слабак и бестолочь. Жаль.
Дверь вновь открылась, и док заполонили безмолвные черные тени: ударная группа спецреагирования, как и обещал Вернер, работала слаженно и ловко. Рассыпавшись по помещению, они мягко отрезали группу первопроходцев от входа к посадочному гейту, осторожно спровадили подальше напуганных космотехников и взяли на мушку бунтовщиков.
Первопроходцы в ответ слаженно скинули с плеч в руки тяжелые боевые винтовки. Вот тут Андервуду стало действительно неуютно: задеть заложника неосторожной иглой — плевое дело. А массовая перестрелка двух дружественных структур фактически по его вине… Нет, одернул сам себя Андервуд, не приписывай себе лишнего, не ты эту кашу заварил, не тебе и горшочек с огня снимать.
Оперативники, казалось, совершенно не переживают по поводу неожиданного смертоносного окружения. По шлемам ничего прочитать не удавалось, Берц в визоре стоял к полковнику спиной, позы оперативники приняли по стойке «смирно», все оружие прижато к груди, но дулом вниз, правда, предохранители сняты… Стрелять в коллег по охране колонии они явно не собирались. Сбитый с толку Андервуд решил, что четкого замысла у Берца и первопроходцев не было. Хотели нахрапом взять один из шаттлов «Авангарда» и улететь, и у них все могло получиться. Если бы не он с Мартом.
— Роджер! Рад тебя видеть, — раздался спокойный и гулкий голос Берца. — Станислав, Чен, Вацлав… Я смотрю, самый цвет по наши души собрали.
— Объясни, — коротко бросил один из безликих военных, зашитых в легкую экзоброню с усиленными вставками на груди и конечностях. Как их опознал Берц, для Андервуда осталось загадкой.
— Понимаешь, тут такое дело, — миролюбиво начал оперативник, — начальника у нас украли. Честера. Мы думаем, снова «Апостол» постарался.
— Зачем? — собеседник Берца не стремился опускать игломет, повинуясь приказу, но и просто так поверить в злонамеренность оперативников, тем более всем скопом, не мог. Иначе давно бы уже не церемонился и начал стрелять. Андервуд его понимал.
— Может, ты слышал, новую планету открыли. Седьмую. Кого еще туда могли своровать? И гения нашего на закуску прихватили.
— Что не пришел?
— Да вот, — Берц обернулся и мазнул взглядом по Андервуду. — Ревизор с Земли. Ну, ты знаешь. Так бы скатались дней на пять и вернули шаттл в целости и сохранности. С тобой и с Вернером разве проблема договориться. А вот с ним и Землей на хвосте…
— Ясно. Что будешь делать?
— Да что… «спасибо» одной не в меру говорливой птичке. Пока ничего, аргумент для переговоров у нас есть, так что Вернера подожду.
Берц ни жестом, ни намеком не выдал «птичку», но запертый в круг безмолвных оперативников «аргумент» Андервуд видел, как сникли плечи Марта. Мокрица недодавленная.
— А колония?
— В тепловую депрессию? Середина июня на носу. Вся живность по норам.
— То есть…
— Я что, дебил? — спокойно осведомился Берц и повторил аргументацию ревизора, интерпретировав ее совершенно по-своему. — Ну кому бы мы серьезно навредили, скажи? Напугать персонал космопорта, оставить колонию на троих оперативников и тридцать восемь подготовленных по нашей программе кадров в разных секторах, сорвать один рейс на неделю максимум и сдохнуть на новой планете… Тянет на штраф, выговор за саботаж, увольнение за самоволку или даже дезертирство, зависит от мнения трибунала, но никак не на преступление межгалактического масштаба. Что мы, в пятнадцать человек на топливо для шаттла и штрафы не скинулись бы?
Роджер в растерянности опустил игломет. Добрая половина военных тоже расслабила руки на прикладах и принялась переглядываться: многие из них были обязаны оперативникам жизнью. И не один раз. И стремление Корпуса спасти своего командира они не только понимали. Многие, Андервуд это ясно видел, готовы были присоединиться к первопроходцам прямо здесь и сейчас.
— Роман Витальевич, что ж вы творите? — досадливо морщась, в док вошел Вернер.
— Всего лишь обеспечиваю должную степень эффективности Корпуса первопроходцев. Без Честера у нас производительность падает, знаете ли. Пока Земля найдет, кто его и Тайвина украл и зачем… А мы уже предполагаем, куда лететь, и что делать. Вы б нас отпустили, а? Мы быстро.
Андервуд нахмурился. У него появилось ощущение, что все здесь играют с ним, как кошки с мышонком. Он помотал головой. Не может быть. Слишком высоки ставки.
