На ней пятеро мужиков в броне и с иглометами, заплеванные до шлемов чем-то с виду едким и склизким, покрытые слоем длинных белесых нитей — очевидно, что-то из местной живности, сообразил Андервуд — покорно подставляли бока под аккуратную быструю работу оперативников, а те ловко снимали насекомых и привычными движениями отбрасывали в сторону, обрабатывая освободившиеся участки каким-то спреем.
Андервуд быстро узнал Честера по характерным повадкам и замашкам организатора и собрался было наблюдать за ним и дальше, но Берц увеличил картинку, сосредоточив ее на одном из пострадавших. Убедившись, что первопроходцы, очистив его броню, больше не обращают на него внимания, турист с яростным остервенением давил пальцами редких оставшихся инсектоидов. Если бы шлем мог показывать бегущей строкой мысли, там точно было бы написано: «Какая мерзость!», но внезапно руку перехватили. Один из первопроходцев — да что там, Андервуд сразу понял, который — осторожно вынул из разжавшихся пальцев извивающегося червя и бережно выпустил на волю, назидательно заметив:
— Дактили не виноваты в глупости вашего заказчика. Не стоит на них срываться.
Честер повертел наемника, осмотрел, снял немногих пропущенных подчиненными животных, выпустил и повернулся к другому туристу, видимо, заказчику. Осмотрел и его, покачал головой с досадой и, к удивлению Андервуда, не говоря ни слова, отстегнул у незадачливого любителя приключений основательно подпорченные насекомыми и их слизью перчатку и наголенник, заменив своими.
— Вот поэтому его никем и не заменить, понимаете? — прокомментировал Берц. — Обычный человек боится природы, боится людей, да порой и самого себя. А Чез ломает свои и чужие страхи, доверяет людям и умеет слушать мир, слышать его, искренне его любит, а что самое главное — может помирить людей и Шестой. И может всему этому научить. Даже самых твердолобых. Так что, я действительно могу рассчитывать на вашу помощь? Без подвоха?
Андервуд секунду колебался, но решил играть свою роль до конца и прикинулся валенком.
— Люби природу, не люби, она тебе взаимностью не ответит. Но если вы так влюблены в свое начальство, с Аристархом Вениаминовичем я поговорю. Обещать, правда, ничего не буду.
Ревизор думал, что Берц среагирует на провокацию, но, судя по всему, Честер и правда сумел научить подчиненных чему-то особенному, сродни терпеливому отеческому снисхождению к детской глупости:
— С ним я сам поговорю. А вы лучше сообщите Земле, чтобы препятствий не чинили. Мы все равно нашли бы способ полететь на Седьмой.
— Вне зависимости от приказа вышестоящих инстанций?
— Да, — уверенно и коротко ответил Берц.
— Все сразу? И последствия дезертирства в виде трибунала, увольнения и черного списка вас не волнуют? — уточнил Андервуд.
— Не все. Колонию бросать нельзя. И нет, последствия не волнуют, Чез важнее, — пожал плечами первопроходец и полюбопытствовал, улыбнувшись краешком рта: — А что, найдется кем нас быстро заменить?
Андервуду сказать было нечего. Внезапно минутное густое молчание прервал громкий хохот из-за двери. Интересуясь, что так рассмешило оперативный отдел, переговорщики подошли к окну.
От парковки флаеров очень сосредоточенный и очень хмурый Март тянул тележку, полную винтовок, в сторону склада.
— Кстати, — начал Андервуд, но Берц с укоризной его перебил.
— Кстати, вы нам перспективного человека поломали. Не могу сказать, что будут делать бойцы. От рукоприкладства, конечно, я его защищу. Но…
— Поступайте, как знаете, — махнул рукой Андервуд. Он Марта со счетов списал еще три часа назад.
— Как у вас все легко, — нахмурился Берц.
— Варианты? — поднял бровь Андервуд.
Первопроходец, смирившись с образом мыслей ревизора, только головой покачал.
— Люди — не вещи, Андервуд. Их не выкидывают на помойку при малейшей поломке. Пойду-ка провентилирую ситуацию.
Берц свернул ролик, выключил планшет и негромко заметил, выходя из кабинета:
— Дайте нам спокойно делать нашу работу. Спасать коллег — неотъемлемая ее часть.
Полковник устало опустился в одно из кресел: немногословный заместитель рыжеглазого кругом оказался прав. Заменить их некем, да и незачем. Марта ревизор подставил абсолютно зря. А Честер столько раз спасал колонию от неминуемой гибели, что не пустить его подчиненных спасти его самого было похоже на преступление намного больше, чем коллективная самоволка оперативного отдела Корпуса первопроходцев.
* * *
Март, стоя посередине склада, раздавал первопроходцам с обычной строительной двухколесной тачки любимые стволы обратно. Оперативники шутили, подкалывали стажера, бережно подхватывали немых до поры до времени боевых подруг, осматривая по пути, а ну как царапин прибавилось.
Март отшучивался, где-то внутри осторожно и медленно отпуская невидимую пружину. Не предатель. Не всерьез. Он справился. Но Андервуда где-то там же, в чутком внутри, было неимоверно жаль. Вот устрой Март сам себе такую невольную ловушку, что бы он потом делал с последствиями?
Когда стажеру на плечо опустилась тяжелая рука, он вздрогнул и обернулся.
— Я уж и не думал, что получится.
Берц нервно потер другой рукой лоб, и Март внезапно понял, что импровизация в доке не была запланирована, в отличие от большинства ситуаций с ним и Андервудом.
— А ты молоток. Тебе, как крестоглавой химере, палец в рот не клади, — усмехнулся Берц, приподняв ладонь и с размаху хлопнув стажера по плечу. Март чуть не осел, но мышечной массы, сил и тренированности хватило, чтобы устоять. — К сожалению, спектакль придется доиграть до
