А сейчас вот вспомнила тех работорговцев, черт бы их побрал! Столько натерпелась из-за них. Но самое плохое даже не в этом. Рабство, цепи, клеймо – к физической боли я уже давно привыкла и, если такое случается, воспринимаю ее как неизбежность, которую надо просто перетерпеть. А прошла боль – и забыла о ней. А вот раны душевные… я ведь теперь уже себя бояться начинаю. Сколько я народа убила? И что? Страдаю? Да как бы не так: скорее удовлетворена, что негодяи получили по заслугам. Вот это и пугает – я слишком легко восприняла смерть людей, а ведь это я их убила! И не могу оправдаться даже тем, что защищалась! Нет, с магами все понятно, там либо я их, либо они меня, но от охотников я могла совершенно спокойно сбежать, вовсе не обязательно было их дожидаться в лесу, а ведь я сознательно ждала, чтобы убить! Сволочь я или нет? Да-да, я их убила для того, чтобы остальные сбежавшие рабы получили шанс. Только вот себе врать не надо, я тогда даже не думала об этом, просто срывала злость от всего того, что они мне сделали, от предательства Паука, от тех историй, что наслушалась, будучи в рабстве. Это уже потом придумала себе оправдание про наказание их и про шанс для рабов.
Чем больше думаю, тем больше убеждаюсь, что человек – это такая скотина, которая задним числом любой неблаговидный поступок оправдать может. Вот только не могу я позволить себе такой роскоши, как обманывать себя. Но что сделано – то сделано, жалеть не собираюсь, бессмысленно это. И уж о ком точно не пожалею, так это об эктипосе. Повторись все – и я убью его без малейших колебаний и сомнений. Вот уж кто заслужил свою судьбу. Да и охотники не лучше, но вот о них жалею. Не о том, что убила, заслужили они смерть, дело в мотивации: я убивала не хладнокровно, обдумав все и приняв решение, как с эктипосом, хотя там и не я постаралась. В раздражении, на чувствах, словно они не люди, а вещи, которые можно швырнуть об стену в плохом настроении, а потом выкинуть то, что осталось.
Как я сопротивлялась, когда меня пытались превратить в вещь, а теперь сама стала относиться к людям как к вещам, на которых можно сорвать злость. Если бы не встретила искреннего Грига, которому не было никакого дела, что я маг, но который очень переживал за меня-ребенка, страшно представить, что могла бы еще натворить. Хороший он человек, и правильно, что отправила его домой, незачем ему рисковать бездумно со мной. А все-таки жаль, что его со мной нет.
Вздохнула. Папа обязательно что-нибудь сказал бы по поводу женской логики: я хочу, чтобы Григ был рядом, хочу хоть кому-то довериться, хоть на кого-то опереться, и я хочу, чтобы он оставался с семьей, ибо представляю себя на месте его дочери. Хотела бы я, чтобы мой папа отправился куда-то далеко помогать незнакомой девочке?
Мысль снова вернулась к охотникам. Убила? Убила. Жалею? Нет. Переживаю? Да. О том, что не сделала это хладнокровно, а только под воздействием эмоций. Так кто же я? Становлюсь чудовищем или все еще человек? Чудовище? А не хотите сами побыть рабом, а уже потом оценить мой поступок? Но почему тогда мне потом несколько дней кошмары снились, как я иду по дорогам и убиваю всех, кто встречается по пути?
Впрочем, ладно. Как говорил Голос, жалеть о том, что уже не можешь исправить, – самое бесполезное занятие, которое лишает силы и воли, ибо начинаешь бояться что-то делать, чтобы снова не пожалеть о сделанном. И если я начну так бояться, то можно сразу ложиться в ближайшую яму и закапываться.
Снова глянула на ворота и на идущих в город людей. Вот дошла, но что дальше? Понятно, нужно идти в город, но как там себя вести? Фламин – это не провинциальные города, в которые я заходила на день или на два, а потом шла дальше. Здесь я намерена остановиться надолго, а значит, надо придумать, как это сделать. Хотя изначально лучше осмотреться так, как есть, то есть мальчишка-бродяга в поисках места, где можно обосноваться. Надо вспомнить, что Паук говорил про Гильдию, и использовать его сведения себе на пользу. Столица – слишком лакомый кусок, и нищего бродягу вышвырнут оттуда в момент, если он не сможет доказать, что принесет Гильдии пользу. А пользу обязан приносить каждый ее член, иначе зачем он нужен? Убить не убьют, сразу не убьют, а предупредят, чтобы через столько-то дней покинул Фламин, рассказывал Паук о таком. Не послушаюсь – тогда уже могут и убить.
Я завернула остатки вяленого мяса в лист лопуха и сунула его в котомку, встала. Будем решать проблемы по мере их поступления. Сидя на холме, ничего не придумаешь, надо просто войти и осмотреться. Есть пара мыслей, а вот за какую ухватиться, надо смотреть.
Вопреки моим опасениям, в город я попала без всяких проблем. Стража проводила меня внимательными взглядами, глянули на разные артефакты, развешанные у ворот на столбе, убедились, что ни один из них не подал никакого сигнала, и потеряли ко мне всякий интерес. А ведь я читала в книжках еще на Земле, что стража у ворот считает своим долгом с каждого вошедшего потребовать взятку… вот и верь после этого книгам. Хотя, может, поняли, что с меня нечего взять: потрепанная одежда с живописными прорехами (сволочи охотники, отняли и иглы, и нитки, а поди купи иголки, они столько стоят, что у-у-у), почти пустая котомка за спиной, босые ноги, выглядывающие из-под рваных штанов. Интересно, похожа я на Гекльберри Финна?
Блин! Ну о чем я думаю?! Гроза магов недоделанная!
Третий час мотаюсь по улицам столицы с видом провинциального дурачка, впервые попавшего в большой город. Город отличался от тех, в которых я побывала раньше, хотя не сразу поняла чем. Потом сообразила – тут очень много магов. В городах, мимо которых проезжала раньше, если и встречался кто из магов, то один-два, не больше. Даже солдат Домов почти не видела. Здесь же маги попадались на каждом углу, и все из разных Домов. Вот уж чего невозможно представить ни в одном городе, так именно этого. Маги вообще не очень доверяют друг другу, не говоря уже о том, чтобы доверять кому-то из других Домов, а тут вполне мирно встречаются, раскланиваются, расходятся. На людей ноль внимания, но и люди их не очень-то боятся, только дорогу уступают и кланяются. Никакого особого страха не чувствуют. Может, он и есть, просто спрятан глубоко, но внешне никак не проявляется.
Сейчас я даже радовалась, что решила рискнуть и вошла в город под маскировкой Интерфектов, а не обычной маскировкой магов. Выбирая между скрытностью и возможностью защищаться, я выбрала скрытность, благоразумно решив, что если меня разоблачат, то никакая магия меня не спасет в силу подавляющего численного превосходства магов. Ну, положу пару-тройку магов, и что? Так что если мне не поможет маскировка, то не поможет ничто.
Вот и ходила, раскрыв рот, делая вид, что поражена окружающим великолепием. Так же кланялась магам, уступая им дорогу. Сейчас вот поспешно сошла с дороги и поклонилась, пропуская парочку молодых, лет по восемнадцать, магов.
– Говорю тебе, там великолепно кормят, – услышала я одного. – Такая жареная зайчатина… мма…
– Да ну тебя, Лорун, достал уже, – отмахивался второй.
Я чуть подняла голову и глянула им вслед. На меня они вообще не обратили внимания, продолжая активно обсуждать кулинарные шедевры неведомого мне трактира. Вот посмотришь на все это – и начнешь считать магов нормальными людьми.
Хотя тут я несправедлива. По первому впечатлению могло показаться, что от магов вообще житья никакого нет и они убивают всех направо и налево ради развлечения. На самом деле, конечно, это не так. Даже по дороге я бывала в деревнях, где магов вообще ни разу не видели, а ведь тут центр империи. Просто магов действительно очень мало. Меньше даже процента от численности населения. Высшие маги, архонты, вообще редко покидают замки, а если и покидают, то с солидным сопровождением, и им не до развлечений – по делу едут. Другие маги тоже просто так по империи не бегают. Одиночки ездят через порталы, если надо срочно, остальные заняты прямыми обязанностями. Может, и попадется среди них особо большой ненавистник скуликов, ну так такой один на тысячу. Основные проблемы людям создают, как ни странно, самые слабые маги, инферы – ученики и викарусы. Молодые, только познавшие силу, которым не терпится показать ее всем и доказать, прежде всего самим себе, что они самые-самые. Вот дурость у них и играет. В замке не очень побесишься, может и достаться от старших, вот и отрываются на тех, кто ничего сделать не может, – на людях. Почему такое поведение не пресекается старшими магами, не знаю. Может, считают, что пусть лучше молодежь на скуликах отрывается, чем дома дебоширит. Хотя вроде бы и убытки для Дома (кто им даст подебоширить на территории другого Дома?)… хотя какие там убытки. Насколько я поняла в пути, отрываются те как раз именно на дороге, особенно далеко с нее не уходя. Ну, прибьют пару-тройку червяков, велика ли потеря?
А вот во Фламине я наблюдала совсем другую картину. Здесь живут вполне серьезные маги, уже не молодежь, которой все не терпится силу свою показать. Да и присутствие магов из других Домов – хороший сдерживающий фактор: они все друг за другом следят и шпионят. У магов своя игра, им не до скуликов. И устрой кто дебош в столице, так таких маги других Домов дружно вразумят, и от своих еще потом достанется. А еще и печати жителей столицы… Да даже гостей никто не трогал. В общем, порядок в городе идеальный. Хотя…
