Моего крокодила у меня больше нет, я его потратила, но что поделать. Так было нужно. Значит, мне придётся позаботиться о том, чтобы завести ещё одного.
Звучит цинично? Да.
Но белый крокодил, который периодически ставил на уши дворец там, и один раз успел отличиться здесь — крокодилом не был. В полном смысле. Это был великолепный, восхитительный образец чужого творения, мастера сразу в нескольких стихиях, знакомого, как минимум, с одной ведьмой, а то и с парочкой.
Крокодил был гомункулом.
Для тех, кто не в курсе, поясняю, существо, подобное человеку. Особенность конкретно этого гомункула была в том, что он позволял получить любое тело, имея его «частицу». Всё, что осталось от князя Канната — как раз и было вот такими частицами. Мне пришлось использовать крокодила для того, чтобы получить тело князя. В противном случае, мой план мог накрыться очень тяжёлым драконом… Или сразу всеми.
Я снова начала расхаживать по комнате.
Как сказал Ритани? Когда я должна была появиться в княжестве, война должна была уже закончиться. Значит, для драконов дело не в ней.
Каннат?
Нет, нельзя так сказать, потому что и Таймгар, и Астарт — оба эльфы, были заинтересованы совсем не в них. Раяра влюблена в Ритани, считает, что взаимно. Сердце стукнуло где-то в горле, я подпрыгнула. И прижала ладонь к груди. Шшшшш… Это ничего не значит! Ничего не значит, я сказала!
Кто остаётся из драконов?
Сантайр, который человек, и который в этой компании выглядит слегка чуждым. Что он забыл на территории Каннаритании? Зачем он сюда прибыл? Вопрос.
Есть Вестон и Денден — пара орков, они, конечно, не пара, но… что их, детей степей, привело вначале в Ниларскую империю, а потом к эльфам? Судя по их могуществу, эти ребята могли бы быть на очень высоком положении в своих родных землях. Подозрительных татуировках на них нет, печатей в ауре тоже не видно. Значит, не изгнанники. Значит добровольно зачем-то пошли в мир людей, а потом к эльфам.
Опять исключение Бралева, какой-то там подпункт о критической массе?
Что если события, идущие по какому-то пути, достигают критической массы, то те, кто связан тем или иным боком с происходящим, они окажутся втянуты, даже если не имеют того на то желания?
… Может быть, но это никак не проверить.
А полный текст исключения Бралева я вообще ни разу не видела. Кстати, повод найти.
Прислушавшись к происходящему в замке, вздохнула, подобрала волосы в высокий хвост. Леди не положено носить такие прически? Вот пусть те, кто это говорят, сами отрастят такой каскад, а потом и говорят, что положено, а что не очень!
Итак. Порядок действий следующий: найти то, что поддержит мой иллюзионный каркас, применить, зафиксировать, отправиться на войну, торжественно там погибнуть.
И всё-таки, как это планируют провернуть господа-заговорщики?
…В глазах потемнело, колени подогнулись. Я успела удивиться, что со мной происходит, а как-то скорректировать накатывающее уже нет.
Звук. Я слышала мерзкий тонкий звук, от которого всё внутри сжималось и пульсировало. Что это?
Голос?
Да. Я слышу голос.
Мужской? Как странно. Такое ощущение, что это неправильно. Я не должна слышать голос… Именно этот?
В глазах снова потемнело, и я очнулась. Нервно потёрла правую руку. Странно. Запястье болит. Как будто я неудачно опиралась рукой обо что-то. Или как будто меня за неё схватили.
Ничего не понимаю.
Было холодно.
Само по себе. Просто холодно.
А ещё, почему-то, я сидела на полу. Оригинально однако.
И что это только что было?
Я точно слышала мужской голос, какой-то неправильный для текущей обстановки. Почему неправильный — не смогла сообразить ни тогда, ни сейчас.
Так и ходила до самой ночи по чужим библиотекам, пытаясь понять, что же так меня зацепило в этом голосе.
А ночью я снова встретилась в Ритани, потому что его библиотеку я оставила на закуску. К этому моменту я уже нашла три разных способа получить то, что мне надо, и все три успела опробовать на разных тестируемых объектах.
А что? То, что исчезли из разных частей замка три зеркала, всё равно никто не узнает. Я забирала для нужд научномагического эксперимента только те зеркала, которые никому были не нужны. Ну, например, одно я забрала из покоев князя Канната, зачем оно ему? А новый князь всё равно зеркало поменяет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Итак. Библиотека Ритани была…
Мечтой. Честное слово, глядя на то, сколько здесь потрясающих книг, я задумалась сразу о двух вещах: не попросить ли убежища, где-нибудь, где есть такая библиотека? И стать там библиотекарем? А второй момент, не отправить ли князя с заговорщиками в одиночестве, а самой на какое-то время остаться здесь?
Нет, я понимала, что это невозможно, и вообще, деться мне некуда, князя нет, а есть я, моя марионетка и моя иллюзия. Но помечтать-то можно?!
Явления Ритани я не ждала. И судя по тому, какая лёгкая волна прошла по стенам библиотеки и как возмущённо зашелестели страницами книги, не я одна.
А когда этот… Ритани сделал ещё шаг, я поняла почему. Опять лжеРитани.
— Доброй ночи, лэр, — решила я быть вежливой.
Ага. Соблюдаем видимость этикета, удобно устроившись на шкафу с книгой в домашнем платье и косой, чуть ли не до середины этого самого шкафа.
— Вы, — в глазах Ритани не мелькнуло ничего, ни удивления, ни возмущения. Он казался уставшим человеком, который отлично сделал свою работу, но вдруг обнаружил, что от этой работы ни душе, ни телу, ни сердцу, ни кошельку теплее не стало.
Нет, жалко мне его тоже не стало, но на какой-то момент, если честно, я ему посочувствовала.
Потому согласилась и диалог продолжила.
— Я.
— Что вы здесь делаете, лэри Медуница?
Пожав плечами, я расплылась в счастливой улыбке от уха до уха:
— Представляете, лэр, изучаю теорию магии. Оказывается, в ней столько всего интересного!
ЛжеРитани, пройдя до шкафа, на котором я обосновалась, развернулся… и сел прямо на пол, устало прислонившись спиной к полкам.
— Лэр?
— Не молчите, пожалуйста, лэри, — негромко попросил эльф. — Говорите, что угодно, рассказывайте, что угодно, только не молчите.
Я могла бы возразить, помилуйте, я же не эльф, чтобы лечить души! Но этому гостю лечить душу не нужно было, он замечательно мог справиться с этим и сам. Ему просто нужно было… дружеское участие?
Не имея никогда этого сама, я безумно ценила подобные моменты, которые, в моих мечтах, однажды, со мной могли бы произойти.
Поэтому выбранное местечко я покинула, спрыгнула вниз и села на полу, напротив этого незнакомого мне … эльфа.
Просить его представиться было бесполезно, к тому же, наблюдение за ним рождало во мне какие-то смутные пока подозрения.
Магия, теория магии, заговоры, драконы, иллюзии.
Какая-то догадка почти сформировалась на моём языке и в моих мыслях, но поймать я её не успела, спросила негромко:
— Тяжко?
И лжеРитани, хохотнув, ответил:
— Тяжко.
— Тогда зачем всё это было нужно?
— Чтобы обрести свободу, — ответил он то, что ударило меня сразу в сердце.
— Тогда почему вы столь печальны, лэр?
— У этой свободы два лица, прекрасная лэри Медуница. Я жаждал увидеть лицо, которое от меня отворачивалось раз за разом, я мечтал в него заглянуть. А теперь, когда заглянул, вижу лишь, сколь оно уродливо и отвратительно.
Никогда не любила речь, столь перенасыщенную метафорами. В голове мелькнуло желчно-насмешливое: “Так, может, стоило бы разговаривать нормально, чтобы люди потянулись?”
Но моих губ эти обидные слова не коснулись. Леди не положено.
А даже в призрачном обличье, даже сидя на полу в простом платье, я оставалась леди. До кончиков ногтей, до кончиков простой косы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Лэр, — позвала я, — а второе лицо? Теперь оно от вас отвернулось?
— У вас отличная интуиция, лэри. Да, второе лицо от меня отвернулось. Потому что я получил то, что хотел, моя мечта сбылась. И видя её исполнение, я понимаю, что мечтой моей она никогда не была. Зачем она мне, такая мечта, если? … Если…
